Это не так уж странно; вот мой дядя — король Датский, и те, кто строил ему рожи, пока жив был мой отец, платят по двадцать, сорок, пятьдесят и по сто дукатов за его портрет в миниатюре. Черт возьми, в этом есть нечто сверхъестественное, если бы только философия могла доискаться.
Вот и актеры.
Господа, я рад вам в Эльсиноре. Ваши руки. Спутниками радушия служат вежество и обходительность; позвольте мне приветствовать вас этим способом, а не то мое обращение с актерами, я вам говорю, должно быть наружно прекрасным, покажется более гостеприимным, чем по отношению к вам. Я рад вам; но мой дядя-отец и моя тетка-мать ошибаются.
В чем, дорогой мой принц?
Я безумен только при норд-норд-весте; когда ветер с юга, я отличаю сокола от цапли.
Всяких вам благ, господа!
Послушайте, Гильденстерн, — и вы также, — на каждое ухо по слушателю: этот большой младенец, которого вы видите, еще не вышел из пеленок.
Быть может, он вторично в них попал ведь говорят, старый человек — вдвойне ребенок.
Я вам пророчу, что он явился сообщить мне об актерах; вот увидите. — Вы правы, сударь; в понедельник утром; так это и было, совершенно верно.
Государь мой, у меня для вас новости.
Государь мой, у меня для вас новости. Когда Росций был актером в Риме…
Принц, актеры приехали сюда.
Кш, кш!
По чести моей…
«И каждый ехал на осле…»30.
Лучшие актеры в мире для представлений трагических, комических, исторических, пасторальных, пасторально-комических, историко-пасторальных, трагико-исторических, трагико-комико-историко- пасторальных, для неопределенных сцен и неограниченных поэм; у них и Сенека, не слишком тяжел и Плавт не слишком легок. Для писаных ролей и для свободных — это единственные люди.
О Иеффай, судия израильский,31 какое у тебя было сокровище!
Какое у него было сокровище, принц?
Как же,
«Одна-единственная дочь,
Что он любил нежней всего».
Все о моей дочери.
Разве я неправ, старый Иеффай?
