взором вдруг предстала картина Рафаэля «Триумф любви». Падший ангел с разорванными крыльями, простершийся у ног своей земной и смертной возлюбленной, был таким же золотоволосым, как Майкл. И сердце принцессы не выдержало. Она обняла Майкла и прижала его к своей груди, покрывая поцелуями его заплаканное лицо. Она никогда не сможет убить его. Никогда.

— Ты сразился с дьяволом и победил, mon bel ami?

— И да, и нет, — последовал приглушенный ответ. — Мне помогло солнце.

— Но ты остался жив. Не Геспер, а… подсолнушек.

Он резко поднял голову.

— Что ты сказала?

Господи Иисусе, она выдала себя!

— Я сказала, что ты остался жив. Она умерла. А ты жив. Как она погибла?

— Ведьму сожгло солнце. Первый же солнечный луч испепелил ее, стер с лица земли. Но перед смертью она успела сказать мне, что в монстра ее превратил какой–то благородный дворянин. Думаю, что это тот же самый человек, который украл мое кольцо и убил Анну. Тот самый человек, который хочет уничтожить меня.

Рене отыскала взглядом глаза юноши.

— Ты знаешь, кто он такой?

Майкл выпрямился. К нему вновь вернулась уверенность в себе; он буквально излучал силу.

— Кардинал ждет. Я могу одолжить у тебя Адель на денек?

Рене приподняла бровь.

— Неужели тебе мало меня, и теперь ты домогаешься мою бедную камеристку?

На лице Майкла сверкнула озорная улыбка.

— Не искушай меня, ведьма. Я привык сразу же отвечать на любой вызов с обнаженным мечом.

Рене почувствовала, что вся горит. Она снова хотела его…

— Для чего тебе понадобилась Адель?

Он выпустил ее из своих объятий, чтобы пригласить Адель принять участие в их разговоре. Обращаясь к старой камеристке, Майкл заговорил по–гаэльски:

— В моей комнате сидит мальчик, ему всего лет пять. Маленький карманник, попрошайка, сирота. Пиппин искупал его и уложил спать, но сейчас я должен отправить Пиппина в город с одним поручением, а меня ждут во дворце кардинала, так что присмотреть за ним некому. Боюсь, что ему и десяти пар глаз будет мало. Он — сущий пройдоха и запросто может отправиться гулять по дворцу, так что я боюсь за него. Ведь стражники могут вышвырнуть его обратно на улицу, а пойти ему некуда… Почему ты плачешь, мартышка?

Рене вытерла щеки рукавом.

— Это тот самый мальчик, которого ты спас… от той женщины?

— У меня не хватило духу оставить его там, — ответил Майкл. — Нет, я не похищал мальчика. Я сделал ему предложение, и он сказал «да». — Обращаясь к Адели, молодой человек произнес: — Думаю, он будет очень голоден, когда проснется. Пиппин принесет ему пирожки с мясом и овощами.

— У тебя доброе сердце! Разумеется, можешь забрать Адель. Как зовут мальчика?

— Кристофер. — Майкл крепко обнял девушку и поцеловал ее в макушку. — Ты сейчас идешь к королеве?

Она кивнула.

— Рене, если со мной что–нибудь случится…

— Нет! Не смей говорить так! — Она прижала к его губам кончики пальцев. — Это дурная примета.

Длинные пальцы юноши сомкнулись у нее на запястье, и он поцеловал открытую ладонь девушки.

— Мартышка, если ты решишь, что Уолси намерен вновь заточить тебя в Тауэр, если ты не сможешь найти меня, постарайся опередить его — проси убежища в Вестминстерском аббатстве. Обещаешь?

Рене привстала на цыпочки и нежно поцеловала его в губы.

— Обещаю.

Боже святой и милосердный, еще один вампир! Почему Майкл медлит с похищением Талисмана? Или это нелегкое предприятие поручено не ему? И кто этот второй вампир, который делает все, чтобы опорочить юношу? Быть может, оба они служат соперничающим между собой лордам Гесперам? У Майкла чистая душа и открытое сердце — а вот второй, убивающий беззащитных женщин… И тут на принцессу снизошло озарение: они проводят рекогносцировку на местности! Ни один из них не знает, где именно хранится Талисман. Ага, вот, значит, чем объясняются ее ночные кошмары!

— Позвольте пожелать вам доброго дня, миледи.

Робин был ужасно серьезным и даже мрачным.

— Что–нибудь случилось? — спросила у него принцесса. В конце концов, он был не просто ее другом, а еще и лазутчиком. Чуть не плача, мальчишка выпалил:

— Ох, миледи, пропала моя девушка, Нэн, камеристка покойной леди Гастингс, да упокоит Господь ее душу! Вчера со двора ее увез лично лорд–канцлер!

Рене схватила пажа за рукав, а другой рукой прижала палец к губам, после чего потащила мальчика в потайной альков на галерее.

— Сохрани нас Господь, Робин! Не вздумай вслух произносить имя кардинала. Это очень опасно. А теперь расскажи мне все по порядку. Быть может, речь идет о жизни и смерти твоей маленькой подружки. — Ах, если бы только она знала заранее, что возлюбленная Робина — камеристка Анны…

Понизив голос, он прошептал:

— Вчера утром, еще до того, как стало известно о смерти миледи Анны Гастингс, я увидел, как двое стражников в ливреях цветов господина кардинала выводят мою Нэн из дворца. Я понял, что она очень испугана. Она была в накидке, но в руках у нее не было ни саквояжа, ни даже узла с вещами. Я решил, что сегодня она непременно должна вернуться во дворец, но когда этого не произошло, я обратился к еще одной камеристке миледи Гастингс, некоей мадемуазель Антони, и спросил ее, куда уехала Нэн. Антони ответила, что не знает и что милорд Бэкингем чрезвычайно взволнован тем, что ему не удалось найти и расспросить Нэн. Мне не хотелось, чтобы меня допрашивали, поэтому я решил хранить молчание. Что же мне делать? Быть может, мне стоит пойти к милорду Бэкингему и сообщить его светлости, что служанку его сестры похитили люди кардинала? Но сейчас мне представляется, что лучше держать язык за зубами.

— Ох, Робин! Нэн будила ее милость на мессу?

Карие глаза Робина потемнели от дурных предчувствий.

— Нэн обнаружила ее милость мертвой в своей спальне. И они увезли ее в… в…

— Мы не можем знать этого наверняка. — Рене постаралась успокоить юношу, рассуждая логично. — Мертвая госпожа и мертвая служанка вызовут слишком много вопросов. Ты сам сказал, что ее сопровождающие были одеты в цвета кардинала. Если бы лорд–канцлер замыслил покончить с девушкой, он наверняка подослал бы к ней самых обычных наемных убийц. Я лично склоняюсь к тому, что ее увезли, чтобы замять скандал. Я посмотрю, что можно сделать, и постараюсь узнать, где сейчас находится твоя девушка, но ты должен пообещать, что предоставишь все дело мне, а сам не скажешь никому ни слова.

— Обещаю. Благодарю вас, миледи.

— Возвращайся к своим обязанностям и не печалься. Нам не нужно, чтобы твой вид вызвал у кого– нибудь подозрения.

Но зачем лорду–канцлеру Англии понадобилось избавляться от главного свидетеля в деле об убийстве, маскировать укус на шее Анны, а после этого еще и взваливать на себя ответственность за проведение расследования? Может быть, кардиналу Уолси известно о том, что Анну убил вампир, и он решил скрыть этот факт… от кого? От человека, имеющего право изъять Талисман из тайника — от кардинала Кампеджио! Если итальянский кардинал узнает о том, что вампиры уже близко, он немедленно увезет Талисман… куда? Во Францию, куда же еще! Да–да, именно во Францию! О, как славно все устраивается! Она отправит кардиналу Кампеджио послание и вернется во Францию победительницей, вместе с ним и Талисманом!