Человек, казалось, чего-то ждал, к чему-то прислушивался. И дождался. Такой же дикий хохот долетел откуда-то слева. Силуэт тотчас ожил и двинулся влево.

Некоторое время ребята наблюдали за ним, не трогаясь с места. Они поняли, что этот дикий смех, так похожий на крик совы, был не чем иным, как условным сигналом. Крикнув по-совиному, Скуратов сообщил горбуну, что он пришёл. Горбун ответил, что ждёт его. Всё просто. Теперь остаётся внимательно следить, что будет дальше.

Скуратов тем временем приблизился к знакомому Алику большому камню, на минуту задержался и… исчез! Это произошло мгновенно и было так неожиданно, что в первую минуту юные разведчики растерялись.

— А я… я знаю, куда он девался, — наконец прошептал Валерка и даже привстал на колени.

— Куда ты? Лежи! — дёрнул его за штанину Алик.

— Он в землянку спустился, — уже почти спокойно прошептал Гуз. — Помнишь, мы сами прошлым летом лазили в неё? Ты ещё зажигалку там нашёл.

Алик тоже встал на колени, с минуту смотрел то на Лёню, то на Валерку, а потом хлопнул себя ладонью по лбу. Какой же он дурень! И как можно было забыть про эту землянку! Будь там ещё простая землянка, а то ведь настоящая подземная крепость! С бойницами, с запасными выходами. И один такой выход был как раз тут, возле камня. Он закрывался железной плитой на завесах. Плита с годами покрылась дёрном, и её трудно было заметить даже средь бела дня.

Партизаны немало потрудились, пока соорудили эту подземную крепость. Главные её «казематы» — довольно просторные, надёжно укреплённые землянки — тянулись вдоль берега озера и были связаны между собой длинным коридором.

Каждая землянка, кроме двух крайних, имела по четыре выхода: два — в коридор, один — прямо на поверхность и один боковой. Последний находился в береговом обрыве, почти на уровне воды.

После войны в «крепости» некоторое время жили партизанские семьи из сожжённых фашистами деревень. Люди перегородили выходы в общий коридор досками и жердями и таким способом оборудовали себе временное жильё.

Изолированной от остальных была и та землянка, в которой только что скрылся Скуратов.

Вспомнив всё это, друзья тут же составили план действий. Они спустятся в соседний «каземат», тихо разгородят вход в коридор, подкрадутся ко входу в землянку горбуна и подслушают, о чём будут говорить горбун со Скуратовым. А может, удастся что-нибудь и увидеть.

Но, как говорится, легко составить план и куда труднее его выполнить. Как ни старались они отыскать вход в соседнюю землянку, ничего из этого не вышло. Густая трава вперемежку со жгучей крапивой упрятала все следы прежних оборонных сооружений. Даже окопов и воронок от бомб не было видно. Оставалось искать боковые входы, которые ребята приметили раньше в обрывистом берегу озера.

Добраться до них по крутому, почти отвесному берегу было не так-то просто даже в хорошую погоду. А сейчас, когда прошли дожди и глина раскисла, — и подавно. Первые же шаги едва не кончились для юных разведчиков катастрофой. Алик, который, спускался первым (он помнил примерно, где был вход), вдруг оступился и полетел в чёрную бездну. К счастью, по дороге попался куст, и он успел ухватиться за него.

Рисковать больше никому не хотелось, и ребята стали рассуждать: что делать? Гуз после недолгого раздумья предложил спускаться так, как это делают альпинисты. Нет верёвки? Пустяки! Зато есть ремни.

Сказано — сделано. Ремни связали, и дело пошло на лад. За каких-нибудь пять минут ребята одолели самый трудный участок спуска. Чаще стали встречаться выступы, на которых можно было посидеть. И вдруг…

Кто его знает, то ли Алик слишком успокоился, то ли просто зазевался, но не успел он и ахнуть, как пряжка от ремня выскользнула у него из руки и Валерка, который теперь спускался первым, камнем полетел в воду!

Валерка… Бедный Валерка! Он, как пробка, вылетел из глубины и, отплёвываясь, поплыл к берегу. Лёня, который подоспел на подмогу, протянул ему палку, помог выбраться на берег.

— Ж-жив? — пытаясь заглянуть в глаза другу, прошептал Алик.

— Жаль, что ты жив, — отозвался Гуз таким спокойным голосом, что Алику стало страшно. — Ремни у тебя?

— Н-нет… Ты ведь их… п-понёс…

— Ну, а ты теперь возьми и принеси.

Как бы там ни было, а кончилось всё куда лучше, чем могло кончиться. Поворчав немного, Валерка велел Алику искать «проклятую дырку». И как все обрадовались, когда оказалось, что вход в «крепость» был совсем рядом, под выступом, на котором они стояли!

Ещё через несколько минут все трое притаились за перегородкой, сквозь узкие щёлки в которой пробивался в коридор тусклый свет свечи.

Друзья припали к щёлкам и… удивлённо переглянулись. Что такое? Почему в землянке один горбун? А где Скуратов? Неужели он?..

— Ты, Альфред? — вдруг встрепенулся горбун, поворачиваясь к широкой норе с противоположной стороны землянки.

— Я, не бойся, — послышался знакомый голос, и в отверстии норы показался Скуратов.

Ребята снова переглянулись, ничего не понимая. Альфред? Какой Альфред? Это же Архип…

— Ну, что ты там увидел-услышал? — спросил горбун, доставая откуда-то из-под нар бутылку.

— Тихо…

— Чудак ты! — ухмыльнулся горбун. — Кто сюда пойдёт такой порой? Садись?

— Но я ведь сам слыхал, как что-то бултыхнулось в воду, будто камень бросил кто-то, — возразил Скуратов.

— Камень, видно, и был. Берег дождём размыло, вот и обваливается… На, погрейся. Старый Войтёнок да Казанович, верно, не подносят?

— Да нет, раз как-то пил с ними! — Скуратов ловко опрокинул в рот стакан.

— Знай они, кто ты такой, они бы тебе поднесли! — снова ухмыльнулся горбун и налил себе.

— Думаю, и тебя не обнесли бы, — ответил Скуратов. — Ты для них не менее желанный гость.

— Это верно, — согласился горбун.

В землянке наступила тишина. Горбун грыз воблу, Скуратов о чём-то сосредоточенно думал, хмурил косматые брови. Освещённое свечой, лицо его казалось хмурым.

— Что с тобой? — пристально посмотрел на Скуратова горбун.

— Так, ничего… — Скуратов вздохнул, взял со стола папиросы. — Ходил недавно по своим старым стёжкам-дорожкам.

— Где это?

— Да тут, недалеко. На Сухом болоте… — Скуратов наклонился к свече, прикурил и жадно затянулся. Горбун насторожённо следил за каждым его движением.

— Ну, и что тебя там так разволновало? — полюбопытствовал он, не дождавшись, когда Скуратов заговорит сам.

— Находка одна. Даже не одна… Но одна особенно…

— Ну-ну?

— Нашёл я за болотом, на островке, могилу знакомого человека. Почти два года жили под одной крышей…

— Кто такой? — удивился горбун.

— Ты его не знаешь… Итальянец был у меня, Виано. Мы с ним даже в Италию ездили, к его родным. В отпуск… Я думал, он в ту ночь в плен попал, — очень уж неожиданно налетели они на нас. Да вот, оказывается, здесь лежит…

— А-а! — неожиданно весело воскликнул горбун, и в глазах у него загорелись хитрые огоньки. — Помню, помню! Ты рассказывал мне что-то такое. Правда, пьян был… Это не отец Виано помог тебе из Западной Германии перебраться в Италию?