схватиться за ствол ближайшего дерева, чтобы не упасть.

– Участок твой, и снег твой, и лопата тоже твоя. – Он с силой отгреб в сторону примерно половину сугроба. – Это мы установили.

Где-то вдалеке зашумела машина, и краем сознания Лиза удивилась, что кто-то едет так поздно. На их улице было всего три дома, и все давно приехали. Соседи слева даже свет погасили, должно быть, спать легли.

– Дим, ты что? Не слышишь меня?

– Слышу.

В следующий заход он отгреб еще половину сугроба и теперь подчищал длинные и ровные снежные языки, оставшиеся после лопаты, как замерзшие пенные следы за речным катером.

– Мне не нужна твоя помощь, – выговорила Лиза очень твердо, так, чтобы он понял, что помощь ей не нужна решительно ни в чем. И никогда не была нужна. С тех пор, как в десятом классе Наташка…

И вдруг что-то случилось. Что-то неожиданное и очень страшное, потому что звук, резанувший уши, показался очень близким, громким и абсолютно чужеродным, как будто с их тихой улицы вдруг стартовал космический корабль.

Яркий белый свет ударил в глаза. Огромное тело стремительно надвинулось из темноты – чудовище из темной пещерной пасти. Короткий злобный взвизг и скрежет, и Лиза поняла, что машина, вылетевшая прямо к ее забору, ударилась крылом о древний железный столб, на котором когда-то висел почтовый ящик. Потом ящик куда-то подевался, а столб так и остался торчать на границе участков, Лизиного и соседского. Грязный темный бок оказался прямо у нее под носом, и она увидела, как поехало вниз стекло.

Стекло опускалось, а она просто стояла и смотрела. Откуда-то она знала, что это опускающееся вниз стекло означает смерть.

Ее собственную.

Потом еще что-то произошло.

Мощный короткий удар сбил ее с ног, так что она упала на колени и моментально завалилась на бок, поехала, как куль с мукой, который спускают с палубы парохода, сильно ударилась головой и очутилась внутри участка, под прикрытием бетонного основания забора.

Должно быть, все происходило очень быстро, потому что стекло все продолжало опускаться, и, лежа на боку за забором, Лиза еще успела увидеть, как нечто длинное, похожее на ручку от давешней метлы, неторопливо вырисовывается в темном проеме и странно дергается вверх и назад.

И только через секунду до нее дошел звук, сухой, холодный и негромкий, как будто хрустнула яичная скорлупа. Размытая темнотой туша в дохе и солдатских ботинках, странно короткая, словно сложенная пополам, странно подпрыгнула, повернулась и плюхнулась на снег.

Рукавами куртки Лиза зажала себе глаза, только на одно мгновение, крохотное, маленькое, за которое даже сердце не успело стукнуть, а потом отдернула руки от лица.

Машина чуть укатилась вперед, но была все еще очень близко, так близко, что стало совершенно ясно – второй выстрел убьет ее, как первый убил Диму.

– Что это? – спросила Лиза шепотом неизвестно у кого. – Что это, господи?!

Второй звук оказался намного громче первого, и от него лопнули барабанные перепонки и кости черепа. От этого звука стало нечем дышать, как будто из воздуха моментально исчез кислород и глаза вылезли из орбит.

– А-а-а-а!..

Машина была уже далеко, но из по-прежнему опущенного стекла несло смертью и пороховой гарью, и Лиза поняла – стекло опущено, чтобы было удобней убивать ее.

Со второй попытки, раз уж с первой не получилось.

Но что-то изменилось, и даже искореженным от страха сознанием Лиза уловила это. Уловила и задрала голову, по-детски прижимая уши руками. Стекло в машине куда-то делось, и оголенное дуло торчало теперь как-то на редкость откровенно и цинично, и тормоза визжали, и снег летел в разные стороны из-под колес, твердые, жесткие, колкие комья попадали ей в лицо. Машина дернулась, рванула вперед, ее занесло, задние колеса провалились в снег у соседнего забора.

Черное пятно, которое, как Лиза думала, было мертвым Диминым телом, вдруг снова взорвалось коротким и острым звуком, шевельнулось и выкатилось на дорогу.

Машина буксовала в сугробе, колеса бешено крутились, разрывая снег.

Грохот обвалился вновь, рассыпался в воздухе, окатив ее с головы до ног, и странное «вз-з-з» резануло уши, и что-то злобно чиркнуло по бетону, а потом еще и еще раз.

Стоя на коленях посреди дороги, неловко вытянув руку с пистолетом, ее сосед стрелял по машине, застрявшей в сугробе. После каждого выстрела его руку дергало вверх, и чудовищный звук обрушивался в снег.

Колеса вдруг цапнули твердую землю, машина вздрогнула, поползла, развернулась и оказалась на дороге. Как будто присев перед броском, она рванула вперед, прямо на человека, стоявшего коленями в колее.

– Дима-а-а!!

Еще один бухнувший и разбившийся на тысячу острых осколков звук, короткое движение, и в последнюю секунду перед тем, как полторы тонны темного железа подмяли бы его под себя, превратив в груду окровавленного фарша, он перекатился на обочину, в тень старой черемухи.

Снег был красный. Лиза отчетливо видела, что он красный. Разве может быть столько крови, чтобы залить весь снег вокруг?!

Потом краснота стала пропадать, словно растворяться под синим светом уличного фонаря, и Лиза