момент падения стену. Она была гораздо больше, чем казалось ему.

И тут киборг внезапно догадался, почему выстояли небоскребы: она, эта скала, прикрыла их и от огненного шквала, и от ударной волны. Городские стены сходились сразу за ней, так что с каждой стороны оставалась только узкая полоска неживой, как будто выглаженной утюгом земли.

Слант перевел взгляд дальше, на кратер. За каменным ободом он был таким мертвым и безжизненным, словно катастрофа произошла несколько недель, а не веков назад. Внутренность его представляла собой ничем не оживляемую равнину гладкого, будто полированного камня, поблескивающего в лучах заходящего солнца.

Сам обод, зазубренный и неровный, полого, без каких-либо разломов или трещин, спускался в воронку, чтобы потом резко, подняться к другому ее краю. Нависающая скала, защитившая Праунс, была на самом деле просто частью-стен кратера, а совсем не отделившимся обломком, как он предполагал ранее. Все виденные им скалы тоже были частями этого кратера, равно как и похожие на них каменные нагромождения, создающие полный круг, который уходил за горизонт на юге. Некоторые из этих нагромождений погребли под собой поселки, и Слант теперь разглядывал руины, до которых не дошли руки у местных жителей.

Глядя на напоминающий зубчатую корону гребень кратера, Слант с давно забытым, почти ребяческим ужасом представил себе природу взрыва, его породившего. Что бы это ни было за оружие, оно расплавило каменное ложе породы до состояния почти столь же текучего, как вода. Затем ударная волна разбрызгала камень концентрическими кольцами, а поскольку сквозь камень она проходит быстрее, чем сквозь воздух, выступы, защитившие руины, возникли, должно быть, за несколько секунд до того, как их достигли сотрясение и угар раскаленного воздуха. Это объясняло, почему вместо голой равнины здесь остались следы жизни.

Слант однажды видел фотографию, сделанную в момент, когда о поверхность воды разбились капли дождя, и круги от этих капель очень походили на кратер, который он видел перед собой. Если не считать того, что капля — крохотный водяной шарик нескольких миллиметров в поперечнике, а кратер — несколько километров каменной равнины, они были совершенно идентичны, круги от дождевых капель и каменные круги от чудовищного взрыва, породившего их.

Он провел год в пустынях экваториального Марса, но внутренность этого кратера казалась еще более мертвой, чем бесконечные пространства ржавого марсианского песка.

Это было сделано его собственным правительством, лишившим жизни миллионы людей. В сущности, его дом подвергся еще большему разрушению — по слухам, в Д-сериях использовалось новое, еще более мощное оружие, — но трудно представить себе зрелище, столь же нечеловечески страшное. Неужели это возможно?

Он чувствовал себя подавленным, его охватила горечь. Отвернувшись от окна, он едва не наткнулся на Эннау, которая тоже подошла к стеклу, и что-то пробормотал раздраженно.

— Мне хотелось взглянуть на город, — робко сказала она.

— Пожалуйста. — Слант отошел в сторону.

Эннау напомнила ему еще об одной проблеме, ждущей решения. Если маги удалят принудительную фазу и бомбу из его головы, что ему делать с девушкой? Может быть, ему удастся убедить кого-нибудь здесь, в Праунсе, взять ее под опеку? Но кто ее примет. Она была привлекательной женщиной и неплохой спутницей, но беспросветной дурочкой.

А может, это не так и девушка вовсе не глупа? Какой бы она ни была легкомысленной, с какими бы дурацкими идеями относительно защитника ни носилась, все это, как и ее полное невежество, — результат воспитания.

Точно так же как его собственное убеждение в том, что человек должен уметь выживать.

Устроившись у витража, Слант лениво чистил апельсин. Эннау долго стояла у окна, глядя на город, кратер и земли за ним. Никто из них не заговорил. Оба ждали, что вот-вот вернется Азрадель.

Солнце село и комнату уже заполнили опускающиеся на город сумерки, когда дверь, через которую вышел Азрадель, снова открылась. Слант стоял, прислонившись к одной из колонн, лениво размышляя о том, как перезарядить аккумуляторы корабля. Эннау, свернувшись калачиком на покрытом мехом полу, спала.

Услышав звук открываемого замка, Слант встрепенулся. Эннау, которую разбудил этот звук, с замешательством полусонного человека пыталась понять, что происходит. Однако появившийся оказался не Азраделем, а высоким нескладным юношей в сером балахоне.

Слант предоставил чужому заговорить первым.

— Приветствую вас, Слант и Эннау. Я Хейгер, ученик Пьедо, и я принес вам вести от Азраделя.

После некоторой заминки юноша продолжал:

— Вы ведь Слант и Эннау? Здесь так темно!

— Да, я Слант, а это Эннау, и действительно уже стемнело. Здесь есть где-нибудь лампа?

— Да, конечно, минутку.

Ученик опустил руку куда-то за меховой ковер и вытащил масляную лампу. Минуту спустя она была зажжена и стояла посреди ближайшего стола, отбрасывая круг веселого, живого света.

— Так лучше?

— Да, намного. Спасибо.

— Не за что.

В наступившем молчании Слант спросил:

— У тебя сообщение от Азраделя?

— О да! Извините. Представленное тобой на рассмотрение дело оказалось далеко не простым, поэтому завтра утром в полном составе соберется Совет магов Праунса. Азрадель будет занят всю ночь приготовлениями к этой встрече. Он просит простить его и надеется, что вы чувствуете себя как дома в его апартаментах. Кроме того, он просит вас обоих пока не покидать их. Постелей как таковых здесь нет, и Азрадель просит извинить его за это и воспользоваться на ночь подушками, соорудив из них постель на ковре. Я помогу найти все, что может вам понадобиться. Например, дверь в кухню здесь.

Пока юноша, чуть запинаясь, смущенно излагал все это, Слант недоумевал: может быть, все ученики магов немного не в себе?

Тем не менее он вежливо произнес в ответ:

— Спасибо. Ты останешься с нами?

— Не в этой комнате. Я буду этажом выше, чтобы не мешать вам. Если понадоблюсь, покричите меня на лестнице. Хотя, если вы не против, я бы побыл здесь немного.

— Отнюдь. А что там, на следующем этаже? — Возможно, вопрос был несколько бестактным, но Сланта разбирало любопытство.

— О, там кабинет, библиотека и личные апартаменты Шопаура.

— Это самый верхний этаж?

— Нет, есть еще один.

— А что там?

— Жилые помещения.

— Понятно.

Он замолчал.

— Мы будем ужинать? — в первый раз после того, как проснулась, заговорила Эннау. — Я ужасно голодна.

— Да, конечно. Что бы ты хотела?

— Все равно.

Парнишка выглядел столь сконфуженным, что Слант пришел ему на помощь, проговорив:

— Не беспокойся. Только покажи мне, где что лежит, и я сам со всем разберусь.

Хейгер горячо согласился, и Слант собрал трапезу из мяса, сыра, хлеба и фруктов для всех троих.

Ученик присоединился к ним, а потом они немножко поболтали о погоде, различиях между Праунсом, Олмеей и Тейшей, трудностях в изучении магии и цвете глаз Эннау. Последнюю тему затронул Хейгер, отчего беседа закончилась несколько принужденно. Вскоре после этого ученик мага вежливо