Сударыня, сейчас; я все скажу.
«Не верь, что солнце ясно,
Что звезды — рой огней,
Что правда лгать не властна,
Но верь любви моей.
О дорогая Офелия, не даются мне эти размеры. Я не умею высчитывать мои вздохи; но что я люблю тебя вполне, о вполне, чудесная, этому верь. Прощай! Твой навсегда, дражайшая дева, пока этот механизм ему принадлежит, Гамлет».
Дочь, повинуясь, это мне вручила;
И все его искательства притом,
Когда, и где, и как оно случилось,
Пересказала мне.
А как она
Их приняла?
По-вашему, я кто?
Прямой и благородный человек.
Рад доказать. Но что бы вы сказали,
Когда б я видел эту страсть в полете, —
А я, признаться, понял все и раньше,
Чем дочь мне сообщила, — что бы ваши
Величества сказали, если б я
Изображал пюпитр или таблички,
Иль сердцу молчаливо подмигнул,
Иль праздно эту созерцал любовь?
Что б вы сказали? Нет, я взялся круто
И так моей девице заявил:
«Принц Гамлет — принц, он вне твоей звезды;22
Пусть этого не будет»; и велел ей
Замкнуться от дальнейших посещений,
Не принимать послов, не брать подарков.
Дочь собрала плоды моих советов;
А он, отвергнутый, — сказать короче —
Впал в скорбь и грусть, потом в недоеданье,
Потом в бессонницу, потом в бессилье,
Потом в рассеянность и, шаг за шагом, —
В безумие, в котором ныне бредит,
Всех нас печаля.
По-вашему, он прав?
Весьма возможно.
Бывало ли когда-нибудь, скажите,
Чтоб я удостоверил: «Это так!» —
А оказалось иначе?
Не помню.
Снимите это с этого,23 коль я
Неправ. Будь только случай, я найду,
Где скрыта истина, хотя б она
Таилась в центре.24
Как нам доискаться?
Вы знаете, он иногда часами
Гуляет здесь по галерее.
Да.
В такой вот час к нему я вышлю дочь;
Мы с вами станем за ковром; посмотрим
Их встречу; если он ее не любит
И не от этого сошел с ума,
То место мне не при делах правленья,
А у телег, на мызе.
