Его голос стал более низким, а акцент придавал ему особую чувственность.
– «Какая чудесная симметрия – мягкая, соблазнительная и прекрасная во всех деталях. Теплая, узкая, пышущая огнем. Изящной формы, с манящим запахом, с бледной окантовкой и контрастным пунцовым центром…»
Люк страстно желал Элизу и уже с трудом сдерживался. Причем было очевидно: чтение необыкновенно возбуждало ее – подобного эффекта он не смог бы добиться никаким другим способом.
И она не остановила его.
Элиза не могла это сделать, потому что была словно загипнотизированная. Глядя на сидевшего рядом молодого француза, она – уже в который раз – подумала: «Как он красив… Он действительно на редкость красивый мужчина». Ей ужасно хотелось прикоснуться к нему, хотелось почувствовать вкус его губ и ощутить жар его объятий… Потребность познать все это боролась со стремлением немедленно встать и удалиться, но она не владела своими чувствами.
– «Не отрывайтесь от ее груди и погрузите свой меч в ее ножны. Старайтесь страстно пробудить…»
Сделав над собой усилие, Элиза протянула руку, чтобы закрыть книгу.
– Достаточно, – пробормотала она, чувствуя, как у нее перехватило горло.
Люк поднял голову и взглянул на нее с удивлением: – В чем дело, дорогая? Неужели моя дикция настолько невыносима?
– Н-нет. – Она едва могла говорить от волнения. – Что это за книга?
Он посмотрел на обложку:
– Это вольный перевод восточных любовных Сонетов. Элизе казалось, что она вот-вот задохнется.
– Но там говорится не о любви…
– Почему же? Мне, например, нравится.
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Это совершенно безнравственная книга.
Люк улыбнулся и пожал плечами.
– Разве вы не чувствуете очарования этой книги? Разве она не пробуждает в вас страсть? Мне кажется, это замечательная книга.
– Нет, не согласна! – заявила Элиза. – И вообще не могу представить, чтобы порядочные мужчины и женщины предавались таким… чтобы они наслаждались… – Она внезапно умолкла и потупилась.
– Здесь нет ничего предосудительного, – возразил Люк. Он смотрел на нее не мигая. – И нет ничего, что не вызвало бы удовольствия.
Элиза пожала плечами и пробормотала:
– И все же я не понимаю… Не могу этого понять. – Она судорожно сглотнула.
– Может быть, я мог бы объяснить?
В следующее мгновение Люк прижался губами к ее губам, и она даже не попыталась оттолкнуть его. Более того, ее губы почти сразу же приоткрылись, и его язык прикоснулся к ее языку. Почувствовав это, Элиза тотчас же прижалась к Люку, понуждая его продолжить ласку. Когда же она обвила руками его шею, он понял, что уже не в силах сдерживаться.
Откинувшись на спинку стула, Люк чуть отстранился и задрал юбки Элизы, обнажая ее бедра. Она тут же села на него верхом, обхватив его ногами. В следующее мгновение он распустил ремень и, продолжая опьянять девушку своими страстными поцелуями, немного приподнял ее над собой. Когда же он вошел в нее, его поразило совершенно непривычное ощущение, от которого перехватило дыхание и возникла опасность преждевременной разрядки. Наслаждение было настолько острым, что Люк, не удержавшись, застонал, стараясь избавиться от сладостного наваждения.
Тут девушка беспокойно задвигалась, яростно впившись пальцами в его волосы. Затем ее гибкое тело внезапно содрогнулось – однако не в порыве мучительной страсти, как он сначала подумал, а в бешеном стремлении освободиться.
– Элиза, в чем дело?
Он обнял ее, стараясь успокоить. И вдруг почувствовал на своем лице ее горячие слезы.
И тут Люк наконец-то понял: он овладел невинной девушкой, не имевшей совершенно никакого опыта в любовных утехах.
Люк осторожно приподнял ее, чувствуя, как она вся дрожит, и прижал к себе. Легонько поглаживая ее по спине, он пробормотал:
– Ведь ты сама этого хотела, не так ли?
Она молча покачала головой, и он услышал ее горестные всхлипывания.
– О Господи, но почему же ты позволила мне это? Почему не остановила меня?
Не дождавшись ответа, Люк взял лицо девушки в ладони и заглянул ей в глаза. Они были широко раскрыты и блестели от непролитых слез, вызванных болью и отчаянием. Люк вздохнул и, резко поднявшись, затянул потуже ремень. Нервно расхаживая по каюте, капитан время от времени поглядывал на Элизу; было очевидно, что его мучило чувство вины.
– Как я мог так неправильно истолковать ситуацию? – пробормотал он себе под нос.
Однако Люк прекрасно знал, почему так произошло. Просто он очень этого хотел.