Оставалась, впрочем, одна маленькая неувязка, которая портила принцессе все удовольствие: Майкл.

Подсолнушек! Голова у Майкла шла кругом. Cui prodest?

О'Хикки утверждал, что его отравили. Тогда Майкл не придал этому особого значения, но теперь, поразмыслив, пришел к логичному выводу. И он ему очень не понравился.

— Его высокопреосвященство примет вас немедленно.

Майкл отвесил Уолси изящный поклон и стал ждать, пока тот изволит обратить на него свое внимание, радуясь тому, что терпение относилось к числу его добродетелей.

Заложив руки за спину, кардинал прохаживался вдоль гигантского окна в северо–западной стене, выходящей на шумный и бурлящий деловой центр Лондона. Не глядя на Майкла, он произнес:

— Я отстраняю вас от выполнения возложенной на вас миссии.

Молодой человек опешил от неожиданности.

— Если позволите, для начала я хотел бы отчитаться в своих действиях.

— Вам удалось найти улики против кого–либо из людей, отмеченных в вашем списке?

— Увы, я нашел свидетелей, показания которых свидетельствуют о том, что никто из главных подозреваемых не мог находиться в спальне леди Анны в ночь ее убийства. Что же касается событий минувшего вечера, то я предпочел бы объясниться, если позволите…

— В этом нет необходимости. Вы прониклись привязанностью к этой даме и поспешили ей на помощь. Откровенно говоря, я даже надеялся, что именно так вы и поступите. Принцесса Франции ответила вам взаимностью?

Майкл набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул его.

— Надеюсь, что так, ваше высокопреосвященство.

— Очень хорошо. Я поручаю вам сопроводить ее во Францию.

От неожиданности у Майкла отвисла челюсть, и сердце его радостно забилось в груди.

— Но до Франции вы не доберетесь.

Майкл ощутил, как ледяная лапа сжала его сердце, гася радостное возбуждение. Он упрямо стиснул зубы.

— Вы желаете, чтобы я избавился от леди?

— Нет, глупец вы этакий! — Шелестя своей ярко–красной мантией, кардинал резко развернулся к нему. — Я должен выражаться простым английским языком, чтобы вы поняли, что от вас требуется? Я хочу, чтобы вы похитили принцессу и тайно обвенчались с ней. Некоторое время вам, очевидно, придется скрываться, но, после того как она забеременеет, вы вернетесь сюда. Я улажу все недоразумения и предложу вам хорошую должность.

Не будь он столь ошеломлен, Майкл, пожалуй, расхохотался бы. Похитить Рене! Да она убьет его! Хотя, может быть, и нет. А ведь предложение выглядит чертовски заманчиво! Власть над герцогствами Бретань и Шартр вознесет Майкла в высшие эшелоны европейской знати, вплоть до права претендовать на трон: в случае безвременной кончины всех представителей рода Валуа отпрыск Рене станет прямым наследником короны Франции, что, несомненно, даст Майклу достаточно влияния, чтобы войти в Совет в качестве ставленника кардинала.

— Вы не спешите соглашаться. Только не говорите, что в Ирландии у вас осталась супруга.

— Нет, ваше высокопреосвященство. Если я и колеблюсь, то только потому, — Майкл позволил себе улыбнуться, — что я изумлен.

По губам кардинала скользнула лукавая улыбка.

— Вам пришлось по вкусу мое предложение.

— Да, миледи наделена многочисленными достоинствами.

— Поверю вам на слово, раз уж вы провели ночь в ее спальне. Полагаю, что вы знаете, о чем говорите, хотя и мне это тоже известно.

Но тут шум, раздавшийся в коридоре, отвлек внимание кардинала. Дверь с грохотом распахнулась, и в зал, переваливаясь, как утка, важно ввалился еще один представитель церкви в ярко–красной мантии. Взмахом руки он повелел своему вооруженному эскорту остановиться в дверях.

— Брат Уолси, я должен безотлагательно обсудить с вами один прискорбный вопрос, — заявил по– латыни бородатый кардинал.

Лицо Уолси стало пепельно–серым.

— Подождите здесь! — распорядился он, обращаясь к Майклу, а сам устремился в соседнюю комнату. Его собрат по вере поспешил вслед за ним. Дверь захлопнулась; затем раздался звук еще одной закрывающейся двери, но голос кардинала Уолси все равно слышался ясно и четко. — Что это за вопрос, который настолько безотлагательно потребовал моего участия, что мне пришлось отложить дело государственной важности? Очередная ссора между вашими йоменами и моими?

— Дражайший брат, вопрос этот своей важностью превосходит дела государственного управления. Я имею полномочия освободить вас от обязанностей легата и готовлюсь переправить Талисман во Францию.

За закрытыми дверями воцарилась гнетущая тишина. Внезапно кардинал Уолси выкрикнул:

— Вы забываете, брат мой во Христе, что вы находитесь в моем доме, в котором я один имею право распоряжаться! Быть может, вы и обладаете властью, но у вас нет ни средств, ни возможности освободить меня от чего бы то ни было!

Под «домом», сообразил Майкл, Уолси подразумевал Англию.

— Вы осмелитесь воспротивиться эдикту его святейшества? — зловещим шепотом осведомился Кампеджио.

— Я требую, чтобы вы назвали мне причину, по которой меня столь грубо отстраняют от должности, которую я стараюсь выполнять со всем старанием и смирением!

— Вы вознамерились скрыть улики, которые недвусмысленно указывают на то, что Талисман более не пребывает в безопасности на английской земле. Если Геспериды еще не завладели им, то только потому, что не знают, где именно он хранится. И всеведущие нечестивцы непременно нападут на его след, это всего лишь вопрос времени. Неужели вы настолько тщеславны, что готовы подвергнуть страшной опасности весь род человеческий? Будучи легатом, вы должны видеть дальше привилегий, которые дает вам эта должность. Скрытность и умение хранить тайну — вот наше главное оружие. Моя маленькая армия не в состоянии сдержать полномасштабное нападение легионов Гесперид. Молю вас, прислушайтесь к голосу собственного разума и своей совести!

Уолси предпочел пропустить мимо ушей благоразумные увещевания и дал суровую отповедь обвинениям в тщеславии и гордыне. Тем временем офицеры, остановившиеся было у дверей, вошли в зал. Они кивнули Майклу и, переговариваясь на итальянском, принялись обшаривать зал в поисках вина, чтобы утолить жажду. Кардиналы продолжали громогласно скандалить за запертыми дверями, но итальянские солдаты, похоже, даже не подозревали о том, какая жаркая битва развернулась всего через две стены от них. Майкл испытал настоящий шок. Да ведь они не слышали ни звука!

— Брат Кампеджио, а вам не приходило в голову, что Геспериды намеренно пытаются вселить в нас панику? Ведь в настоящий момент Талисман находится в полной безопасности в хранилище из серебра и камня, но, как только мы достанем его оттуда, он может стать легкой добычей коварных тварей, рыщущих повсюду.

— Следовательно, мы должны принять все меры предосторожности, чтобы благополучно доставить его во Францию. Я предлагаю объединить наши усилия, дабы заманить в ловушку и уничтожить врагов. И я даю вам слово, что, когда Талисману ничто не будет угрожать, я пересмотрю свое решение о его перемещении. Ну как, мы договорились?

— Давайте облобызаемся, брат мой, в знак примирения.

— Простите, — раздался от дверей чей–то испуганный голос, — мне передали, что его высокопреосвященство…

Майкл обернулся и увидел на пороге тощего служку, неловко переминающегося с ноги на ногу. В руках он держал перо, чернильницу и лист веленевой бумаги, пришпиленный к деревянной дощечке, на которой лежало… Это было кольцо, его кольцо! Майкл устремился к нему и бесцеремонно вытолкал служку за дверь.