перепившимся осужденным уже без патронов... Понимаете?

– Так на то он и профессионал. А профессионалы зря никого не убивают, – пожал плечами директор, хотя тень сомнения в его глазах промелькнула.

– А вот аналитики расценили это по-другому, – покачал головой Томилин.

–  И как?

– Они считают, что разоблаченный предатель не стал бы себя вести так щепетильно. Это не модель поведения предателя.

– А кого?

– Борца. Убежденного борца за идею. Логинов, похоже, отнюдь не чувствует себя предателем. Отсюда его показное благородство и нежелание причинять вред посторонним.

– Чертовщина какая-то, хотя... – передернул плечами директор. – Арабы, которые направляли угнанные самолеты на Международный торговый центр, тоже ведь не чувствовали себя убийцами. Они считали себя борцами за веру...

– Вот-вот, – кивнул Томилин. – Но для нас самое главное, что раз Логинов делает это как бы из идейных соображений, то он вполне может попытаться обратиться за помощью к своим идейным единомышленникам – Ракитину и Макарову. Поэтому мы и за ними присматриваем.

– Ну что же, – поднялся из-за стола директор. – Должен признать, что вы учли все варианты, даже самые маловероятные. Будем надеяться, что этому идейному предателю недолго осталось гулять... Все, Николай Афанасьевич, я поехал! Работайте! «Альфовцев» из Марфинска отзывайте, а Марченко пусть копается там до визита президента. Не найдет следов Логинова, так хоть зачистит территорию от всяких подозрительных элементов. Хоть какая-то от него будет польза.

Александр Ракитин – успешный бизнесмен и бывший близкий друг Логинова по «Альфе» – был видным мужчиной. При росте метр восемьдесят он был достаточно широк в плечах, мускулист и фактурой смахивал на гренадера.

Темные волосы Ракитина не были подстрижены слишком коротко, как у большинства его коллег по бизнесу, но и не болтались сзади косичкой, как у некоторых «звездунов» от шоу-бизнеса. Прическа у Ракитина была достаточно консервативная – аккуратная, на косой пробор, как у Алена Делона в лучшие годы.

В смысле черт лица назвать Александра Ракитина красавчиком было нельзя, но и уродом он не был. Не очень большой, с едва заметной горбинкой нос, тонкие губы, овальное лицо, открытый взгляд – все это вызывало симпатию у мужчин и нравилось женщинам.

Впрочем, женщинам Ракитин нравился еще и по другой причине, в современных условиях гораздо более существенной. Экс-»альфовец» был достаточно богат, поскольку владел несколькими торговыми компаниями. Сам он ездил на «пятисотом» «мерсе», охрана – тоже на «мерсе», только джипе. Поэтому «пасла» Ракитина усиленная бригада Службы наружного наблюдения. Шесть сотрудников на трех машинах. Плюс фургон с технарями.

В нем находилась аппаратура, при помощи которой прослушивали разговоры в помещениях, в которых находился Ракитин. От попыток установить «жучки» в офисе и в квартире Ракитина пришлось отказаться – слишком профессиональной оказалась служба безопасности бизнесмена.

В первый день слежки сотрудникам «наружки» пришлось попотеть – Ракитин развил бешеную активность. Целый день он носился в сопровождении охраны по городу от офиса к офису, на таможенный склад, к юристам и еще бог знает куда. Пару раз его «мерсы» даже терялись в пробках, но потом снова находились.

А уже под вечер Ракитин наконец подписал какой-то важный контракт и поехал обмывать это дело в загородный ресторан. Там было все – цыгане с гитарами и медведем, лебеди в пруду и лебеди на столах и реки, даже водопады шампанского.

С того вечера Ракитин не просыхал. Он впал не то чтобы в запой, а скорее в длительный загул. На работу Александр приезжал, но ненадолго. Через час-полтора его «мерсы» отправлялись куда-нибудь, где Ракитин мог подлечить больную голову под переливы цыганских гитар. Любил он это дело – цыган в смысле. Особенно, когда они пели романс из «Бесприданницы». Про хмель, шмеля, цаплю и камыши. Очевидно, в похмельной голове Ракитина эти образы вызывали успокоение.

Сотрудникам Службы наружного наблюдения этот романс тоже стал нравиться, поскольку следить за похмельным Ракитиным в эти дни было одно удовольствие. Ни тебе «скачек» по городу, ни резких разворотов по телефонному звонку через «осевую», ни неожиданных объездов «пробок» по трамвайным путям.

Ровно в шесть новая смена «наружки» заступила на дежурство в одном из дворов, недалеко от центра Москвы. Девятиэтажка, где в сдвоенной квартире жил Ракитин, еще спала, только собачники с хмурыми лицами выводили своих питомцев погадить в общественных местах.

Начальник смены немного поболтал со своим зевающим водителем и решил немного размяться. Выйдя из машины во двор, он как бы невзначай приблизился к микроавтобусу технарей, стоящему в арке, оглянулся и постучался условным стуком в дверь.

Дверь бесшумно отъехала. Начальник смены нырнул внутрь. Впустивший его сотрудник тут же прикрыл дверь. В передней части грузового отсека сидел его напарник с наушниками на голове.

– Ну, как дела? Слышно что-нибудь? – тронул его за плечо начальник смены.

– Пока нет... – покачал головой тот, опустив наушники на шею.

– Отсыпается наш красавец после вчерашнего, – хмыкнул начальник смены. – Ох, и здоров водку с пивом пить!

Поскольку делать было нечего, все трое закурили и поболтали на нейтральные темы – о жаре, футболе и атипичной пневмонии. Наконец сотрудник с наушниками предупредительно вскинул руку и произнес:

– Кажется, проснулся наш красавец! Точно! Побрел бедолага в туалет... – Некоторое время спустя сотрудник «наружки» засмеялся и добавил: – Началось! Хотите послушать?

Начальник кивнул:

– Только потише...

Секунду спустя из динамиков донеслись голоса:

– Посмотри на себя, Сашка, на кого ты стал похож!

– На кого, на кого? На себя...

– Ты уверен? Подать тебе зеркало?

– Лучше банку пива... И я тебя умоляю, Кристя, не ори с утра, и так башка раскалывается!

– Какое пиво? Какое пиво?.. Ты же так в алкаша превратишься! – взвизгнула женщина.

Голос у нее был еще тот, даже сидевший в фургоне начальник смены «наружки» невольно поморщился. Кристина Абдулова закончила консерваторию по классу вокала. Потом начала заниматься сольной карьерой и параллельно познакомилась с Ракитиным. Уже несколько месяцев они жили вместе.

– Да не ори ты, я тебя прошу! – вздохнул Ракитин и сам полез в холодильник. Достав банку пива, он жадно выпил ее и выслушал укоры сожительницы. Потом примирительно сказал: – Ну все, Кристя, хватит... Я уже завязал. Еще баночку хлопну и все!

– Какую баночку? Какую баночку? – заплакала Кристина. – Ты меня совсем не любишь! Совсем!

– Да нет, почему же? Я тебя очень даже люблю, – возразил подобревший после пива Александр и явно попытался обнять Абдулову.

– Не трогай меня! – закричала та. – Я тебе стала совсем безразлична!

–  Ну зачем же так?

– А как? Ты вспомни, что ты обещал мне!

– Что?

– Что, как только чуть раскопаешься со своими делами, займешься переговорами с какой-нибудь компанией, чтобы записать мою композицию! Забыл, да? Забыл? Не трогай меня!

Ракитин все же обнял женщину.

– Ты не права, Кристя.

– Я не права? Да другая уже ушла бы давно от тебя, а я терплю.

– И правильно делаешь!

– Да, правильно... Так когда ты все-таки соизволишь заняться переговорами по поводу моей композиции?

Начальник смены «наружки» покачал головой: Абдулова «пилила» Ракитина насчет своей композиции регулярно с упорством циркулярной пилы.

–  Сегодня, – сдался похмельный бизнесмен.

– Правда?! – завизжала его музыкальная подруга.

– Да, только мне нужно выпить еще банку пива.

– Но последнюю!

– Да, конечно...

Абдулова на этот раз достала пиво самолично, потом спросила:

– Так ты Кутикову будешь звонить, да, Саша?

– Нет! – проговорил Ракитин, глотнув пива.

– А кому? – упавшим голосом спросила Абдулова.

– Мне один знакомый рассказал, что сейчас самая крутая студия в Восточной Европе – в Польше, в Сопоте. Там даже «Тату» вроде чего-то собираются записывать. В общем, я на неделю арендовал ее. Если все срослось, сегодня же вылетаем!

– Ой, Сашка, я тебя люблю! Я тебя так люблю, что ты даже себе не представляешь! – завизжала Абдулова. – А когда это будет точно известно?

– После телефонного звонка.

– Так давай звонить!

– Куда звонить? Рано еще... – снова приложился к банке с пивом Ракитин. – Часиков в десять позвоним.

– Четвертый, уходите с обгоном! На ваше место становится Второй! Как поняли?

– Вас понял, Первый! Ухожу...

Некоторое время спустя сквозь треск и шорохи из динамика послышалось:

– Второй – Первому! Объект принял! Обе машины продолжают движение в сторону аэропорта!

– Понял, Второй! Продолжайте наблюдение... – лениво проговорил начальник смены «наружки» в микрофон.

Два «Мерседеса» с Ракитиным, его сожительницей Абдуловой и их охраной направлялись в Шереметьево, откуда Александр и Кристина должны были вылететь в Польшу.

«Проводы» Ракитина в аэропорт были чистой формальностью. Но любые формальности ФСБ доводит до конца. Поэтому бригада наружного наблюдения добросовестно проследила за тем, как пошатывающийся Ракитин и его подруга прошли и поднялись на борт авиалайнера. Ракитин пить не перестал, но Абдулова на это уже не