— Так от вас же, — залепетал мужчина. — Вы же сами нам даете. За работу. Я говорю: я только недавно был у господина полковника. Вы просто не проинформированы.

В этот момент из-за соседнего вагона вышла Катька. Вид у нее был грозный. Она подошла к семье и сняла шлем. Арт заметил удивление на лицах обитателей вагона, из чего сделал вывод, что женщины, видимо, в армии «ядерщиков» не служат.

— Все быстро обратно в вагон. Я сказала быстро!

Последнюю фразу она крикнула таким страшным голосом, что даже Арту стало не по себе, а Спас так и вообще вздрогнул. Все засуетились. Мужчина подсадил детей, помог забраться жене, а потом залез сам. На верху их встречал Спас. Арт с Катькой замыкали.

Они прошли по узкому коридору и оказались в просторно помещении. Стены между купе здесь были убраны, и получалась достаточно большая, хоть и не широкая комната. Арт оценил обстановку. Все было вполне прилично — даже какое-то подобие обоев на стенах. По стенам стояло два дивана весьма потрепанного вида. Так же был стол, несколько стульев. В углу Арт заметил несколько прозрачных баков с водой. Пить хотелось ужасно. Да и есть тоже. Но он урезонил себя и взял под контроль свои желания. Не время.

Семья в полном составе села на один из диванов, а Катька устроилась на стуле, который поставила прямо напротив них. В руках у нее был автомат, который она медленно переводила с одного члена семьи на другого, включая детей.

— Я вас внимательно слушаю, — обратилась она к ним. — Рассказывайте.

— Чего рассказывать-то? — мужчина смотрел на нее непонимающими глазами. Дети жались к матери.

— Что за работу вы делаете для «ядерщиков», — рявкнула она в ответ.

Не моргнув глазом, мужчина начал рассказывать. Он, похоже, все еще не понимал, кто перед ним и был уверен, что разговаривает с настоящими военными. Оттого был искренним.

— Обычную работу, госпожа… Простите, не знаю вашего звания. Обычную работу самую. Смотрим здесь, присматриваем. Потом докладываем коменданту западной зоны, господину полковнику Мохову, что да как…

— Что «что да как»? — Потребовала уточнить Катя.

— Ну, как?… Кто ходит, кто что делает… Ну, вы же понимаете — в городе то и дело появляются люди из Сопротивления. Многие стараются им помочь, кров предоставляют. Вот мы и смотрим, чтобы с этим все в порядке было. А если что замечаем, то сразу докладываем господину полковнику.

— А за это жрачка и относительно свободное передвижение на этой колымаге?

— Да, — чистосердечно признался мужчина. — Вот я на той неделе господину полковнику очень интересную информацию дал. Очень интересную. Потом на Юго-западной сразу четырех сопротивленцев взяли. А это я помог! Госпожа… я всеми силами помогаю. Все делаю для нашей Новой России!

Арт заметил, что Катька с трудом сдерживается, чтобы не нажать на курок. Оно было и понятно.

— Документы есть? Разрешение на повозку эту вашу?

— Есть…

— До Очаково имеете право ездить?

— Конечно, и даже чуть дальше, можем даже…

Катька не дала ему договорить, со всей силы ударив ногой по лицу.

— Раздевайтесь!

Мужчина, вытирая кровь, забито смотрел на Катьку, которая стояла над ним, поигрывая автоматом. В глазах его застыло непонимание.

— Что?

— Шмотки свои снимай, тварь! — Крикнула Катя, а потом обратилась уже к его жене: — И ты тоже!

Супруги принялись стягивать с себя вещи. Оказавшись лишь в нижнем белье, которое, на взгляд Арта, тоже было весьма себе ничего по здешним меркам — по крайней мере, не тряпки какие-то. Он тут же поймал себя на мысли, что ему действительно интересно, а какое нежнее белье сейчас на Кате… Вообще за эти полдня он привык к ее новому облику (эта проблема — изменение внешности — его волновала не меньше всех остальных, но Катя на корню обрубила все попытки начать разговор на эту тему, сказав, как обычно, что в Лесу все объяснят). Теперь она казалась ему не менее красивой, чем там, в той Москве. Конечно, он предпочел бы видеть ее в женственном платье, на каблуках, с идеальным макияжем, а не в ватнике или черной мужской униформе. Но дела это не меняла — Катька ему нравилась все больше и больше, а мысли о ее нижнем белье вообще вскружили ему голову. Но Арт не дал волю своим фантазиям, запретив себе даже мечтать на эту тему. Да и какие мечты, если у нее несколько часов назад погиб муж? Но, с другой стороны, теперь-то она свободна!

— Переодевайся, Артем, — обратилась она к нему. — И отвернись, я стесняюсь.

Арт послушно отвернулся и стал стягивать удобный черный костюм. Через пару минут он уже был одет в одежду осведомителя, а Катька разрешила его повернуться обратно. Она тоже была готова.

— Сумка есть какая-нибудь? — зло спросила она у супругов. — А еще лучше рюкзак. И побыстрее!

Хозяин вагона, похоже, все окончательно понял. Трясущимися руками он принялся разбирать какие- то вещи, сваленные в большой коробке, стоящей в углу. Катька внимательно наблюдала за каждым его движением, чтобы он не наделал глупостей. Арт контролировал жену. Спас присматривал за детьми.

— Вот, нашел, — протянул мужчина рюкзак, который был точно как советские рюкзаки, с которыми еще родители Арта ходили в походы, когда тот был совсем маленьким. — Я прошу, вы только не убивайте нас… Мы же не со зла, не специально. Ну, жизнь такая. Ну, куда деваться? Иначе ведь все отнимут, все отберут!

— А чего ты к ним служить-то по— настоящему не идешь? Трусишь? — Съехидничала Катя. — Проще у жены под жопой отсиживаться и людей на смерть отправлять? Так получается?

Мужчина был полностью деморализован. Катькин тон точнее всяких прямых слов и угроз говорил о том, что над этой семьей нависло черное крыло смерти.

— Да я… — еле стоя от страха на ногах начал объяснять муж. — Я к ним не хотел…То есть не взяли… То есть… Не убивайте нас, пожалуйста! Мы никому не скажем. Я вам обещаю! Я клянусь! Детьми клянусь!

— Детьми? — окрысилась Катька. — Детьми, мразь, клянешься? Да ты же и своих детей не пожалеешь, лишь бы самому удобно было.

Она смачно плюнула ему в лицо. Мужчина утерся и по щекам его потекли слезы. Арту стало его жалко. Что же поделать? Не всем же рождаться героями. Кто-то должен быть и предателем.

— Ладно, Кать, хватит. Достаточно, — попытался он успокоить подругу. — Черт с ним.

Но Катька и сама уже поняла, что слишком поддалась эмоциям. Она приказала хозяину дома пересесть на диван, а потом, пошарив по шкафам, нашла веревку, и принялась привязывать мужчину к его жене. А потом, уже обоих сразу — к дивану. Тоже самое она распорядилась сделать с детьми. Спас взял веревку и связал их.

— После победы с вами разберемся, — бросила Катька на прощание, и все трое покинули вагон.

Оказавшись на улице они поняли, что дело сделано лишь на половину. Да, теперь Арт с Катькой, воспользовавшись документами предателей и их же средством передвижения смогут добраться до Очаково, но как быть со спасом? Решение пришло само собой. Изобретать велосипед не пришлось — решили действовать по прежней схеме. Спасу дали нормальный шлем, который теперь не был нужен Арту, и выглядеть он стал куда более пристойно — до полноценного «ядерщика», конечно, не дотягивал, но все же.

Они двинулись по железнодорожным путям. Дрезина ехала медленно и шумела как реактивный