получит ее, а не то провалиться мне на этом месте!

Старик поклонился боцману.

– Достопочтенный господин, такое оружие очень дорого стоит. Мой сын уже собрал немного денег, и теперь сказал мне, что отдаст их вам!

Старик подошел к одной из могил. Добыл из-под дерна жестяную коробку из-под чая и вручил ее боцману. Сконфуженный моряк заглянул внутрь коробки. Немного взволнованный, он глядел на горсточку серебряных монет. В конце концов он всадил руку в карман, вынул оттуда золотую пятирублевку, бросил ее в «копилку», закрыл крышку и вернул коробку старику.

– Спрячь это на черный день, старик, – буркнул он, вручая коробку китайцу. – Идем в фанзу, Фу Чау, ты сейчас получишь там свою винтовку.

Старик еще раз поклонился моряку почти до самой земли, а тот, не желая отставать от него в вежливости, тоже низко поклонился, и они стукнулись головами, как два козла. Взгрустнувший было Томек сразу повеселел. Взяв друзей под руку, он повел их в фанзу.

Радость обоих китайцев была безгранична. Смуга вручил им новую винтовку, а боцман добавил к ней свой запасной оптический прицел. Томек подарил Фу Чау пачку патронов, Удаджалак отдал свой кукри, то есть короткий кривой нож с широким лезвием, обычное оружие гурков, обитающих в Непале и Западном Бенгале, откуда был родом Удаджалак.

Позавтракав, охотники в обществе хозяев пошли на поиски следов снежного барса.

Старый китаец помолодел по крайней мере на несколько лет. Он шел быстро, твердо ступая по земле. С гордостью поглядывал на сына, вооруженного новой винтовкой. В ближайшем их окружении ни у кого не было такого великолепного ружья. Теперь они вместе будут ходить на охоту. Когда соберут немного денег, купят участок земли, переедут поближе к крупному городу, где забудут о хунхузах. Старик уже не жаждал мести. Он понял, что смерть нескольких неизвестных бандитов не вернет к жизни его семью! Он хотел только уберечь единственного сына и спокойно умереть в окружении внуков. Поэтому его сердце было переполнено благодарностью к чужестранцам, которые так щедро одарили его. Он стремился как-то выразить свою благодарность и, вспомнив прежние годы, сам отважно повел охотников к логову снежного барса.

Вскоре он уловил хорошо знакомый ему шум ручья. Протоптанная антилопами тропа проходила несколько в стороне, потому что старик нарочно обходил ее, чтобы не пугать животных. Если антилопы изменят место водопоя, то ирбис пойдет вслед за ними.

Кружным путем охотники подошли к ручью. Китаец притаился в кустах. Осторожно раздвинул ветви.

– Это здесь, – шепнул он. – Посмотрите, достопочтенные господа, на этот раздвоенный ствол дерева, вершина которого склонилась к самой воде! Обычно ирбис на рассвете поджидает на нем антилоп...

– Эй, человек, даже самое глупое животное сразу увидит на дереве барса и удерет! – с сомнением сказал боцман.

– Ты ошибаешься, благородный господин, – возразил китаец. – Ирбиса даже днем трудно заметить на дереве! Он вытягивается вдоль крупной ветви, кладет голову на передние лапы и неподвижно ждет.

– Барсы – чрезвычайно умные животные, – поддержал китайца Смуга. – Подождите меня здесь. Я пройдусь по окрестностям и обдумаю план засады.

– Хорошо, только осмотрите как следует местность, потому что нам надо будет попасть сюда ночью, – сказал боцман и с удобством расположился на траве под деревом. Томек уселся рядом с ним. Воспользовавшись тем, что китайцы и Удаджалак забрались в малиновые кусты, Томек спросил:

– Заметили ли вы, что Смуга совсем не обеспокоился известием о хунхузах?

– Ба, он, кажется, был даже доволен этим, – согласился моряк. – Если такой хитрец берется за дело, то хунхузам было бы лучше сойти с его дороги!

– Гм, если бы бандиты захотели преследовать нас по пути к Нерчинску...

– Сдается мне, что ты недалек от истины, – сказал боцман. – Смуга готов так устроить...

– Вот была бы потеха!

– Мы бы развлеклись немного, – добавил боцман. – К счастью, твой уважаемый папаша остался в лагере!

При одной лишь мысли о встрече с хунхузами боцман удовлетворенно стал потирать руки. Прежде, в различных портах мира, он охотно вмешивался в любые драки, но с тех пор, как Вильмовский пригласил его в компанию по поставке животных для Гагенбека, он не мог потворствовать своим желаниям. Томек заметил красноречивое потирание рук и, помня предупреждение отца, сказал:

– А что мы сделаем, если хунхузы возьмут нас за горло?

– Ты спрашиваешь, что сделаем? Будем метко стрелять! – ответил боцман.

– Но это же ужасно – проливать зря человеческую кровь!

– Э-э, браток, сдается мне, что ты хочешь надуть Салли!

– При чем тут Салли! Зачем вы вмешиваете имя Салли в разговор о драках?!

– Потому что ты болтаешь как монах. Уже не задумал ли ты поступить в монастырь?! В таком случае ты здорово подвел бы нашу голубку! Если какой-нибудь подлец лезет на тебя с кулаками, приходится забывать о библии!

– Хорошим вещам вы меня учите, – язвительно заметил Томек.

– Чему меня учили, тому и я учу! Подбил я однажды товарищу глаз, и его мамаша пришла жаловаться к моему старику. В наказание мне пришлось целый вечер писать: «Если кто-нибудь ударит тебя в левую щеку, подставь ему правую!»

– Видимо, это вам помогло!