Четыре года мне. Я наряжен в черкеску И в шелковый бешмет. А ну-ка, посмотри, Какие на груди сверкают газыри, Как на кинжале чернь рисует арабеску! Пусть братья дразнятся! Я мигом, им в отместку, Кинжал вонзаю в стул — и раз, и два, и три, – И — пополам клинок!.. И как тут ни ори, А тащит бабушка меня за занавеску. Не драть — переодеть: «Ну что за маскарад?» Но я реву. И тут ко мне подходит брат И, сжалившись, меня на подоконник ставит: «Гляди!» — И вижу там, где солнце дали плавит, – Каких-то взгорий зыбь. И слышу в первый раз Названье, ковкое и звонкое: «Кавказ».

12. XII.1955

ПЕДАГОГИКА

Раз — топором! И стала рдяной плаха. В опилки тупо ткнулась голова. Казненный встал, дыша едва-едва, И мяла спину судорога страха. Лепечущие липкие слова Ему швырнули голову с размаха, И, вяло шевелясь, как черепаха, Вновь на плечах она торчит, жива. И с той поры, взбодрен таким уроком, Он ходит и косит пугливым оком, И шепчет всем: «Теперь-то я поэт! – Не ошибусь!» И педагогов стая Следит за ним. И ей он шлет привет, С плеч голову рукой приподымая.

1955

Дополнение

Из сборника «Еврейские поэмы» 1919 года

Семиты

Разомкнут горизонт, и на простор из плена Прибоем яростным летят сыны земли. В излогах берегов воздвигнулись кремли, Сидона гавани и молы Карфагена. А на глухой восток, где каменная пена Ливанских гор горит, вся в щебенной пыли, В горящий зноем горн упорно залегли, – В двенадцать областей, — ревнивые колена. Их черные глаза во глубь обращены, Считают вихри сил в провалах глубины, Где в темном зеркале мерцает лик Йе-говы. Где наковальнею и молотом душа Сама в себе плотнит навечные оковы, Вдали от вольных вод безвыходно греша…

Пустынник

Полуднем пламенным, средь каменных долин, Где тонко вьется нить безводного Кедрона, Сбивая посохом горячий щебень склона, Он тихо шествует, безвыходно один.
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату