его собственностью: всем тем, что он мог себе позволить. Под влиянием момента он вытащил из кармана ручку, открыл один из разваливающихся шкафов и написал на его стенке свое имя и дату.

Потом он выкатил свой велосипед в холл, захлопнул дверь и стал быстро спускаться вниз.

— Мэри? Мэри, проснись. Она здесь.

Мэри почувствовала, как кто-то трясет ее за плечо и, открыв глаза, увидела Рейджа, склонившегося над ней. Он переоделся во все белое: рубашку с длинным рукавом и свободные брюки.

Она села, пытаясь окончательно пробудиться ото сна.

— Можно мне минутку?

— Конечно.

Она пошла в ванную и ополоснула лицо. Холодная вода капала с подбородка. Она посмотрела в зеркало на свое отражение. Ее любовник собирался пить кровь. У нее на глазах.

И это было даже не самым странным.

Она чувствовала себя неполноценной, потому что он не мог делать этого с ней.

Чтобы окончательно не сойти с ума, она взяла полотенце и с силой вытерла лицо. На переодевание времени не оставалось. Да и в любом случае, ей не хотелось надевать что-то другое.

Когда она вышла, Рейдж снимал свои часы.

— Ты хочешь, чтобы я подержала их? — Спросила она, вспоминая, как в прошлый раз нянчилась с его Ролексом.

Он подошел и опустил часы в ее раскрытую ладонь.

— Поцелуй меня.

Она встала на цыпочки, когда он наклонился. Их губы встретились лишь на мгновение.

— Пошли.

Он взял ее руку и повел прочь из комнаты. Она замешкалась, и он объяснил:

— Я не хочу делать это в нашей спальне. Это наше личное пространство.

По коридору он повел ее в другую гостевую комнату. Когда он открыл дверь, они одновременно вошли внутрь.

Сначала Мэри уловила в воздухе запах роз, а потом увидела женщину в углу. Ее роскошное тело было облачено в белую запахивающуюся накидку, а светлые волосы, отливавшие рыжим, волнами ниспадали на плечи. Низкий широкий ворот ее платья максимально обнажал шею.

Улыбнувшись, она поклонилась и заговорила на незнакомом языке.

— Нет, — сказал Рейдж. — На английском. Мы сделаем это на английском.

— Конечно, воин. — Женский голос был высоким и чистым, как пение соловья. Ее красивые светло- зеленые глаза задержались на лице Рейджа. — Служить вам — удовольствие для меня.

Мэри дернулась, пытаясь подавить порыв отстоять свои права на мужчину. Служить ему?

— Как тебя зовут, Избранная? — Спросил Рейдж.

— Я Лейла.

Она снова поклонилась. Выпрямившись, она стала рассматривать тело Рейджа.

— Это Мэри, — рукой он приобнял ее за плечи. — Она моя…

— Подружка, — резко сказала Мэри.

Рот Рейджа слегка дернулся.

— Она моя возлюбленная.

— Конечно, воин. — Женщина снова поклонилась, на этот раз Мэри. — Подняв лицо, она тепло улыбнулась. — Госпожа, служить вам также будет удовольствием для меня.

Отлично, замечательно, подумала Мэри. Тогда как насчет того, чтобы убрать отсюда свою тощую задницу и удостовериться, что заменят тебя уродливой беззубой страшилой, одетой в муму.

— Где бы вы хотели меня? — Спросила Лейла.

Рейдж оглядывал комнату, пока не обнаружил роскошную кровать с балдахином.

— Там.

Мэри сдержала дрожь. Вот уж она бы этого точно не предложила.

Лейла пошла в указанном направлении, белое одеяние кружилось в такт шагам. Она села на атласное одеяло, но, когда начала поднимать и ноги, Рейдж покачал головой.

— Нет. Сиди.

Лейла нахмурилась, но не стала спорить. Она снова улыбнулась, когда он шагнул вперед.

— Давай, — сказал он, потягивая Мэри за руку.

— Так достаточно близко.

Он поцеловал ее и подошел к женщине, встав перед ней на колени. Когда ее руки поднялись к запаху накидки, словно она хотела снять ее, Рейдж остановил женщину.

— Я пью из запястья, — сказал он. — И ты не прикасаешься ко мне.

Смятение отразилось на лице женщины, ее глаза широко распахнулись. На этот раз наклон ее головы свидетельствовал о стыде, а не о выражаемом почтении.

— Я тщательно вымылась для вас. Вы можете проверить, если таково ваше желание.

Мэри прижала руку ко рту. Ее ужаснуло то, что эта женщина считала себя не более чем предметом, которым должны пользоваться.

Рейдж покачал головой, очевидно, не зная, что ответить ей.

— Вы хотите другую Избранную? — Мягко спросила Лейла.

— Я не хочу никого из вас, — пробормотал он.

— Зачем же вы взывали к Избранным, если не собираетесь воспользоваться нашими услугами?

— Я не думал, что это будет так сложно.

— Сложно? — Голос Лейлы стал ниже. — Прошу простить меня, но я не понимаю, какие неудобства я причиняю вам.

— Дело не в этом, я не хотел оскорбить тебя. Моя Мэри… Она человек, и я не могу пить ее кровь.

— Она присоединиться к нам только для удовольствий ложа. Для меня будет честью сопровождать ее туда.

— Э-э-э, ну, это не… Она здесь не для… Э-э-э, мы трое не будем… — Боже правый, Рейдж покраснел. — Мэри здесь потому, что я не хочу никакую другую женщину, но должен питаться, ты понимаешь? — Рейдж выругался и встал на ноги. — Ничего не получится. Я не могу этого сделать.

Глаза Лейлы сверкнули.

— Вы сказали, что должны питаться, но не можете воспользоваться ее веной. Я здесь. Я хочу. Для меня будет удовольствием дать то, что вам нужно. Почему вам должно быть неловко? Или, возможно, вы хотите подождать еще? Когда голод достигнет апогея, и ваша возлюбленная окажется в опасности?

Рейдж зарылся пальцами в волосы. Вцепился в столбик кровати. Уперся в него.

Лейла скрестила ноги, накидка распахнулась, открывая стройные бедра. Она была словно картинка: такая невинная, но в то же время, невероятно сексуальная.

— Традиции исчезли из твоей памяти, воин? Я знаю, прошло много времени, но как можешь ты чувствовать неудобство, когда я предлагаю тебе свою помощь? Это мой долг, и я с честью исполняю его. — Лейла потрясла головой. — Но, позволь сказать, исполняла. Мы исполняли. Избранные страдали эти века. Никто из Братства не взывает к нам. Мы нежеланны, забыты. Когда ты наконец связался с нами, мы были так рады.

— Мне жаль. — Рейдж взглянул на Мэри. — Но я не могу…

— Это за нее ты беспокоишься, так? — Прошептала Лейла. — Ты волнуешься о том, что она подумает, увидев тебя у моего запястья.