Удовлетворенный результатами испытания, кардинал Кампеджио разлил вино по серебряным кубкам. Майкл понял, что его неприятности еще не кончились. Он прекрасно помнил, как обожгла ему пальцы серебряная роза, которую он выиграл на состязаниях лучников. Внутренне сжавшись, он поднял последний кубок и с облегчением вздохнул, почувствовав, что пальцы его коснулись прохладного олова. Кардинал Уолси пробормотал благословение, и все присутствующие осушили свои чаши. Мускат, конечно, нельзя было перепутать с нектаром, но он заглушил смертельные испарения чеснока и притупил жгучую боль в животе.

Кардинал Уолси окунул пальцы в серебряную чашу с водой, коснулся влажными кончиками лба, сердца, каждого плеча поочередно, после чего, возложив руку на раскрытое Евангелие, торжественно провозгласил:

— Я, кардинал Томас Уолси, лорд–канцлер Англии, телом благословенного Господа нашего Иисуса Христа отрекаюсь от Сатаны и всех, кто служит ему. Клянусь защищать всех истинно верующих от этих порождений дьявола. Аминь.

Его примеру последовал Кампеджио, а затем и солдаты с йоменами.

И вновь Майкл оказался последним в очереди. Он храбро возложил руку на Евангелие и повторил слова клятвы.

— Мои славные воины, прежде чем я стану говорить об этих преступных тварях потустороннего мира, должен предостеречь вас — не болтайте и будьте благоразумны! Болтливые языки будут отрезаны, предательские умы — заключены в тиски, а осведомленные уши — сожжены. Итак, вы получили последнее предупреждение. Если вы разочаруете нас, то ваши тела будут наказаны, а души ваши постигнет вечное проклятие.

Майкл отметил про себя, что англичане, простые миряне, должным образом, прониклись угрозой, тогда как итальянцы лишь кивнули в знак того, что поняли, когда Кампеджио перевел им речь своего собрата по вере. Очевидно, они не узнали ничего для себя нового.

— Два дня назад во дворце его величества была убита некая леди. Ее убийцей, — голос Уолси дрогнул и понизился до драматического шепота, — стал вампир. Это создание нечистое, губительное и презренное, гнойный нарыв на теле нашего мира, настолько древнее, что никто не знает, когда оно появилось, не считая того, что оно бродило по земле задолго до рождения Господа нашего Иисуса Христа. Этот дьявол в образе человеческом питается кровью простых смертных, сеет разрушения повсюду, где появляется, и обладает способностью превращать в себе подобных и очаровывать сыновей Адама и дочерей Евы злокозненной хитростью, заклинаниями и дикой звериной яростью.

Майкл, раскрыв от изумления рот, поспешил, по примеру других, осенить себя крестным знамением.

— Много столетий назад империя и Церковь собрали под свои знамена великую армию, которая выступила против демонов и нанесла им сокрушительное поражение. Двести пятьдесят лет они считались уничтоженными. Но вот теперь они вновь объявились в Лондоне. Они — тени преисподней, обладающие сверхъестественными способностями. Воплощения чистого зла. Они могут принимать разный вид, представать в образе людей, хищников, волков, неизвестных зверей и даже дыма. Их следует осенить крестным знамением, окропить святой водой и сжечь на огне, потому что, подобно вшам и гнидам, они не способны выживать в огне или выдерживать прикосновение серебра и чеснока, но превыше всего — солнечного света.

— К–как они з–заражают людей? — заикаясь, спросил лейтенант Уот.

— Своей кровью. Они вонзают клыки в тела жертв, осушают их источник жизненной силы и за миг до смерти несчастного вводят ему по капле свою ядовитую жидкость. И тогда жертва воскресает уже как подобие своего отвратительного создателя, становясь вассалом Геспера, верховного владыки преисподней.

— Геспера или вампира? — упавшим голосом пробормотал Майкл.

Кровь застыла у него в жилах, и юноше казалось, что окружающий мир рушится у него на глазах. Нет, не может быть! Он наверняка неправильно истолковал свое состояние, поскольку его–то никто не кусал, и в памяти у него не осталось воспоминаний о том, что ему приходилось когда–либо сталкиваться с подобным созданием. Солнечный свет не причинял ему вреда. Равно как и святая вода, или любой другой религиозный артефакт, если на то пошло. Серебро, правда, обжигало его, но не убивало, и, как только что показало испытание, устроенное кардиналом, он вполне способен переварить чеснок. И все–таки, все–таки… Его новоприобретенные возможности, жажда крови — он не мог и дальше обманываться себя. Да, он проклят — но как?

В дверь осторожно постучал секретарь кардинала.

— Ваше высокопреосвященство, из королевского дворца прибыл посыльный с уликами, имеющими отношение к…

Уолси повелел ему приблизиться. Секретарь протянул своему господину небольшую дорожную шкатулку и поспешно вышел из часовни. Уолси вынул из шкатулки завернутый в грубое полотно сверток. Майкл едва не лишился чувств от потрясения. Внутри оказалась бутылочка коричневого стекла. Это был его пропавший флакон!

Уолси вытащил пробку и осторожно поднес горлышко к носу. Поморщившись, он протянул флакон Кампеджио. Майклу показалось, что кардинал пребывает в некоторой растерянности и не знает, что делать с этой так называемой уликой. Он внимательно осмотрел бутылочку на предмет каких–либо отличительных признаков, понюхал горлышко, после чего перевернул ее над белой салфеткой. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем из горлышка выскользнула крупная капля. Когда она растеклась по белоснежной ткани, превращаясь в темно–красное пятно, по цвету почти неотличимое от крови, Кампеджио поспешно перекрестился и протянул салфетку капитану Лусио. Майкл понял, что подтверждаются худшие его подозрения.

— Кровь Геспера. — Тон капитана Лусио был мрачен; лицо его залила смертельная бледность. — А я полагал, что все они уничтожены. Я надеялся, что мы имеем дело с теми вампирами, которым удалось избежать Истребления. Бродягами. А это…

Майклу казалось, что еще немного, и он сойдет с ума. Его охватил ужас. Перстень графа Тайрона, снадобье О'Хикки, ненависть Фердинанда, смысл академических изысканий мастера Кента и факты, которые он только что узнал в этой зале, складывались в дьявольскую и зловещую картину. Графы Тироля и графы Тайрона прибегали к одним и тем же трюкам. Святая Церковь и империя устроили совместную охоту на вампиров в тот самый год, когда предок его лорда и покровителя, Тайрон Родоначальник, поддержал короля Эдварда III. Необъяснимые совпадения, события и факты — все они неопровержимо и недвусмысленно свидетельствовали против лорда, вырвавшего его из «рыбных садков» и давшего ему крышу над головой, против его учителя и наставника. Перед внутренним взором Майкла проплыла великолепная коллекция оружия и манускриптов в его грандиозной библиотеке. Он вспомнил, как лорд Тайрон учил его вскакивать на коня и спешиваться без помощи стремян, как, схватившись за гриву мчащегося галопом жеребца, одним прыжком взлетать в седло в полном вооружении и как орудовать любым образцом оружия, висящим на стене. Он вспомнил щедрые похвалы, которые расточал ему милорд, когда он проявлял твердость и мужество в бою, и то, как его покровитель неустанно вдалбливал ему в голову все новые и новые знания… И мысль о том, что его обожаемый господин и покровитель мог оказаться вампиром — а заодно и обратить его в монстра — потрясла Майкла до глубины души.

Кардинал Уолси позвонил в колокольчик, вызывая своего секретаря.

— Я хочу знать, кто нашел это и где.

Майкл вскинул голову и навострил уши. Петля на его шее затягивалась все туже.

— Посыльный ничего не может сказать на этот счет… Я отправлю его с запиской к Пейсу, ваше высокопреосвященство.

— Оставьте. Я сам этим займусь. — Негромко посовещавшись с Кампеджио, кардинал вперил тяжелый взгляд в Майкла. — Сэр, я поручаю вам нынче же вечером найти этого демона. Если не уничтожить его сразу, то число подобных ему созданий будет возрастать до тех пор, пока само существование рода людского не окажется под угрозой. Я назначаю вас главой этой миссии. Капитан Лусио продемонстрирует некоторые особые приемы и методы, с помощью которых можно уничтожить вампира, а вы растолкуете их моим людям простым и понятным для них английским языком. Еще до наступления ночи мои люди должны