водой, но никакого представления о том, насколько ему хватит этого запаса, Хет не имел. Логика и давление в легких и за глазами подсказывали ненадолго.

Борьба заставила их оторваться от дна, что обеспечило Хету несколько большую свободу движений. Сарет попробовал обхватить ноги Хета своими, глупо подставив тому свое весьма уязвимое место. Хет резко двинул коленом вверх… Телохранитель вырвался, но Хет успел еще нанести ему удар в живот, выбивший из Сарета весь запас воздуха.

Хет всплыл на поверхность, выплевывая воду и кашляя. Он был совсем рядом с бортом бассейна и мог ухватиться за изразцовый бортик, чтобы легче удержаться на поверхности. Глаза жгло, вода проложила жгучую дорожку через нос и горло к легким. Он попытался выбраться из бассейна, но ликторы бегали быстрее, тем более такой попытки они ожидали, и тут же спихнули его обратно.

Сарет вынырнул почти в центре бассейна. Он выплевывал воду и улыбался. Хет тоже оскалил зубы, и ему показалось, что телохранитель прекрасно понял смысл оскала.

К двоим ликторам теперь присоединился человек в раззолоченной одежде и золотой шапочке. Это был управитель дворца. Он выглядел слегка разочарованным, но не настолько, чтобы возродить в Хете надежду.

Прочистив горло, управитель, обращаясь ко всем присутствующим, объявил:

— Повелительница решила, что не сможет присутствовать. А этого она велела прикончить.

— Если получится, — добавил один ликтор, а второй захохотал и спросил его, не хочет ли он побиться об заклад насчет исхода поединка.

«Отлично», — подумал Хет, повиснув на стенке бассейна. Тот первый раунд Сарет просто играл с ним. «А ты думал, что она возьмет на себя труд спуститься вниз и поглядеть, как тебя будут убивать…» Ему было противно думать о том, как же она расправляется с теми пленниками, с которыми предварительно не трахалась.

Сарет снова пошел на Хета, пробираясь к нему по грудь в воде. Лицо телохранителя раскраснелось от злости на ликторов, которые все еще громко высказывали свои предположения о возможном исходе спектакля. Управитель, видимо, решил, что он манкирует своими обязанностями, а потому быстро удалился. Ликтор закрыл за ним дверь, все еще продолжая ржать вместе со своим товарищем.

Хет отступил вдоль стенки бассейна. Единственное преимущество, которое давала ему круглая форма резервуара, заключалось в том, что его нельзя было загнать в угол. Телохранитель нырнул вслед за ним, но Хет оттолкнулся от стенки и оказался вне досягаемости для Сарета.

Тот повторил свой маневр несколько раз, стараясь схватить Хета, но каждый раз промахиваясь. Тем не менее он продолжал широко ухмыляться. Хет отбросил назад свои длинные волосы, с которых текла вода. Он чувствовал себя так, будто к его ногам привязали свинцовые колодки, и понял, что такая игра долго продолжаться не может. Наглая самоуверенность противника была очком в пользу Хета. Конечно, подумал он, еще раз избежав захвата, на этот раз еле-еле — он даже ощутил прикосновение тупых пальцев урода к своим ребрам, у него есть все основания для этой самоуверенности. Ликторы непрерывно выкрикивали всевозможные советы и соображения, к которым Хет не давал себе труда даже прислушиваться. Но сейчас один из них выкрикнул нечто такое, что заставило Сарета обернуться и бросить на весельчаков свирепый взгляд. Хет не замедлил воспользоваться представившимся шансом.

В одно мгновение он повис на более мощном противнике взяв его в зажим и стараясь использовать предплечье в качестве рычага, чтобы сломать ему шею. Телохранитель согнул ноги так, что ступни показались над водой, чего Хет ожидал, и нырнул вперед, оказавшись под Хетом и заставив его разжать захват, чего Хет уж никак не ожидал. Прежде чем он успел оторваться, телохранитель уже прочно стоял на дне бассейна, обхватив одной рукой талию Хета, а другой вцепившись ему в затылок.

Разорвать этот захват Хет не мог, как не мог и добраться до лица Сарета или хоть до какой-нибудь другой важной части его тела. В голове что-то громко стучало, легкие готовы были лопнуть от напряжения. Черная волна постепенно захлестывала его зрение. Он вонзил ногти в обхватившую его руку, правда, без всякого результата.

А затем внезапно голова Хета оказалась на поверхности воды. Он беспомощно колотил руками, стараясь удержаться на плаву. Почти ничего не видя, ощупью, он ухватился за край бортика и грудью упал на него, выкашливая попавшую в легкие воду. Бессильное обмякшее тело чудом держалось на скользких изразцах, судорожно хватая воздух широко раскрытым ртом. Хет даже не помышлял о том, что телохранитель вот-вот снова схватит его. В этот блаженный момент значение имело только одно — воздух.

Постепенно до Хета стало доходить ощущение полной тишины. Ни криков ликторов, ни ударов рук палача по воде. Хет поднял голову. Сначала он бросил взгляд назад, чтобы увидеть, поджидает ли его Сарет, и обнаружил, что тот лежит на воде лицом вниз, бессильно раскинув руки в стороны, и только вода и поддерживает это огромное тело.

Хет нахмурил брови, стараясь совместить зрелище со своим последним воспоминанием, но ему это не удалось, и он печально покачал головой. Вряд ли такое сделал он сам. Потом он заметил обоих ликторов, которые валялись возле двери. Один из них был неподвижен, другой пока еще пытался пошевелиться. И только после этого Хет увидел Шискан сон Карадон, сидящую на корточках около бассейна футах в пяти от него.

На ней были надеты свободные мужские штаны и рубашка черного цвета, а поверх — мантия. Рукава мокры до плеч, остальная одежда — сухая. На поясе боль-палка. Хет понимал, что она только что очень ловко этой палкой воспользовалась. Вид у нее был суровый, но все же на него она смотрела с некоторой долей сострадания.

— Спасибо, — сказал Хет и поморщился. Голос походил на слабое карканье.

Она передернула плечом, будто об этом и говорить не стоило.

— Констанс хочет, чтобы ты пришел поговорить с ним. Он сказал, что уж хоть это ты обязан для него сделать.

Хет обдумал приказ. Если Риатен и Сеул, то есть предположительно разумные Хранители, окончательно свихнулись на идее впустить Обитателей Запада в наш мир, то, наверное, самое время поговорить и выслушать Хранителя, давным-давно сошедшего с ума. Поэтому Хет сказал:

— Он прав.

Шискав сон Карадон вела Хета по коридору, который проходил под залом для казней. Они проникли сюда через небольшую, почти незаметную дверь в коридоре, находившемся выше. Шли сначала в полной тьме, где Шискан чувствовала себя как дома, тогда как Хет помогал себе рукой, касаясь шершавого камня стены. Это раздражало, но все же ему удалось понять, что они уходят из дворца по направлению к внешней стене. Наконец Хет заметил, что бархатная тьма начинает где-то впереди сереть, а немного спустя сводчатый потолок превратился в каменную решетку, через которую свисали зеленые ветки растений и виноградные лозы. Иногда можно было углядеть и кусочек звездного неба. Они вышли в один из маленьких садиков на внутренней, обращенной к стене стороне дворца.

Шискан остановилась, чтобы отпереть железную калитку; тяжелое, сладкое благоухание цветущих растении и только что политой водой листвы клубилось в жарком, душном воздухе. Замок щелкнул, и Шискан приоткрыла калитку, потом, повернувшись, чтобы видеть глаза Хета, сказала:

— Констанс сейчас в Цитадели Ветров вместе с Электором.

— А я думал, что Электор удерживает часть дворца, — отозвался Хет. Он все еще хрипел — напоминание о том, как его чуть было не утопили, — так что он сам с трудом узнавал собственный голос.

— Так все думают. — Шискан бросила взгляд в сторону пройденного коридора, но не нервно, а все так же холодно контролируя свои чувства, что делало ее абсолютно непроницаемой для чужих взглядов и здорово раздражало Хета. — Мне придется остаться здесь по меньшей мере до восхода. Если никого из нас тут не увидят, то могут подумать, что Электор тоже ушел отсюда.