жалких на вид, и у сильных и твердых духом, какими и должны быть мужчины, есть одна особенность. Они думают тем, что у них между ног.

– Тетя Дженет! – задохнулась Ребекка.

– Сейчас не время для напускной чувствительности. Мы начали войну. Как только мужчина попробовал плод, очень трудно отказаться вкусить его снова. Если мы должны привязать Адама к тебе до того, как он поймет, что любит тебя, значит, мы должны использовать любые безнравственные приемы.

– Но что делать мне?

– Учитывая, какими глазами Адам смотрит на тебя, а я сама это видела, сомневаюсь, что тебе придется вообще что-то делать. Но на всякий случай я расскажу тебе все, что ты должна знать.

Ребекка стояла в холле, прижав ухо к двери спальни Адама. Когда она переступит порог, пути назад не будет.

Верная своему слову, Дженет привела Ребекку и ее мать к настоящей осаде трех наиболее влиятельных матрон высшего света. Едва Ребекка вошла в салон леди Физерстоун, она заметила сурово поджатые губы этой дамы и приготовилась к худшему. Потом Дженет, благослови Господь ее дар убеждения, выболтала самую сумасшедшую историю из смеси полуправды и чисто романтической болтовни, приправленной значительной дозой преувеличений. Каким-то образом вопреки всем странностям к концу дня Ребекка была вознаграждена поздравлениями и поддержкой светских матрон.

Сейчас она была совершенно без сил.

Частично это было из-за прошлой ночи, когда она очень мало спала, но в основном из-за борьбы, которую девушка вела со своим сердцем. В конце концов, сердце победило, а значит, она должна последовать совету тети.

Ребекка просидела взаперти в своей спальне, пока все в доме не улеглись спать, и выждала на всякий случай еще час. Стоя у двери Адама и прислушиваясь, не идет ли кто, она закусила нижнюю губу и приняла окончательное решение. Если это обольщение Адама заставит его взять ее с собой, когда ему придется уехать из Англии, пусть так и будет.

Осторожно, без единого шороха она открыла дверь. Тусклый круг света от свечи падал на пол вокруг нее, когда она молча на цыпочках подошла к кровати, где спал Адам. Смятое одеяло оставляло открытыми его мускулистые ноги и грудь, которые она, уже однажды целовала и ласкала. Невообразимые советы Дженет взволновали кровь Ребекки. Ее тело затрепетало в предвкушении. Она поставила медный подсвечник на стол и мягко потрясла его за плечо.

Адам вскочил, схватил Ребекку за талию и швырнул на кровать. Она вдруг оказалась лежащей на спине, глядя на кремовый балдахин, руки Адама обхватили ее горло. Он приблизил свое лицо к ее лицу, его дыхание прерывалось, глаза опасно сузились. Он напоминал разбуженного дикого зверя. Ребекка не могла даже пошевелиться, не то что допустить мысль о соблазнении этого человека. Когда она попыталась заговорить, то не смогла произнести ни звука.

Быстро заморгав, Адам как будто переместился из темного, далекого прошлого в настоящее. Он отдернул руку, глядя на нее со смесью гнева и недоверия, потом перевернулся на спину и уставился в потолок. Гортанный звук, полуворчание, полустон слетел с его губ.

– Вы сошли с ума? Какого дьявола вы здесь делаете? Она довольно долго лежала совершенно неподвижно.

– Мы не виделись весь день. Я хотела поговорить с вами.

– Посреди ночи? Я же мог убить вас.

– Никогда.

Качая головой, он сказал:

– Вы не представляете, на что я способен.

Адам говорил так невозмутимо, так прозаично, что Ребекка даже не знала, что ответить. Она чуть не выпалила, что любит его. Но строгие предупреждения Дженет удержали слова, готовые сорваться с языка. Похоже, большинство мужчин, даже тех, кто склонен поступать благородно, готовы сбежать на другой континент, когда женщина заговаривает о любви. Тетя советовала Ребекке приберечь это заявление для другого случая. Сегодня нужно соблазнять.

Приподнявшись на локте и позволив тонкой бретельке ночной сорочки соскользнуть с плеча, Ребекка промурлыкала:

– Я знаю, вы никогда бы не причинили вред никому, о ком заботитесь. Я хотела поговорить.

– Господи, спаси меня, – пробормотал Адам. Повернувшись к ней лицом, он окинул ее беглым взглядом и снова уставился в потолок. Ребекка была почти голой. О чем она думала, притащившись в его спальню в лоскутке прозрачной ткани? Сладкий контур ее сосков, уже напряженных, притягивал его губы. Завитки между бедер манили прикоснуться к ним. Одним быстрым движением он мог бы притянуть ее к своему телу, осыпать поцелуями ее груди и научить, как сделать его мечты реальностью.

Во имя неба, он же поклялся оставить ее, пока не докажет свою невиновность! Он был нахалом, худшим из развратников. Прошлой ночью Адам потерял власть над своими чувствами и не знал, куда его ласки могут завести. Впрочем, ему было все равно. Ее невинное признание, что она хотела его так же, как и он ее, наверняка предложенное без действительного понимания, что это означает, не остановило его. Теперь он не должен снова потерять над собой контроль.

Он решил не настаивать на браке, ибо она заслуживает кого-то лучше его, кого-то, кто сможет дать ей и любовь, и преданность, которых она достойна. Она заслуживает человека, который не разобьет ей сердце.

Ребекка плакала – не теми слезами, которые женщины используют как инструмент влияния, но слезами, рожденными искренней грустью. Это не давало ему покоя, потому что он не знал, что делать с нежными чувствами женщины. Адам много думал об этом. Если он исчезнет, то же произойдет и с Фрэнсисом Коббалдом. Эдвард без труда представит поэта подлецом, развратителем невинных и, возможно, даже вором. Конечно, пошли бы разговоры, но со временем и благодаря усилиям Дженет, Адам знал, Ребекка найдет свое счастье.

До тех пор, пока он не дотронулся до нее снова.

Уже сейчас была возможность, что она беременна. Испытывать судьбу во второй раз слишком рискованно. Действительно, они с Ребеккой должны поговорить. Когда будут полностью одеты, при солнечном свете, в присутствии пары дюжин людей в комнате. Может быть, тогда он сумеет сдержаться. Он снова провел руками по лицу, сел, обернул простыню вокруг своей талии и спустил ноги с кровати.

– Думаю, нам лучше продолжить этот разговор утром.

Ребекка провела кончиком пальца по его шее, вниз по руке, потом по спине туда, где одеяло скрывало его ягодицы.

– Если меня заставить ждать, сомневаюсь, что я вообще смогу заснуть.

Ее голос был низкий и соблазнительный. Он почувствовал ее дыхание на своем плече. О Господи, она действительно коснулась языком его уха! Он не смел повернуться. Его тело игнорировало приказы разума.

Взглянув через плечо, он увидел, что Ребекка встала на колени прямо у него за спиной, прозрачная сорочка выставляла напоказ каждый восхитительный дюйм ее тела. Если бы он подвинулся хоть на дюйм, ее груди прижались бы к его спине. Если бы он чуть повернул голову вправо, он мог бы прильнуть губами к ее губам.

– Ребекка, вы пытаетесь соблазнить меня?

– Разве такое возможно?

– Думаю, вы знаете ответ, но я должен поинтересоваться почему... особенно когда вчера утром вы собирались прогнать меня в преисподнюю и даже дальше.

– Я была сердита. Вы знаете, я ненавижу приказы, и я еще не убеждена, что хочу, чтобы вообще какой бы то ни было мужчина контролировал мою жизнь. Я думаю, Перси Шелли и Мэри Годвин в этом правы. Тем не менее сегодня я лежала в постели и не могла заснуть и подумала, что вы страдаете от той же болезни. Я хочу вас.

Ей удалось подвести его самообладание к краю бездонной пропасти страстного желания. Любой нормальный человек опрокинул бы ее на спину, погрузился бы в нее и послал к черту все последствия. К несчастью, он не был любым человеком – невзирая на то, что возбуждение вот- вот поставит его на колени.

Держа одеяло перед собой как щит, он сбежал в противоположный угол кровати и указал на дверь:

– Ребекка Марч, убирайтесь из этой комнаты немедленно!

Проклятая крошка даже не обратила на него внимания. Она встала на четвереньки и выгнула спину, как нежащаяся на солнце кошка. Ее рубашка распахнулась, открыв нежную кремовую плоть ее грудей, живота и лона. Проклятие, где она научилась всему этому? У него не было времени искать ответ. В ужасе Адам смотрел, как она, извиваясь, ползла по кровати, медленно приближаясь к нему. Она непристойно вытянула свое тело вдоль резного столбика кровати, указала на отчетливую выпуклость, которую не могла скрыть его простыня, и промурлыкала:

– Я бы гораздо лучше позаботилась об этом.

Его напряженное копье страсти подергивалось, явно обрадовавшись предложению. Адам конвульсивно сглотнул и поплотнее завернулся в простыню.

– Вы можете забеременеть.

–  Гм-м... – промурлыкала она, обводя языком палец. – Тетушка говорила мне, что есть способы, которыми мужчина и женщина могут доставить друг другу удовольствие без риска зачатия.

Теперь он понял, откуда Ребекка почерпнула свои навыки обольщения. Завтра утром первым делом он должен придушить леди Такер, а может быть, даже сегодня ночью. Если доживет до этого. Действительно, Адам мог бы заниматься с ней любовью только ртом, позволяя ей доставлять ему удовольствие таким же способом, но он знал, что никогда не смог бы удовлетвориться без полного обладания ее телом.

Щеки Ребекки горели от возбуждения, и Адам чувствовал сладкий запах ее желания. Она не собиралась уходить, что означало, что ему нужно найти другой подход, ему все-таки придется прикоснуться к ней. Адам молил Бога о твердости.

Подавшись вперед, он притянул ее к себе и поднял с постели.

– Обхватите меня ногами.

Она с готовностью исполнила его просьбу, и Адам ощутил, как центр ее