таинственным незнакомцем. Они были словно созданы друг для друга. Чувствовали каждое движение партнера. Неужели это она, Эннис Кэрью, обычно танцующая как слон, у которого все четыре ноги – левые? Вспомнив это, она начала запинаться, наступать партнеру на ноги, останавливаться… Внезапно незнакомец в маске исчез…

Эннис вздохнула и перестала сопротивляться пробуждению. Сон рассеялся, а с ним и все будоражащие фантазии. Она открыла глаза и обвела комнату взглядом.

Да, она была в своей кровати, она узнала столбики по углам, потому что сама красила их. Узнала и мебель, хотя в комнате царил полумрак. Но звуки… В ее сне они танцевали под музыку, но теперь, проснувшись, она поняла, что это была не музыка. Это трезвонил ее телефон.

– Что такое? – Эннис вскочила.

Она никогда не держала телефон в спальне. Это был ее укромный уголок, тайное убежище, где она отдыхала и пряталась от внешнего мира. Она сама все здесь обставила по своему вкусу. Никакой посторонний шум не должен был мешать ее отдыху. А по телефону, это Эннис знала хорошо, чаще всего сообщали неприятные новости.

Но, очевидно, вчера ночью она забыла оставить мобильник на рабочем столе и принесла его с собой в спальню.

Бормоча под нос ругательства, она выбралась из постели и начала поиски. Звонящий не желал отступать. Телефон продолжал трезвонить. Наконец она обнаружила свою сумочку, которую швырнула на подоконник прошлой ночью. Телефон был там. Она вытряхнула его и поднесла к уху.

– Алло?

– Доброе утро, Коста, спасибо за чудесный вчерашний ужин, – раздался насмешливый голос.

Эннис чуть не выронила телефон. Во сне таким голосом говорил незнакомец в маске.

– Алло?

Она приказала себе собраться. Выглянула в окно. Небо было еще черным, только несколько ярких точек в нем – огни самолета.

– Еще ночь, – выдавила она.

– Вы спали? – спросил он.

Мог бы притвориться огорченным, что разбудил ее, возмутилась про себя Эннис. Однако нотки смеха в его голосе звучали так сексуально…

– Я продолжаю спать, – отрезала она.

Это было ложью. Центральное отопление еще не включили, и холодный воздух заставил ее проснуться очень быстро. Теперь она дрожала от холода.

Коста понизил голос до шепота, как тогда в ресторане. Теперь он звучал интимно, сексуально, соблазняюще:

– Я хотел бы быть сейчас с тобой.

– Ты со мной, – вырвалось у нее прежде, чем она успела подумать.

Она поняла, что сказала, только услышав его нежный хрипловатый смех. И вся напряглась. Она еще чувствовала вкус его поцелуя на своих губах. И не только: земля уходила у нее из-под ног, как в тот момент, когда он поцеловал ее.

– Однажды, – прошептал он, – это случится.

– Прекрати, – выдавила она сквозь зубы, обращаясь скорее к себе, чем к нему.

– Ты проснулась, – с триумфом констатировал он.

– Да, я проснулась. Что вы хотите?

Повисла пауза.

– Я хотел обрадовать вас, – тихо произнес он.

Обрадовать! Ха! Скорее, вывести ее из себя! Но она не сказала этого вслух. Только мило поинтересовалась:

– Обрадовать? Это чем же?

– Тем, что я вернусь домой через три дня.

– Вернетесь?

Она вспомнила: он улетает в Нью-Йорк.

– Но вы же говорили, что не знаете, сколько продлится поездка.

– Я решил сократить ее, – ответил он, – сказал, что у меня дела в субботу. Вы ведь сумеете пережить мое столь короткое отсутствие?

– Пережить! – воскликнула Эннис в ярости. – Вы что, думаете, один поцелуй – и я уже не могу без вас жить?

– Это был не просто поцелуй.

У нее был такой сонный голос, когда она ответила на звонок. Очень сексуально. Он словно видел ее, теплую, сонную, среди подушек и одеял. Чертовски хотелось сказать ей об этом. Но он знал, что, сонная, она не сможет ответить. А ему так нравилось провоцировать ее, нравилось, когда она отвечала на его шутки.

Он стоял в очереди для пассажиров бизнес-класса, отступив немного в сторону – так, чтобы никто не слышал их телефонного разговора.

– Хорошенькое представление вы устроили вчера ночью, – фыркнула Эннис. – Представление, достойное аплодисментов. Только вам недостает немного искренности.

Косту забавлял их разговор. Он увидел оранжевый огонек на табло, объявляющий о том, что посадка началась. Витале проигнорировал его.

– Почему вы решили, что я не был искренен?

– Мужчину, который искренне интересуется женщиной, смутило бы то, что она не отвечает на поцелуй.

Он усмехнулся:

– Вы хотите сказать, что не ответили на него?

Он услышал, как она судорожно вздохнула. Он словно видел ее сейчас, видел, как ее глаза широко раскрылись от изумления, как она ловит ртом воздух. Интересно, что на ней надето сейчас…

Коста тряхнул головой. О чем, черт побери, он думает в шесть тридцать утра, собираясь лететь в Америку? Чтобы прогнать видение, он сказал:

– Мы поговорим, когда я вернусь.

– Не о поцелуях, – твердо ответила Эннис.

Почувствовав, что она нервничает, Коста нежно улыбнулся. Он, наверно, шокировал ее своим поцелуем прошлой ночью. Эта мысль была приятной.

Оранжевый огонек сменился красным. Посадка заканчивалась. Проклятье, он не может отпустить ее сейчас.

– Совершенно согласен. Мне больше нравится практиковаться в поцелуях, чем обсуждать их, – заявил он, ожидая взрыва.

Но Эннис уже окончательно проснулась. В ее голосе теперь не было сексуальных хриплых ноток.

– Я целуюсь только с придурками, – напомнила она ему его комментарии насчет ее кавалеров.

Коста рассмеялся.

– Я сказал, что вы встречались только с придурками, – поправил он, – но ведь в жизни все меняется.

Она не поддалась.

– Вы позвонили в шесть утра, чтобы обсудить проблему моего выбора кавалеров?

Красный огонек на табло замигал – времени больше не оставалось.

– Нет, просто я подумал, что вас, возможно, беспокоит то, что мы сделали с мебелью в коридоре. Я хотел сказать, что волноваться не стоит.

– Что?

– Вы… точнее, мы опрокинули столик вместе с вазой, в которой были цветы. Но я решил проблему вместе с портье.

Повисла пауза. Коста слушал молчание с улыбкой на губах Эннис, должно быть, хорошо знает всех портье. Они наверняка выполняют для нее мелкие поручения или передают сообщения. Инцидент с вазой