наследственный менталитет. Повторяю, они привыкли играть по правилам, что их и погубило.

История не имеет сослагательного наклонения, но есть достаточные основания полагать, что стань столицей Руси Смоленск или Тверь, наша страна пошла бы по иному, скорее всего по западному пути развития. Упрощенно это можно показать на следующем примере.

Массовые казни Ивана Грозного царские историки пытались объяснить психической болезнью царя. Делались попытки вообще исключить его из русской истории. Характерный пример – отсутствие Ивана IV на памятнике Тысячелетия России в Новгороде. Но попробуем сопоставить масштабы московских казней с числом жертв религиозных войн во Франции и Нидерландах, с Варфоломеевской ночью, с террором инквизиции в Западной Европе и т. д. И в сравнении с деяниями современников в Западной Европе Иван IV выглядит не таким уж и Грозным. Да и вообще Наполеон учил своего брата Луи, назначив его голландским королем: «Если про монарха говорят, что он добр, то его царствование не удалось».

Я же здесь отмечу принципиальную разницу. Во Франции и Нидерландах людей убивали десятками тысяч за то, что они оставили католическую веру и перешли в протестантизм. Но и католики, и гугеноты не давали себя резать как баранов, а дрались насмерть. Шла война за веру, замки, привилегии, титулы и т. д. Нравы были суровые, и горе побежденным.

На Руси же ничего подобного не было. Народ и даже аристократы усилиями Василия II, Ивана III и Василия III были превращены в сборище холопов, готовых даже самим повеситься по приказу хана, пардон, царя.

Несколько упрощая картину, можно сказать, что в Западной Европе всегда, а на Руси до XIV в. имело место внутрисословное равенство, то есть смерд равен другому смерду, бюргер равен другому бюргеру, князь равен другому князю, а великий князь (король) – лишь первый среди равных.

Советские историки обожали загонять историю в прокрустово ложе марксистских схем. Так, установление власти московских князей на Руси именовалось переходом от феодальной раздробленности к централизованному государству.

Но это лишь формальная сторона. На самом деле абсолютизм, скажем, во Франции имел мало общего с русским деспотизмом. Во Франции даже в самый разгул абсолютизма при Людовиках XIII и XIV имелась «система сдержек и противовесов» власти короля. Это была и католическая церковь, это была власть герцогов и принцев – родственников короля, это был общегосударственный (парижский) парламент, а также парламенты провинций французского королевства.

Наконец не стоит забывать и о простых горожанах. Марксисты превозносят роль народа, но в Москве «народ безмолвствовал» веками, за исключением трех случаев – Смутного времени, «разинщины» и «пугачевщины». И то в двух последних случаях заводчиками бунтов были казаки, которых считать русским народом можно было лишь условно.

Во Франции же горожане исправно платили определенные законом королевские налоги. Но как только какой-нибудь Людовик незаконно повышал их на пару сантимов, то лавочник закрывал свое заведение и лез в погреб за мушкетом. А наутро их величество изволили видеть дворец, окруженный баррикадами.

Возможно, выводы автора покажутся кому-то слишком резкими. Увы, я не изобрел велосипеда, а эти выводы новы только для отечественного читателя, который десятилетиями потреблял лишь информацию, которую ему дозволял потреблять всемогущий Главлит.

А вот одна из распространенных западных точек зрения на отечественное самодержавие: «В наиболее простом виде самодержавие – это система власти, при которой царю подчиняются его «рабы», в число которых входит служилая аристократия – закрытая социальная группа, обладающая монополией на принуждение остальной части населения. Отличие самодержавия от европейского политического строя заключается в том, что в государствах типа Англии, Франции и Пруссии власть была разделена между несколькими социальными группами: духовенством, горожанами, дворянством. Часто это оформлялось в системе представительских учреждений парламентского типа.

В Московии же вся политическая власть концентрировалась в руках правящего класса, причем он не имел серьезных конкурентов: церковь являлась своего рода «госдепартаментом», а экономические силы горожан и купечества были слишком слабы, чтобы играть какую-то политическую роль. Права сословий не были узаконены. Земский собор так и не стал учреждением, через которое элита могла советоваться с обществом».[204]

Примерно то же писал и русский князь Рюрикович Петр Владимирович Долгоруков, прямой потомок князя Михаила Черниговского: «Под влиянием татарского ига форма правления приняла характер самого абсолютного и варварского деспотизма… Татарское иго приучило представителей власти, особенно русских государей, смотреть на народ, как на стадо, которым они имели полное право свободно и безотчетно распоряжаться».[205]

Князь Долгоруков неоднократно называл Романовых монголо-германской Голштейн-Готторпской династией.

В странах Европы в X–XVIII вв. под самодержавием, то есть абсолютной властью монарха подразумевалось то, что монарх волен издавать законы по своему усмотрению, а затем править согласно им, а в России цари плевать хотели на свои же собственные законы. Это равно касается и Ивана Грозного, и Николая II.

И дело не столько в жестоких репрессиях против инакомыслящих, которые были свойственны всем русским царям, сколько в отсутствии каких-то, хотя бы неписаных правил в поведении царей.

Традиционный пример: царь Николай I, подавив восстание декабристов, повесил пятерых зачинщиков и сослал до 200 участников восстания в Сибирь. Вполне допускаю, что в случае военного мятежа в 1825 г. в Англии или во Франции было бы расстреляно или гильотинировано не 5, а 50 или 500 офицеров. Но ни одной жене мятежника не пришлось бы просить разрешения у властей переселиться, скажем, из Парижа в Марсель – поближе к месту заключения мужа. А у нас разрешение на переезд жен декабристов из одной точки империи в другую давал лично Николай I. Он же составил перечень имущества, которое декабристки могли взять с собой в дорогу, включая нижнее белье. Представьте себе на секунду французского короля или британского премьера, занятого столь важным государственным делом.

А Николай I был еще не самым глупым нашим царем. Возьмем Николая II, он лично перлюстрировал переписку всех своих родственников и министров. Без его разрешения не мог состояться ни один брак не только родственников, но и министров, и даже гвардейских офицеров.

Вместо того чтобы заниматься государственными делами, Николай II влезал в самые ерундовые вопросы. Вот, к примеру, вдова генерала в Нижнем Новгороде решила на свои средства открыть богодельню на 6 (шесть!) коек. Как вы думаете, чье разрешение на это потребовалось? Районного врача и исправника? Не угадали. Губернатора? Нет. Потребовалось Высочайшее соизволение самого Николая II. Недаром же Лев Толстой еще в начале царствования Николая II сравнивал его методы правления с методами кокандского хана.

И в Орде, и на Руси с XV в. царил ничем не ограниченный произвол. Единственным ограничением его было дурное исполнение приказов царя или… удавка.

А серьезно, при отсутствии «системы сдержек и противовесов» иной альтернативы быть и не может. Вспомним, сколько золотоордынских ханов умерли насильственной смертью. В России же умели хранить тайны, и историки долгие десятилетия спорят о причинах смерти Ивана Грозного и Петра Великого. Были ли это естественные причины, или сыграли свою роль яд и подушка?

В заключении я хотел бы сказать, что никогда, ни здесь, ни в других своих книгах я не ставил цель изобразить в черных тонах ход отечественной истории. Я лишь пытаюсь сказать правду и отправить царские, советские и «демократические» мифы на свалку истории.

Пусть была Русь объединена не самым этичным способом. «Не передавивши пчел, меду не есть», как любил говаривать король Даниил Галицкий. Но так или иначе, было создано великое государство, которым мы можем по праву гордиться. Благостные же мифы как ни приятны уху квасного патриота, могут только навредить России. Утаенные моменты истории – это страшное оружие в руках врага. Вспомним Прибалтику, Украину, Грузию.

Алексеев Ю.Г. Походы русских войск при Иване III. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 2007

Астайкин А.И. Василий III (историческая хроника). Т. I. Саров: ЗАО «ИНФО», 2004