программы французского языка мы не получили.

– А что изменилось теперь? – Строгов с подозрением посмотрел на командора.

– Ничего, просто индивидууму с моим интеллектом и образованием претит роль бессловесного исполнителя приказов. – Хризик как бы невзначай провел лапой по рядам сверкающих медалей. – Чтобы расстаться с этим статусом, пришлось создать собственную речевую программу.

«Чтоб тебя, изобретатель хренов! – в сердцах выругался Строгов. – Нежданно-негаданно мы рискуем получить второго профессора Торна, постоянно сующего нос не в свои дела и задающего массу несвоевременных вопросов». Не успел Николай подумать об этом, как тут же последовал первый вопрос:

– Лейтенант, вы можете объяснить, почему при всеобщей эвакуации меня и членов моего экипажа направляют не на наш «Трокстер», а на «Интегу-4»?

– Как почему? Кто всю последнюю неделю занимался обкаткой систем транспорта? – Николай сморозил первое, что пришло в голову. Сюжет басни он надеялся родить прямо на ходу. Не важно, будет ли он правдоподобен, главное – поскорее заткнуть пасть разговорчивому командору.

– Есть претензии к нашей работе? – удивился Хризик.

– Еще бы! Налаженный вами эгион дал сбой при первой же полной нагрузке. Видите, что творится? Враг у ворот, а «Интега-4» – корабль, на который погружено все имущество экспедиции, даже не может изменить орбиту.

Удар по профессиональному самолюбию Хризика оказался сокрушительным. На несколько минут нэйджал впал в оцепенение, похожее на гипнотический ступор. Командор немигающими глазами глядел в бесконечность, лапы шарили в пустоте, словно он манипулировал невидимыми приборами.

– Не может быть! – наконец прошептал ящер. – Эгион – это самовосстанавливающаяся, саморегулирующаяся система. После запуска она сама решает свои проблемы и лишь в крайних случаях требует помощи извне.

Николай почувствовал, что неудачно выбрал тему, но отступать уже было некуда. Набравшись наглости, он продолжил атаку:

– Значит, такой случай наступил. Когда мы прибудем на корабль, вы сами убедитесь, что машина находится в нерабочем состоянии.

– Как будто вы за нее и не брались, – подтвердил слова товарища Риньон.

– Как же так? – Хризик был полностью сбит с толку. – А вы не знаете, в каком блоке произошел первый сбой?

– Не имею ни малейшего понятия. Я солдат, а не инженер.

Строгов усиленно искал новую тему, чтобы сменить обсуждение проклятого эгиона. И она нашлась как нельзя более вовремя. На мониторе внешнего слежения появилась грузная фигура, которая ввалилась во входной люк их планетарного флаера. Шкура инженера Танука поблескивала после принятия очищающего душа, атрибуты пребывания в восстанавливающей ванне исчезли, а вместо них появилась традиционная нэйджалская жилетка с неописуемым количеством карманов, брелоков и застежек.

– Командор, – Николай обрадовался появившейся возможности, – в самом начале нашей беседы вы обещали познакомить нас со способами распознавания ваших соплеменников. Сейчас сюда войдет последний пассажир. Мне кажется, что это инженер Танук, но полностью я в этом не уверен.

– Это очень просто. – Хризик наконец отвлекся от темы эгиона. – На рабочем жилете каждого нэйджала имеется нагрудная пластинка с указанием имени и клана рождения. Для каждого знающего язык тук-хи прочесть надпись не является проблемой.

– Элементарно! – Риньон с ухмылкой посмотрел на Николая. – Тук-хи – мой любимый язык!

– Мой тоже. Завтра же приступлю к повторению. – Строгов шарил взглядом по груди командора. – Кстати, где ваша пластина?

– Осталась в моей палатке вместе с жилетом. То, что вы видите на мне сейчас, я получил при посадке на челнок. Кто-то из нашего руководства проявил заботу, приготовив в шлюзовой зоне запасную одежду.

Милую беседу прервало появление здоровенного зеленого ящера, который устало приземлился в свободное кресло. Ловко просунув свой хвост в специальное отверстие, он пристегнул фиксаторы.

– Ну что, Хризик, это он? – поинтересовался Серж.

Командор долго пялился на своего собрата, а затем задумчиво произнес:

– Мне кажется, что да, но для полной уверенности я лучше переспрошу.

– Не стоит. По всей видимости, у него сегодня выдался трудный подъем. – Риньон подмигнул Николаю. – Твоя теория о размерах хвостов и цвете шкуры не лишена оснований.

Когда громкие щелчки оповестили об отключении систем челнока от линий космопорта, Серж повернулся к приборной панели:

– Внимание, выходим на старт!

До назначенного срока осталось чуть больше десяти минут. Жерес медленно мерил шагами помещение центрального поста фалийского звездолета. Уже много времени майор не собирал столь широкий круг участников экспедиции. Мрачная тень предательства витала над каждым членом миссии, и это не позволяло Кристиану откровенно смотреть в глаза своим товарищам. Но, наконец, все позади! Майор облегченно вздохнул. По всем расчетам новый экипаж – чист. В своих людях Жерес уверен, а что касается инопланетян, то только дурак мог использовать в качестве шпионов эктонов или нэйджалов. Их миссия ограничивалась обслуживанием лагеря на поверхности Эктегуса, и не более. Если диверсанты и были подосланы, то они скрываются под личиной фалийца или труя. Ведь именно эти расы, согласно планам Совета, должны были стать сотоварищами землян в их рискованной экспедиции.

Майор улыбнулся, представив переполох, который вызовет в Совете его смелый поступок. Нарушение планов правительства – это не просто преступление, а нечто большее. Это революция, сокрушающая все представления о цивилизованном обществе.

«Ничего, пусть привыкают к методам дикарей, – Кристиан не без удовольствия потер руки. – Только бы мои новые волонтеры не подкачали!»

– Я не понимаю, что здесь происходит?

Жерес мог поклясться, что слышит этот голос впервые. Заинтригованный, он повернулся к двери.

«А, это Хризик! Строгов докладывал, что наш бессловесный друг заговорил, но я не представлял, что так громко».

– Вам что-то непонятно, командор?

– Мне непонятно, что мы делаем на «Интеге-17».

Ложь раскрылась, и командир «Трокстера» не замедлил явиться для выяснения отношений. Майору наверняка придется туго, но рано или поздно они должны были схлестнуться. Землянин очень надеялся, что его воля окажется крепче. Не спеша с ответом, Жерес вплотную подошел к двуногому ящеру и задал заранее приготовленный вопрос:

– Вам не кажется, что «Интега-17» намного совершенней, чем «Интега-4»? – Профессиональная тема должна была сбить боевой пыл нэйджала.

– Насколько я знаю, этот транспорт на сто сорок лет моложе, но что касается конструктивных преимуществ, то они мне неизвестны.

– Да? – Майор удивленно приподнял бровь, но в следующую секунду расслабился, как будто полностью потерял интерес к этой теме. – Ну ладно, с преимуществами разберемся потом. Сейчас лучше скажите, вы бы могли принять командование этим кораблем?

Судя по всему, Хризик воспринял этот вопрос как чисто теоретический.

– Я закончил школу пилотов на нашей родной планете Нэде и академию звездоплавания Галактического Союза. – При этих словах медали на шее нэйджала как бы сами собой подались вперед. – Вы думаете, я не справлюсь с такой древней посудиной?

– Что вы, командор! Я никогда в вас не сомневался. – Жерес как бы между прочим подвел нэйджала к капитанскому креслу. – В таком случае можете располагаться на своем рабочем месте. Вы и ваша команда доставите нашу экспедицию к месту назначения.

– Почему мы? – От удивления и возмущения чешуя на загривке ящера встала дыбом. – Разве получено