очаровательным ленивым созданием, Хлоя поспешно завернулась в одеяло и отправилась встречать незваных гостей. Она повернула ключ в замке и отступила, раскрыв от удивления рот. На пороге с угрюмым видом стоял Томас, нагруженный сумками.

– Почему ты не спросила, кто к тебе пришел?

– Я…

– И почему у тебя нет цепочки на двери?

– Потому что…

– Даже не поинтересовалась, кто за дверью. А если грабитель?

Или сам огромный страшный Томас Магуайр? Хлоя с трудом удержалась от улыбки, зная, что еще больше рассердит Томаса своим легкомыслием.

– Здравствуй. Ты всегда такой жизнерадостный по утрам?

Он молча, все еще хмурясь, протиснулся мимо Хлои и направился в крошечную гостиную.

– Проходи, будь как дома, – пробормотала она, отступая.

– И не смей открывать кому попало, Хлоя. В этом квартале шляется всякое отребье… Господи, да тут, как в холодильнике. – Он зябко передернул плечами. – Так вот, значит, как ты поддерживала тепло всю ночь… – И осекся, уставясь на сползшее с ее плеч одеяло. – Иисусе милостивый! Да ты совсем раздета!

Хлоя села на корточки перед остывшим камином.

– Еще слишком рано.

Она попыталась взять спичку синими непослушными пальцами, но удалось ей это лишь с третьей попытки.

– Ты всегда так открываешь дверь, не узнав, кто пожаловал? – настаивал Томас.

Уловив какие-то незнакомые нотки в хрипловатом голосе, Хлоя взглянула на Томаса, но он с бесстрастным видом продолжал изучать ее. Неужели ей только почудились искорки восхищения в его глазах, когда соскользнуло одеяло?

– Всегда, особенно, когда еще нет семи и я не успела выпить кофе.

– Я разбудил тебя?

Томас, казалось, смутился и, присев рядом, взял у нее из рук кочергу.

– Ты вся дрожишь, – тоном столь же ледяным, как атмосфера в комнате, заметил он. – Неужели не можешь надеть что-то теплое?

Хлоя, весело покачав головой, пробежала через крохотную комнатушку в еще более тесную кухоньку. Собственно говоря, «кухня» было слишком лестным определением для обыкновенной ниши в стене. Поплотнее завернувшись в одеяло, Хлоя поставила на огонь кофейник.

– Прости, что так рано пришел, – извинился Томас, возникая у нее за спиной. Он едва умещался в тесном проеме. Лицо по-прежнему – как грозовая туча. Он далее не позаботился побриться. В усталых глазах сверкала злость, о причинах которой Хлоя могла лишь гадать. Заметив его стиснутые кулаки и поджатые губы, она поняла: что-то случилось.

– Я не спала, – весело сообщила она. – И как раз пыталась сообразить, что делать с Гарольдом.

– Гарольдом?

Как заставить его разговориться? Рассказать, что привело его в такое бешенство?

– С котенком.

– Ты назвала котенка Гарольдом?! – не веря своим ушам переспросил Томас. Хлоя только усмехнулась и протянула ему чашку кофе, которую он с благодарностью принял.

– Ну да.

Она пожала плечами, и одеяло снова поползло вниз. На этот раз невозможно было не заметить, как вспыхнули его глаза. Томас шагнул к ней, и его голодный взгляд отозвался в сердце Хлои незнакомой тоской. Что-то снова ранило его, снова причинило боль, и она всей душой стремилась помочь, инстинктивно понимая, что он нуждается в большем, чем богатство и та роскошь, которую покупают за деньги. Как она хотела утешить его, вселить в него надежду, вернуть ему способность смеяться! Показать, что это такое –  настоящая жизнь.

К своему ужасу Хлоя вдруг поняла, что хочет Томас Магуайр. Но ведь, она была в этом уверена, истинной леди и думать о таком не подобает.

– Сейчас приготовлю завтрак, – сообщила Хлоя.

Томас развел огонь в камине, и тепло уже добралось до кухни. Хлоя постепенно оттаивала.

– Ты расскажешь, что тебя подняло с постели в такую рань?

– Вряд ли тебе это будет интересно.

– Ошибаешься.

Хлоя потянулась к его руке, но Томас тут же отпрянул. Хлоя, сделав вид, что не обратила на это внимания, подвинулась, давая ему место, и он мгновенно оказался рядом. Прекрасно, значит, ему действительно не нравится, когда до него дотрагиваются. И хотя Хлоя не понимала причины такой щепетильности, приходилось считаться с его привычками.

– Если не трудно, расскажи, что ты делал все эти годы, – попросила она и, видя его удивленное лицо, невольно задалась вопросом: многие ли осмеливались предложить дружбу этому человеку?

– Боюсь тебе наскучить.

– Ну в таком случае признавайся, почему так расстроен, – настаивала Хлоя. Томас грустно усмехнулся.

– Не беспокойся обо мне, Худышка.

– Ничего не могу с собой поделать.

Не сводя глаз с Хлои, он поставил на стол чашку и подтянул одеяло к самой ее шее.

– Тебе нужно одеться, – посоветовал он.

Костяшки пальцев Томаса скользнули по ее прохладной коже. Предательское одеяло опять поползло вниз, обнажая плечо. Хлоя мгновенно напряглась, остро ощущая магию его прикосновения.

– А если я оденусь, ты объяснишь, почему пришел так рано?

– Ищешь приключений на свою голову, Хлоя Уокер? – вкрадчиво осведомился Томас. Теплые пальцы двинулись вверх к подбородку, погладили щеки. Хлоя затаила дыхание. – Прямо здесь, в собственной кухне? – прошептал он. – Понимаешь?

Она понимала. И ей было все равно, что он о ней подумает. О нет, дело не в том, что у нее долго не было мужчины. Томас. Это из-за него с ней творилось что-то невероятное. Только он обладал даром заставить ее забыть о благоразумии. Потерять голову. Лишиться рассудка.

Уткнувшись носом в его ладонь, она блаженно вздохнула. Томас напрягся и как будто сжался. Хлоя попыталась взглянуть на него, но он стиснул ее челюсть, не давая пошевелиться.

– Этот проклятый кот здорово отделал тебя, – покачал он головой, осторожно прикасаясь к ярко- красным воспаленным царапинам на шее.

– Бедняге не понравилось, когда его запихивали под пальто.

– Совсем распустился, негодник.

– Он еще маленький, – возразила Хлоя, поправляя одеяло. Странная, томительно напряженная неловкость исчезла. – Перепугался до смерти и ужасно хотел есть. Выпил целую чашку теплого молока.

Томас поежился под взглядом Хлои, словно она обладала способностью заглянуть в самые глубины его черной души. Какого дьявола он приперся сюда сразу после встречи с отцом? Почему?!

Томас гнал от себя эту мысль, боясь, что заранее знает ответ на мучивший его вопрос. А вдруг он и вправду стремился увидеть дружескую улыбку, приветливое лицо?.. Но надолго ли оно останется приветливым, после того как Хлоя узнает правду о том, что будет с ее семьей и соседями?

– Я принес кое-что для кота, – пробормотал Томас, чувствуя себя последним идиотом. Лицо Хлои осветилось таким счастьем, что он поскорее убрался из кухни, чувствуя, что начинает задыхаться. Слишком уж тут тесно! Да и Хлоя чертовски близко. Хлоя, с ее нежной кожей, душистыми волосами и изумительной улыбкой, вынуждавшей Томаса верить в вещи, которые он считал невозможными.

Абсолютно невозможными, резко напомнил он себе и на мгновение закрыл глаза, чувствуя себя не в своей тарелке. Он не должен, не имеет права забывать о своем плане мести. А близость Хлои почему-то отвлекает его от цели.

– Вот, – проворчал он, сунув ей в руки пакеты. – Мне пора.