руками держит её за плечи… не давая себя обнять… и она только бьётся в стальных объятиях… вырывается… беспомощно, как мягкий глупый ребёнок…
Со стороны это наверняка выглядит смешно…
Он отпустил её.
Но она уже поняла, что встреченный ею страж не был Димой. Он что-то сказал напоследок… ловким движением выхватил мобильник. С возникшего в воздухе экрана усатое лицо пожилого дежурного участливо спросило её: «Вам нужна помощь, госпожа? Вы находитесь за пределами зоны элитного проживания. Это опасно. Наш сотрудник отвезёт вас домой!»
Урваши только мотнула головой: «Нет-нет….» — но страж уже вёл её к машине.
Не он! Это снова был не он!
Она сидела на скамейке в своём строго охраняемом районе элитного проживания и смотрела, как в мягком, почти вечернем свете фонарей Дима стоял у городского фонтана… и медленно проехал мимо неё в машине, внимательно оглядываясь вокруг… и он же, проходя совсем рядом, сделал какое-то строгое замечание шумной стайке молоденьких «элитарок».
Когда он отвернулся, тощая девица со светящимися волосами, звякая музон-браслетами на костлявом запястье, сделала непристойный жест в сторону удаляющейся крепко сбитой фигуры.
Над головой густым приглушённым басом пророкотал автобус. Вальяжно качнувшись, он тяжело опустился куда-то за деревья. Урваши бессмысленно проводила его взглядом.
Внезапно ей стало понятно, где находится настоящий Дима.
В ангаре было бы совсем темно, если бы не огромная светящаяся труба прозрачного контейнера. Урваши спрятала в карман джинсов пластиковый цилиндрик с вмонтированным в него чипом доступа/взлома и неприязненно посмотрела на камеры слежения, переставшие наконец-то поворачиваться в её сторону, ловя каждое движение.
— Всё-таки Толик был прав, это довольно-таки просто! — пробормотала она, медленно семеня к контейнеру.
Голова просто разламывалась… воздух вокруг был вязким и приторным до тошноты. Огромные смутные тени угловато вырисовывались по сторонам. Урваши вспомнила, как её муж называл это огромное помещение «моргом» и неодобрительно поморщилась.
— Ты всегда был циничным, Анатолий, — одышливо прошептала она.
Где-то слева стояло несколько аккуратных девушек, пугающе неподвижных в полумраке. Мягко светились номера…
Урваши подумала, что назойливо повторяющаяся начальная аббревиатура МАШ-Ж на их кокетливых комбинезонах напоминает лагеря для беженцев.
Внезапно красотки одинаково повернули к ней белокурые головы. «Анимэ, вылитые анимэ!»
— Госпожа? — спросила ближайшая.
— Я ищу Дмитрия, — пробормотала Урваши, борясь с тошнотой. — Всё в порядке, девочки… ничего страшного…
Но ей было страшно. И она думала, что девушки
Она увидела Димочку лежащим навзничь совсем рядом с контейнером. Урваши задохнулась и упала на колени. Острая боль заставила её застонать, но она ползла, ползла, ползла вперёд, слыша топот быстрых ног.
— Мне ничего не надо, ничего… спасибо, мне ничего не надо… — бессвязно шептала она подбежавшим девчонкам. — Я тут… я рядом с сыном посижу… я недолго!
— Пожалуйста! — выкрикнула она.
— Вот же он, разве вы не видите, дуры вы безмозглые?! — выплюнула она в лицо этим дерзким потаскушкам.
— Не трогайте меня! — визжала она, видя, как те встревожено бормочут что-то в свои мобильники. Яркие пятна экранов кружились перед глазами и с каждого из них смотрели разные — жёлтые, чёрные, белые, смуглые бормочущие что-то взволнованные лица.
— Да пустите же меня, чёртовы сучки!!!
А Дима лежал совсем рядом и смотрел в темноту пустыми глазницами.
А другой мальчик… и тоже её Дима… ведь это же он… Димочка!!! — только слабо шевельнул губами. Пальцы его сломанной руки непрестанно шевелились, будто набирая сложный код доступа на невидимой клавиатуре… и глаза его были засыпаны цементной пылью…
А миниатюрная дисковая пила в её руке уже дрожала от нетерпения, накручивая сумасшедшие обороты.
Надо просто провести этим вибрирующим полукружием по телу Димы… вот так… прямо от подбородка до самого паха…
Он же живой!!! Вы что не видите? Он же задыхается!!! Ему тесно в этой скорлупе!!!
Мир жёстко провернулся в глазах… и пыльный цементный пол больно ударил её наотмашь.
И падая в гнусный ненужный мрак, она всё-таки успела увидеть, как Дмитрий, стоящий в синем свете контейнера, повернул к ней три десятка одинаковых голов.
— Ди-и-и-и…
В зале вечернего кафе было прохладно.
— Ну, теперь-то всё более или менее поутихло…
— Я помню, у нас тогда в 47-м квартале ментов все, кому не лень, пытались замочить. Они ещё не такими прочными были… Веришь ли, до гранатометов доходило! Мы с братом у Аль-Барази в Копейске ошивались. Отец нам — убью, паразиты! Вы, говорит, с братом до вышки докатитесь! Хе-хе… а потом брат в армию пошёл и…
— Хрен ты сейчас мента прошибёшь! Их, считай, каждые три-четыре года апгрейдят… одни корпуса чего стоят. Да их из пушки не разворотишь!
— Бюджет только зря тратят. Серия «СТРАЖ» вполне нормально справлялась…
— И как эта бедняга ворота открыла?
— Ну, у неё муж был спецом по этим делам… что, думаешь, даром что ли они в элитке живут?
— Не, ребята, я её понять могу. Хоть бы их выключали перед утилизацией… а то жуть! Смотрят прямо в глаза, шевелятся… бр-р-р!
— С точки зрения экономики их отключать нет смысла. Процесс апгрейда как раз представляет собой…
— Ты давай, руками не маши! Специалист тоже мне нашёлся… пиво расплескал, шайтан-дурак!
— …это ещё что! На будущей неделе, говорят, из Казани поступит партия порядка восьми тысяч штук… и все глазами моргают. Терентий вместе с этим, как его… вспомнил — Жора-башкир!.. говорят, что половина в переплавку пойдёт, как в прошлом году. И тоже не выключенными…
— Ну, ещё по кружке и — домой! Я вам так скажу, бархатное пиво — это по мне, а вот светлое можете выливать прямиком в сортир, потому что…
