— В семнадцать лет они уже не дети. И я доставил вам двух девушек, мой господин.

— Двух?

Он снова повернулся, и только теперь заметил вторую девушку, лежащую на диване без сознания. У нее была очень светлая кожа и белокурые волосы.

Подойдя к ней, он осторожно коснулся ее пальцами, получая таким образом дополнительные сведения, затем снова грозно посмотрел на Филднера: — Ты накачал ее транквилизаторами?

— Н-н-нас обеих, — произнесла вторая девушка.

Вампир снова сосредоточил на ней внимание.

— Как тебя зовут, дитя?

— Д-д-делия. Делия Бек. А она — Джейни. — Губы ее дрожали. — С ней все будет в порядке?

— Да, обещаю тебе, с ней все будет хорошо. Не бойся, Делия Бек. Я не причиню тебе вреда. — Воспользовавшись моментом, он снова принялся работать с ее сознанием, пока она не расслабилась. — Посиди здесь со своей подругой, — приказал он. — Мне нужно уладить ситуацию.

Она послушно направилась к дивану и, присев, взяла вторую девушку за руку и стала тихонько говорить ей что-то.

Вампир пересек комнату, направляясь к Филднеру, который при его приближении поспешно залопотал:

— Я… я должен был дать им лекарство, и сделал это. Их две, и они могли бы одолеть меня. А мне совсем не хотелось причинять им боль. Ты пришел в ярость, мой господин, когда подобное произошло в прошлый раз.

— Идиот! Что хорошего, по-твоему, в том, чтобы доставить ко мне девушек с испорченной кровью? — Он снова бросил взгляд в сторону Делии и Джейни.

Делия смотрела на него во все глаза, словно не в силах отвести их, и сердце ее все еще неистово колотилось в груди, хотя она больше не была столь напугана, как прежде. Таинственный незнакомец одновременно и притягивал ее, и внушал ужас. Джейни постанывала, беспокойно ворочаясь на диване.

— Испорченная кровь непригодна в пищу, — заявил вампир. — И я не стану утолять свой голод за счет детей.

— Прости меня, господин.

— Урон уже нанесен. Теперь единственное, что мы можем сделать, — это не допустить ухудшения ситуации. Девушек, несомненно, станут искать.

— Нет! Они путешествовали вдвоем.

По крайней мере, это было добрым знаком.

— Хорошо. Я прикажу им забыть все, что здесь произошло, и отправлю восвояси. Но мне нужна пища, Филднер. Как я уже сказал, я не стану пить кровь детей.

— Следует ли нам воспользоваться запасами на случай чрезвычайных ситуаций, сэр?

— Не думаю.

Склонив голову, Филднер, который служил шефом полиции города Эндовер, пересек комнату, направляясь к бару, сделанному из твердых пород дерева. Это было модное нововведение, которое, тем не менее, очень нравилось его господину. Вытащив обтянутый бархатом ящик, он поставил его сверху на шкаф и, открыв крышку, извлек оттуда хрустальный бокал тонкой работы и кинжал с усыпанной драгоценными камнями рукояткой.

— Прошу прощения за мой промах с девушками, сэр. Но есть кое-что еще, что тебе необходимо знать, прежде чем мы приступим к процедуре.

— Ты же не просто тянешь время, да, Филднер?

— Нет, мой господин. — Он простер руку над бокалом и, зажав кинжал в другой руке, нацелил его лезвие на собственную вену. Вампир понимал, что его слуга сделает то, что ему велят, но полученная кровь будет, что называется, «с душком». Кровь мужчин всегда такова, а кровь такого слабовольного существа, как Филднер, уж точно лишена всякой силы и искры жизни.

Вампир вздохнул:

— Продолжай. Сообщи мне то, что я, по твоему мнению, должен знать.

— Это касается той, темнокожей, — произнес шеф полиции, кивком указывая на Делию. — Она смогла сделать звонок по своему мобильному телефону.

Вампир удивленно поднял брови.

— Как же ей это удалось? — поинтересовался он.

— Она съежилась на заднем сиденье так, что я не заметил, что она делает. — Шеф полиции натужно сглотнул, отчего его кадык задвигался вверх-вниз. — Ее брат в городе.

— Джейсон? — воскликнула девушка.

Филднер послал ей враждебный взгляд.

— Не следовало тебе звонить ему, детка. Теперь, если с ним что-нибудь случится, ты будешь за это в ответе.

Вампир почувствовал, как Делию затопляет новая волна паники, и поспешил разуверить ее:

— С твоим братом все будет в порядке, Делия. Верь мне.

— А что будет вот с ним? — Она указала пальцем на Филднера. — Он несколько часов продержал нас взаперти в каком-то маяке! Там было темно, и мы…

— Спокойно, — с нажимом произнес вампир, вкладывая в это единственное слово всю свою силу. Разум подростка контролировать было гораздо сложнее, чем разум взрослого человека. — Расслабься, дитя. Все хорошо.

Подавив рыдания, она выпрямилась на диване.

Снова повернувшись к Филднеру, он сказал:

— Тебе лучше начать рассказ с начала.

Тот кивнул:

— Эти девушки в городе проездом. Затормозили у старого туристического центра, очевидно надеясь найти свободную комнату. Пока они туда ходили, я повредил несколько проводов зажигания в их машине, чтоб они не смогли ее завести. Потом я предложил подбросить их до ближайшей закусочной, чтобы они могли подождать там прибытие эвакуатора. Они поверили мне.

Конечно, поверили, подумал вампир. Филднер был полицейским, он носил форму и ездил на служебной машине. Любая женщина доверилась бы ему.

— Это произошло сегодня утром, но я не мог сразу привезти их к тебе, мой господин, вот я и запер их в маяке. По дороге туда одна из них смекнула: что-то не так, и умудрилась позвонить брату. Не могу понять, как ей вообще удалось это сделать, потому что уровень сигнала сотовой связи здесь очень низкий. Очевидно, где-то на шоссе есть активное соединение.

— А почему ты не слышал, что она звонит кому-то?

— К тому времени они уже разволновались, стали требовать, чтобы я остановил машину и выпустил их. Мне… мне пришлось включить радио погромче, чтоб не было слышно их криков.

На лице вампира отразилось отвращение.

— Итак, она сообщила своему брату о том, где находится.

Филднер кивнул:

— Он приходил ко мне в офис примерно час назад, спрашивал, не видел ли я его сестру.

— А что с машиной?

— Я уже успел ее спрятать.

Вампир медленно кивнул.

— Это самое мудрое твое действие за всю прошедшую неделю, — сообщил он. — Где этот парень сейчас?

— Он остановился в «Северной звезде». Думаю, он что-то подозревает.

— Конечно, подозревает, он же не законченный кретин. — Вампир глубоко вздохнул. Видит бог, больше всего на свете он ненавидит всяческие осложнения. Он вел здесь идиллический образ жизни, держа все под контролем. Если на горизонте появлялись трудности, они подвергали опасности его спокойное существование.