Она вцепилась в его запястья, сжимая кости, чтобы удостовериться, что у нее нет галлюцинаций.

— Вот это фокус, — сказала она тонким голосом. — Что ты еще прячешь в своей шляпе?

— Я могу включать и выключать некоторые вещи. — Комната погрузилась в темноту. — Я могу зажигать свечи. — Две свечи тут же вспыхнули тусклым светом на его комоде. — Я хорошо справляюсь с замками и подобной ерундой.

Она услышала, как щеколда на двери поехала в сторону, а потом встала на прежнее место, затем открылась и закрылась дверца шкафа.

— О, и еще я могу сделать кое-что очень интересное со стебельком от вишенки своим языком.

Он поцеловал ее в шею и направился в ванную. Дверь за ним захлопнулась, и она услышала звук включенного душа.

Мэри осталась стоять без движения, ее мозг заело, как иголку на старой пластинке. Рассматривая коллекцию DVD, она решила выбрать что-то, что поможет ей убежать подальше от действительности. Особенно, учитывая, что у нее в жизни вдруг стало слишком много странностей, искажения реальности, слишком много… всего.

Когда немного позже Рейдж вышел из ванной, чисто выбритый, пахнущий мылом, с полотенцем на бедрах, она лежала на кровати и смотрела «Остин Пауэрс: Голдмембер».

— Эй, это же классика, — улыбнувшись, он посмотрел на экран.

А она и вовсе забыло о кино, когда увидела его широкие плечи, сильные руки, полотенце, плотно прилегающее к заду. И татуировку. Это изогнутое, полное ярости существо с белыми глазами.

— Близняшки, Бэзил, близняшки, — Процитировал Рейдж с нужной интонацией и в подходящий момент.

Он подмигнул ей и пошел в гардеробную.

Несмотря на лучшие из своих намерений, она проследовала за ним, и, прислонившись к косяку, попыталась выглядеть совершенно естественно. Рейдж стоял к ней спиной и натягивал на себя черные кожаные штаны. Татуировка задвигалась вместе с ним, пока он застегивал ширинку.

У нее вырвался тихий вздох. Какой мужчина. Вампир. А, неважно.

Он глянул на нее через плечо:

— Ты в порядке?

Вообще-то, ей было чрезвычайно жарко.

— Мэри?

— Все хорошо и отлично. — Опустив глаза, она проявила всепоглощающий интерес к коллекции обуви, стоящей на полу. — На самом деле, я собираюсь заняться самолечением с помощью твоей коллекции фильмов, пока не впаду в культурную кому.

Когда он наклонился, чтобы надеть носки, ее глаза снова переместились на его тело, разглядывая его кожу. Обнаженную, гладкую, золотистую…

— Насчет спальных мест, — сказал он. — Я просто буду спать на полу.

Но ей бы хотелось быть на этой большой кровати вместе с ним, подумала она.

— Не глупи, Рейдж. Мы взрослые люди. А постель такая огромная, что там бы уместились шестеро.

Он заколебался.

— Хорошо. Обещаю не храпеть.

А как насчет обещания не держать руки подальше от меня?

Он натянул на плечи черную рубашку с коротким рукавом, сунул ноги в большие тяжелые ботинки. Потом чуть заколебался, рассматривая металлический ящик, стоящий в шкафу.

— Мэри, почему бы тебе не выйти отсюда? На минутку. Хорошо?

Она оттолкнулась от косяка и развернулась.

— Прости, я не хотела внедряться в твое личное пространство…

Он схватил ее за руку.

— Все не так. Тебе просто может не понравиться то, что ты увидишь.

Можно подумать, после всего того, что ей довелось сегодня пережить, ее еще что-то может шокировать.

— Давай, — прошептала она. — Делай… то, что собирался делать.

Рейдж погладил ее запястье большим пальцем, а потом раскрыл ящик. Он вытащил из него пустую черную кожаную кобуру и надел ее на плечи, застегнув на груди. За ней последовал широкий пояс, такой, какие носят полицейские, только, как и в кобуре, в нем ничего не было.

Он взглянул на нее. А затем вытащил оружие.

Два длинных кинжала с черными лезвиями легли в кожу кобуры ручками вниз. Блестящий пистолет, который он быстрым и уверенным движением руки проверил на наличие патронов, уместился на бедре. Сверкающие металлические звезды и патроны были размещены в патронташе.

Он снял с вешалки свой длинный кожаный плащ и повертел его, похлопывая по карманам. Вытащив еще один пистолет из ящика, Рейдж проверил его перед тем, как спрятать где-то в черных полах плаща. Он засунул еще несколько метательных звезд себе в карманы. И еще один кинжал.

Когда он поднял глаза на нее, она попятилась.

— Мэри, не смотри на меня как на незнакомца. Под всем этим… я.

Она продолжала идти, пока не уткнулась спиной в кровать.

— Ты и есть незнакомец, — прошептала она.

Его лицо напряглось, и он произнес бесцветным голосом:

— Я вернусь до рассвета.

Без малейшего промедления он вышел.

Мэри не знала, как долго она просидела, тупо уставившись в ковер. Затем она поднялась и пошла к телефону.

Бэлла открыла духовку, заглянула внутрь и чертыхнулась.

Ну что за бардак.

Взяв пару прихваток, она вытащила то, что осталось от мясного рулета. Еда скукожилась на сковородке, почернела сверху и покрылась сухой, потрескавшейся корочкой. Есть это было невозможно. Еще дюжина таких кулинарных шедевров, нужное количество строительного раствора и она сможет построить желанную стену вокруг своего дома.

Бедром она захлопнула дверь духовки. Бэлла могла поклясться, что высокопрофессиональная плита Викинг[86] сердито посмотрела ей в след. Когда брат обставлял этот дом, он купил для нее все самое лучшее. Просто потому, что Ривендж во всем следовал этому правилу. Хотя она бы и предпочла старомодную кухню, скрипучие двери и легкий намек старины на мебели, для брата это не имело значения. И, да поможет ей Бог, если она хоть раз заикнется о принятых им мерах безопасности. Ривендж дал свое согласие на ее переезд только при условии, что ее дом будет огнеупорным, пуленепробиваемым и неприступным как музей.

Ох, вот она, радость обладания братом-командиром с норовом тюремного стражника.

Она взяла сковородку и направилась к французским дверям, ведущим на задний двор, когда зазвонил телефон.

Взяв трубку, она взмолилась, чтобы это был не Ривендж.

— Алло.

Тишина.

— Бэлла?

— Мэри! Я звонила тебе чуть раньше сегодня. Подожди секунду, мне нужно покормить енотов. — Она положила телефону трубку на стол, выбежала во двор, выкинула мясо и направилась обратно в дом. Когда