– А что собой представляет его культ?

– Понятия не имею. Говорят, что Ваал связан с навьями. Обрати внимание на человека в черном плаще, который сейчас крадется к храму Изиды.

– Обратил. И что дальше?

– По-моему, это принц Петр, сын и наследник короля Аббадина. Я видела его мельком, когда мы с Хряком прошлой весной были по делам в Сигурде. А вон там, за углом, прячется его охрана в таких же черных плащах.

Похоже, принц Петр перестарался с маскировкой. День сегодня выдался теплый, и появление на улицах города людей, облаченных в одинаковые черные плащи, не могло не привлечь внимание зевак. Впрочем, сигурдцы, видимо, догадывались, что имеют дело с особами, наделенными властью, а потому и не докучали им своими глупыми вопросами.

– Хочешь узнать, о чем принц Петр беседует с Симоном Лисом?

– А это возможно?

– Сто золотых монет.

– Договорились. А тебя пустят в храм?

– Изида не позволит, чтобы кто-то оскорбил недоверием ее жрицу.

– Но я-то для богини человек посторонний.

– Щедрому другу жрицы нечего бояться в храме Изиды.

Шепель решил рискнуть. В конце концов, если Селена задумала бы его погубить или выдать, то ей незачем устраивать ему ловушку в храме, достаточно обратиться к первым же попавшимся стражникам короля Аббадина.

На входе в храм посетителей придержали. Три мрачных субъекта, облаченных в женские одежды, неприветливо уставились на незваных гостей. Впрочем, заминка длилась всего несколько секунд, Селена прочертила в воздухе какой-то знак, и этого оказалось достаточно, чтобы служители сломались в подобострастном поклоне.

– Это евнухи, – пренебрежительно махнула в их сторону рукой Селена. – Мелкие сошки.

Жрица Изиды, зачем-то прикинувшаяся воровкой, повела Шепеля по запутанному лабиринту в подземные помещения храма, не дав ему как следует полюбоваться великолепием внутреннего убранства главного зала. Золота здесь было столько, что у Константина зарябило в глазах. Мельком он увидел статую богини Изиды. В отличие от прочих виденных Шепелем яфетских богинь, эта была одета, но стояла она в такой неприличной позе, что майору стало неловко. Богиня явно собиралась кого-то соблазнить, но, к ее величайшему сожалению, в главном зале не было никого, кроме несчастных евнухов.

– Никогда не смотри в глаза яфетских богинь, – шепнула Селена, дергая зазевавшегося Константина за рукав.

– Но она ведь стояла ко мне задом, – попробовал оправдаться Шепель.

– Будем считать, что тебе повезло, – отрезала Селена.

В храме Изиды воровка вдруг обрела властность, вроде бы не замечавшуюся за ней ранее. Шепель с удивлением наблюдал, как перед Селеной сгибаются в поклоне не только евнухи, но и особы куда более высокого ранга. Видимо, эта особа, случайно встретившаяся на его пути, была жрицей высокого ранга.

– Ты уже была здесь раньше? – тихо спросил Константин.

– Все храмы богини Изиды построены на один манер, – пояснила Селена. – В одном из них я родилась и провела детские годы.

Комната, куда ввела Шепеля жрица, была обставлена на зависть. Впрочем, Константин уже привык к яфетской роскоши и довольно равнодушно реагировал на златотканую парчу и на серебряную посуду, усыпанную драгоценными камнями. Яфетяне, надо отдать им должное, не жалели средств для обустройства роскошной жизни своих богов и их достойных служителей. Селена решительным жестом откинула портьеру и приникла ухом к стене.

– Они уже здесь, – прошептала она, взмахом руки указывая Шепелю на стул.

Константин подчинился. Селена провела ладонью по каменной кладке, и случилось чудо. Стена, обычная на первый взгляд, вдруг стала прозрачной, Шепель теперь мог не только слышать, но и видеть то, что происходило в соседней комнате.

Симон Лис и принц Петр сидели на роскошном ложе, приобняв друг друга за плечи. В принципе, это могли быть вполне невинные дружеские объятия, тем более что разговор, который вели собеседники, был далек от интимного. Симон Лис делился с Петром сведениями, полученными от Шепеля, правда, весьма вольно их при этом интерпретируя. Константин, например, никогда не говорил о готовности Георгия Гергея отказаться от престола в пользу принца Петра. Похоже, Дарлеи воспользовались удобным случаем и затеяли свою интригу с целью отстранить от власти короля Аббадина. Судя по всему, они рассчитывали, что король Петр станет послушным орудием в их руках. Видимо, для этого у них имелись веские основания. Наследник склавинского престола не произвел на Шепеля приятного впечатления. Это был юнец лет двадцати, довольно высокого роста, длиннорукий и худощавый. Лицо его можно было бы назвать даже приятным, если бы не кривая усмешка, навечно будто приклеившаяся к толстым губам. Глаза принца Петра были красными, похоже, с похмелья.

– Вряд ли это понравится отцу, – вздохнул Петр. – Ты же знаешь его, Симона.

Вообще-то, Шепель видел перед собой пока что мужчину, и это странное обращение заставило его насторожиться.

– Мы могли бы видеться чаще. – Младший Дарлей погладил сидящего рядом юношу по руке. – Никто не посмеет осудить короля.

– Ты же знаешь, сколько в Сигурде ходит слухов о нашей семье. Жрицы клановых богинь поднимут Страшный шум.

– А кто помешает тебе разрушить старые храмы и выгнать из города жриц?! Изида и Ваал должны стать единственными богами в Сигурде и Склавинии. Твой отец не довел начатое дело до конца. Жрецы Ваала им недовольны. Нельзя останавливаться на полпути, иначе все может рухнуть в один далеко не прекрасный момент. На какое число король Аббадин назначил вашу свадьбу с Теодорой?

– Она состоится через два месяца.

– Теодора – жрица Макоши, одной из самых коварных и хитрых богинь. Что, если она раскроет твою тайну, Петр?

Принц дернулся как от удара и вскочил на ноги, голос его сорвался на визг:

– Ты не смеешь об этом говорить, Симона!

– Успокойся, дорогой, ты знаешь мою тайну, я знаю твою. Мы квиты. Не в моих интересах болтать о твоих недостатках. Но ты знаешь, что будет, когда твоя тайна станет известна жрицам и жрецам склавинских богов. Чтобы выжить, надо убивать – не об этом ли тебе день и ночь твердят жрецы Ваала.

– Я ненавижу Харона, слышишь, Симона, ненавижу. Он шантажировал отца, а теперь будет шантажировать меня.

– Он шантажирует вас, пока вы слабы, – усмехнулся Лис. – Но когда не будет ни жрецов, ни жриц, когда богини и боги Склавинии покинут наши города и села, когда все яфетяне будут поклоняться Ваалу и Изиде, власть Харона рухнет. Ему некому будет выдавать наши тайны. Слышишь, Петр, некому!

Достойный сын короля Аббадина неожиданно улыбнулся, глаза его блеснули:

– Ты поразительно умна, Симона, с каждым днем я люблю тебя все больше и больше.

– Наше чувство взаимно, – отозвался Симон Лис. – Но я тебя умоляю, Петр, старайся как можно реже видеться с Теодорой.

– Ты что, ревнуешь меня, дорогая?

– Нет, мой птенчик. Я знаю, что Теодора тебя ненавидит и сделает все возможное, чтобы навредить легковерному жениху. Сделай то, о чем я тебя прошу, и все шлюхи мира будут у твоих ног.

– Я люблю только тебя, Симона.

Шепель с интересом наблюдал, как преображается лицо и тело младшего брата лорда Дарлея, но в полной мере оценил красоту Симоны только после того, как она скинула мужскую одежду. Более совершенных форм и более пленительного лица ему видеть еще не доводилось. Немудрено, что мальчишка Петр повел себя как помешанный. Впрочем, продолжения любовной игры Шепель не увидел. Селена