катаклизмов в институте мог быть сам объект), то эвакуация такого груза с планеты может стать невозможной. Рисковать кораблем и экипажем в пространстве в случае отказа электроники мы не станем. При угрозе попадания объекта в руки землян разрешаю препятствовать вплоть до уничтожения. Мы должны лишить их возможности воспользоваться даже телом, так что если обеспечить сохранность объекта для Ордена не удастся, позаботься о полной дезинтеграции. Если получится не уничтожать, а вывезти – тогда лучше подальше от центра, от трасс, от сетей, скажем, на двадцать вторую базу. Я выведу оттуда весь лишний персонал, подготовлю специалистов. Конечно, лучше вывезти объект живым и готовым к сотрудничеству, но если и такой возможности не будет, придется пойти на консервацию и обеспечить сохранность тела.
– Вы верите, что это не человек? – счел нужным уточнить Дар. – Это не праздный вопрос. От этого зависит мой образ действий, в том числе и насильственных.
– Не имеет значения, во что я верю. Значение имеет только...
– Контроль и безопасность, – привычно закончил полковник.
– Именно. Твоя задача зависит от многих факторов, которые сейчас мы не в состоянии предугадать, поэтому я разрешаю действовать по ситуации. Если бы мне нужен был обычный исполнитель, которому достаточно дать четкие инструкции, я бы не поручал это дело тебе. Лучше заранее не забивай себе голову отвлеченными вопросами. Гуманистические споры – это дело врачей, психологов, генетиков и прочих.
– Конкуренты? Насколько я понял, они ее тоже ищут.
– Конкуренты– это argumentum ad veritatem[7], – Магистр бросил ироничный взгляд на собеседника. – Тебе перевести?
– Только последнее. Со словом «аргумент» я справился самостоятельно. Зато профессор был от вас в восторге.
Магистр с сомнением покачал головой и вернулся к теме:
– В общем, с конкурентами можешь обращаться жестко. Фиксируй доказательства – и к черту!
Он поднялся из кресла и протянул Дару кейс с дисками.
– Изучишь в дороге. Внешность, привычки, связи. Не думаю, что это сильно пригодится в поисках, но вдруг.
– Думаете, она могла изменить внешность? Там все есть для нормальной идентификаций? – он кивнул на кейс.
– Достаточно. Советую остановиться на паре-тройке показателей, у тебя не будет возможности таскать с собой слишком большое количество оборудования. Впрочем, если женщина не уродлива, она редко прибегает к пластической хирургии. Но она могла сильно измениться за три года по объективным причинам, возможно, мутировать. Может быть, отдаленная колония выбрана с умыслом, чтобы спрятаться не только от тех, кто ее ищет, но и вообще от всех. В наших густонаселенных центрах играть роль отшельницы было бы сложно.
– Вы уверены, что она вообще жива?
– Нет. Но и это надо проверить, – и Магистр вложил ему в руки кейс.
Тайна сменила хозяина. Хозяина теперь звали Дар Зорий.
Глава 2
Иголка в стоге сена
Иголка в стоге сена выдает себя тонкостью и изрядным блеском.
Шестиместный корабль ДС-265 марки «Стрела» Дар Зорий выбрал за внешний вид: узкая стреловидная форма хоть и напоминала остроносые силуэты истребителей военного флота Ордена, но недостаточно, чтобы отнести корабль к типу боевых. Впрочем, в классе маломестных туристических судов «Стрела» обладала лучшими характеристиками и по дальности, и по маневренности, и по скорости. Это был один из принадлежащих Ордену гражданских бортов для случаев, когда демонстрация военной мощи была бы излишней. Но внешний облик судна был обманчив. Силовой набор фюзеляжа не уступал в прочности военным аналогам, а в носовом отсеке техники смонтировали все необходимое вооружение, тщательно замаскировав его под сдвижными панелями, так что внешние подвески – характерный признак военных судов – на «Стреле» отсутствовали. Оборонительные возможности тоже были усилены: в задней части фюзеляжа над отсеком с двигателем под обтекаемой верхней панелью располагался генератор полевой защиты корпуса. Сам двигатель, конечно, немного проигрывал в мощности любому военному кораблю. Привыкший к другим скоростям, стараясь сохранить невозмутимость духа, Дар постигал тонкое искусство «поспешать медленно» («Festina lente»[8], – как сказал бы Магистр).
Сборы вышли довольно хлопотными: он отобрал себе команду из пяти человек, предварительно переговорив с каждым. Может быть, не обязательно было так тщательно подбирать экипаж, но Дар не мог изменить своему правилу: каждое задание требует тщательно сформированной команды, замкнутой на командира и только на него. Он был последовательным противником стабильных рабочих групп, по собственному опыту зная, что дружба – не лучший советчик в кризисных ситуациях, когда эмоциональные привязанности лишь мешают принять беспристрастное решение. И потому круг его друзей никогда не совпадал с кругом его подчиненных.
Зорий гордился своим умением подбирать людей. Один интеллектуал в звании капитана, осторожный, как лис, и цепкий, как краб (Зорий сразу наметил его своим заместителем), тройка готовых к быстрой карьере лейтенантов с твердой установкой на результат и, наконец, один штатский: психолог, милейший юноша, только что закончивший академию. Последнего Дар отобрал по картотеке выпускников именно за безобидность. Если придется убеждать сбежавшую Лаэрту Эвери добровольно лететь на базу Ордена, пусть этим займется человек, которого просто невозможно бояться. Юный психолог вызывал безоглядное доверие широко раскрытыми глазами и готовностью на слово верить всему миру. Впрочем, Зорий сразу понял, что юноша не так прост, как подсказывает его очаровательная наружность. К тому же Дар всегда любил брать в команду новых людей, желательно из штатских, давно подметив, что их присутствие дисциплинирует военных.
Команда шуршала в рубке. Знакомились, не мешая ему работать.
Еще до старта он успел не только просмотреть материалы из черного кейса, но и перепроверить часть из них. Как плохую газету, сочинение профессора о сбежавшей с карантина землянке Зорий начал читать с конца. Сбежала три года назад. Зарегистрировалась в торговой фактории «Скорпиона» через два с
