фамильными связями и близостью к трону. Майкл обнаружил, что стоит посреди всей этой упорядоченной суеты, будто майское дерево[23], или, точнее, словно последний болван, глядя, как вокруг быстро рассаживаются остальные, не обращая на него ни малейшего внимания. Взгляд его наткнулся на Уолтера, разряженного типа, с которым у него давеча вышло небольшое недоразумение во дворе замка. Брат с сестрой сидели в верхней части среднего стола. Уолтер издевательски улыбнулся ему и отвесил шутовской поклон.

Все места вокруг них были заняты, отовсюду слышался гул голосов. Майкл, ощущая себя деревенским увальнем, которого никто не торопится приглашать за свой стол, повернулся спиной к злорадно ухмыляющемуся щеголю и нос к носу столкнулся с негодяем Риггзом, который снизошел до того, чтобы поприветствовать юношу едва заметным кивком.

— Как поживаете, мастер Деверо, если не ошибаюсь? Чем могу служить вашей милости?

Майкл проглотил унижение и, постаравшись подавить гнев, отрывисто произнес:

— Прошу вас указать мне мое место, любезный, в противном случае мне останется лишь занять трон, после чего объяснить его величеству, что это вы усадили меня туда.

Бормоча себе поднос: «Тоже мне, остряк нашелся!», помощник управляющего подвел юношу к последним свободным местам в дальнем конце стола, расположенного ближе всех к выходу и дальше всех — от трона.

«Самое подходящее для меня место!» — внутренне вскипел Майкл и скользнул на край скамьи. Негромкий шепот, злорадная ухмылка и ощущение, что на него смотрят, заставили юношу взглянуть на Уолтера как раз в тот самый момент, когда негодяй с заговорщическим видом кивнул помощнику управляющего. Майкл стиснул зубы, делая вид, что ничего не заметил. Значит, продажный Риггз действует заодно с расфранченным попугаем, вознамерившимся выставить его на посмешище.

— Эй, Стэнли, барон Монтигл! Разве не на этом самом месте ты сидел в минувшем году?

Подняв голову, Майкл заметил коренастого увальня, беззлобно переругивающегося с соседями на ближнем конце противоположного стола.

— Приветствую тебя, Лоуэлл! Черт побери, кого я вижу! Сплющенный дохляк, приготовленный для заклания на завтрашнем турнире?

Майкл бросил взгляд в противоположную сторону и заметил бородатого и дюжего малого, остановившегося на пороге залы. Незнакомец напустил на себя свирепый вид, чтобы скрыть неуверенность, сквозившую в его движениях (хотя его находчивый ответ и вызвал одобрительные смешки у тех, кто слышал его), когда он обнаружил, что его прошлогоднее место узурпировал этот самый Лоуэлл. Майкл понял, что последнее свободное место осталась как раз рядом с ним, но Стэнли не видит его, обводя взглядом дальние столы и негромко проклиная собственную неуклюжесть.

Пожалев товарища по несчастью, Майкл вежливо окликнул его:

— Сэр, быть может, вы присядете вот здесь?

Стэнли с пренебрежением окинул взглядом свободное место, разгневанно фыркнул, но потом все же прошествовал к Майклу с важным видом, опустился рядом и мрачно уставился на стоящий перед ним пустой кубок. Словно по мановению волшебной палочки, к столам поспешила армия слуг, и бокалы всех присутствующих оказались наполненными до краев.

— А могут они заодно сделать так, чтобы на тарелках появилась еще и еда? — рассмеялся Майкл, потянувшись к своему бокалу.

Стэнли простер свою лапищу и схватил Майкла за плечо.

— Мы подождем, пока король не обратится к нам с приветственной речью, малыш. Какого черта! Ну– ка, ну–ка, что это у тебя там?

— Вы имеете в виду мою руку? — поинтересовался Майкл, хотя прекрасно понял, что привлекло внимание соседа: из–под рукава его камзола выглядывал геральдический рисунок — три красных кружка и красная же лента, обвивающая его запястье.

— Нет, твой рисунок. Что он означает?

— Это всего лишь родимое пятно, — увильнул от прямого ответа Майкл.

Ему в лицо взглянули проницательные глаза, в которых искрилась насмешка.

— Благослови Господь тех отцов, чьи сыновья рождаются с гербом на коже.

— Под натиском вашей логики я сдаюсь, — улыбнулся Майкл. — Откровенно говоря, этот рисунок мне сделали сразу же после рождения.

— Зачем? — озадаченно нахмурился бородатый здоровяк.

— Наверное, чтобы я не потерялся.

— А у тебя есть привычка теряться?

— Меня нашли в капусте. — Майкл одарил собеседника загадочной улыбкой.

— Тогда зачем пачкать кожу красками?

— Чтобы ее нельзя было смыть.

Кустистые каштановые брови сошлись на переносице.

— А ты ведь моешься раз в год, не правда ли, как поступают все настоящие рыцари, чтобы сделать приятное дамам?

— Я стараюсь, в меру своих скромных сил и возможностей. — Майкл расхохотался, вспомнив, как еще мальчишкой удивлялся нетерпимости, с какой лорд Тайрон относился к вони немытого тела и каждый день отправлял его в купальню перед сном. — Краску ввели мне под кожу иглой, этот метод называется «впрыскивание».

— Благослови Господь мое черное сердце! А я–то до сих пор думал, что «впрыскивание» означает кое–что совсем другое. — Собеседник подмигнул и ткнул Майкла кулаком под ребра.

— Это рисунок древних пиктов[24], — пояснил Майкл. — У старого короля Гарольда Эссекса на груди было целых два таких, по которым его изуродованное тело и опознали после битвы при Гастингсе[25].

— Я смотрю, ты хорошо подготовился к участию в турнире. Ты, быть может, еще и останешься жить, мой впрыснутый друг! — Стэнли громко расхохотался над собственной сомнительной остротой. — А теперь скажи мне, это больно?

— Думаю, что не настолько, как если получишь в глаз норманнскую стрелу.

Стэнли коротко ухмыльнулся.

— Полагаю, ты какой–то родственник Деверо, а?

Ошеломленный, Майкл в упор взглянул на Стэнли.

— Откуда вам известно, как меня зовут?

— Просто мне знаком твой герб. — И Стэнли кивнул на рисунок на запястье юноши.

Равнодушно передернув плечами, Майкл ответил:

— Я — Деверо, отколовшийся от клана. Сам по себе, правильнее будет сказать.

— Мы вернем тебя в родное стойло, к остальным Деверо.

— Прошу прощения, я не представился должным образом. Меня зовут Майкл Деверо. Я прибыл на турнир, чтобы представлять здесь графа Тайрона. А вы — тот самый Непобедимый барон Монтигл, на которого здесь ставят все, не так ли?

— Ага, вот оно, преимущество дурной славы! Но ты попал пальцем в небо, мой мальчик. Бароном Монтиглом меня именуют мои арендаторы, матушка кличет меня Эдвардом, будущая супруга, свет очей моих, которую ниспошлет мне Господь, станет величать меня Нэдом, ну а приятели, даже впрыснутые, могут без церемоний называть меня Стэнли. И перестань мне «выкать», будь любезен.

Майкл пожал протянутую лапищу.

— Непобедимый, счастлив познакомиться с таким славным воином.

— Славная у тебя штучка, как я погляжу, мой щеголеватый новый друг. — Стэнли кивнул на раскинувшего крылья геральдического орла, выложенного из кроваво–красных рубинов на рукоятке изогну того кинжала, которым Майкл орудовал за столом. — Его хозяина этот двор часто превозносил, хотя и никогда не развлекал. Ты служишь ему? Почему он сам не прибыл сюда, во плоти и крови, так сказать?

— Заботы о делах короля удерживают моего лорда в Ирландии. Сюда от его имени приехал я, его посланник и представитель.

— Посланник, но не рыцарь?