Подгнило что-то в Датском государстве.
Всем правит небо.
Все ж таки идем.
Куда ведешь? Я дальше не пойду.
Так слушай.
Я готов.
Уж близок час мой,
Когда в мучительный и серный пламень
Вернуться должен я.
О бедный призрак!
Нет, не жалей меня, но всей душой
Внимай мне.
Говори, я буду слушать.
И должен отомстить, когда услышишь.
Что?
Я дух, я твой отец.
Приговоренный по ночам скитаться,
А днем томиться посреди огня,
Пока грехи моей земной природы19
Не выжгутся дотла. Когда б не тайна
Моей темницы, я бы мог поведать
Такую повесть, что малейший звук
Тебе бы душу взрыл, кровь обдал стужей,
Глаза, как звезды, вырвал из орбит,
Разъял твои заплетшиеся кудри
И каждый волос водрузил стоймя,
Как иглы на взъяренном дикобразе;
Но вечное должно быть недоступно
Плотским ушам. О, слушай, слушай, слушай!
Коль ты отца когда-нибудь любил…
О боже!
Отомсти за гнусное его убийство.
Убийство?
Убийство гнусно по себе; но это
Гнуснее всех и всех бесчеловечней.
Скажи скорей, чтоб я на крыльях быстрых,
Как помысел, как страстные мечтанья,
Помчался к мести.
