К тому времени, как такси высадило Бет у «Скримера», место преступления было наводнено людьми. На перекрывших доступ к переулку полицейских машинах вспыхивали сине-белые сигнальные огни. Показался бронированный автомобиль команды взрывотехников. Повсюду слонялись копы, как в униформе, так и в штатском. И неизменная толпа пьяных зевак устроилась у магазина неподалеку от гущи событий, куря и болтая.

За время своей репортерской деятельности Бет обнаружила, что убийство в Колдвелле было общественным событием. Ну, конечно, для всех, кроме тех бедняг, мужчин или женщин, которым не повезло оказаться мертвыми. Девушка полагала, что для жертвы смерть свершалась в одиночестве, даже если он или она смотрели в лицо убийцы. Некоторые мосты вы пересекаете одни, независимо от того, кто подвел вас к краю.

Бет поднесла рукав ко рту. Запах горелого металла, резкая химическая вонь заполнили нос.

— Эй, Бет! — один из полицейских помахал ей. — Если хочешь глянуть поближе, пройди через «Скример» к задней части. Там есть коридор…

— Вообще-то я здесь, чтобы встретиться с Хосе. Он поблизости?

Коп вытянул шею, прочесывая толпу.

— Он был здесь минуту назад. Может, отправился обратно в участок. Рикки! Ты видишь Хосе?

Батч О’Нил заступил ей дорогу, хмурым взглядом заставив замолчать другого копа.

— Какой сюрприз.

Бет отступила назад. «Крутой мэн» был мужчиной во всех смыслах. Крупный, с низким, часто строгим голосом. Она предполагала, что множество женщин находили его привлекательным, видит Бог, ему так шел этот грубый, жесткий образ. Но Бет никогда не ощущала искры между ними.

Не то что бы она вообще ее когда-либо ощущала в отношении мужчин.

— Ну, Рэндалл, как дела? — он сунул в рот пластинку жвачки, скатав фольгу в твердый маленький шарик. Его челюсть заработала так, будто он был расстроен и не столько жевал, сколько перемалывал.

— Я здесь из-за Хосе. А не ради места преступления.

— Конечно, как иначе, — прищурившись, Батч посмотрел ее в лицо. Со своими темными бровями и глубоко посаженными глазами он всегда выглядел немного сердито, но внезапно выражение его лица стало еще более хмурым. — Ты не могла бы отойти со мной на секундочку?

— Я действительно хочу увидеть Хосе…

Ее рука оказалась зажата в его сильной хватке.

— Просто иди сюда, — Батч отвел ее в укромное местечко в переулке, подальше от суматохи. — Что, черт возьми, случилось с твоим лицом?

Бет подняла руку и прикрыла свою разбитую губу. Должно быть, она все еще в шоке, так как совершенно забыла об этом.

— Дай-ка я повторю вопрос, — сказал он. — Что, черт возьми, с тобой случилось?

— Я, э-э… — в ее горле словно ком стал. — Я была…

Она не станет плакать. Только не перед «Крутым мэном».

— Мне нужен Хосе.

— Его здесь нет, так что ты не можешь его заполучить. Теперь рассказывай.

Батч положил руки на кирпичную стену, удерживая ее в их цепком капкане, как будто ощущая, что она может сбежать. Он был всего на несколько дюймов выше нее, но в нем было, по крайней мере, на семьдесят фунтов[22] больше мускулов.

Страх пронзил ее грудь, но на сегодня с нее уже достаточно угроз физической расправы.

— Отвали, О’Нил, — она положила ладони прямо ему на грудь и толкнула. Он едва сдвинулся.

— Бет, рассказывай…

— Если ты не дашь мне пройти, — ее взгляд задержался на его лице, — я всем расскажу о твоих методах допроса. Знаешь, тех, после которых требуется рентген и протезирование?

Он вновь прищурился. А потом отдернул свои руки от ее тела и поднял их вверх, сдаваясь.

— Прекрасно, — он оставил ее и вернулся на место преступления.

У здания клуба Бет совсем пала духом, чувствуя, что еле держится на ногах. Она опустила взгляд, пытаясь собраться с силами, и мельком заметила что-то металлическое. Присев на корточки, девушка заметила боевую метательную звездочку.

— Эй, Рикки! — позвала она. Коп подошел размашистым шагом, и она указала на землю. — Улика.

Она оставила его выполнять свою работу и заспешила к Трейд, чтобы поймать такси, ибо просто не могла больше здесь находиться.

Бет подаст официальное заявление завтра, с Хосе. Первым же делом с утра.

Когда Роф вновь появился в гостиной, он уже вернул над собой контроль. Оружие было пристегнуто, а куртка, напичканная его любимыми метательными звездами и ножами, тяжело висела в руке.

Тормент оказался первым прибывшим из братства. Его глаза полыхали, боль и месть заставляли темно-синий жар гореть так ярко, что даже Роф заметил их отблеск.

Когда Тор откинулся назад, опираясь об одну из желтых стен дома Дариуса, в комнату вошел Вишес[23]. Эспаньолка[24], которую он недавно отрастил, заставляла его казаться еще более порочным, чем обычно, хотя именно татуировка вокруг левого глаза действительно делала его зловещим. Сегодня его бейсболка «Ред Сокс»[25] была низко надвинута, так что запутанные символы на виске были едва видны. Черная автомобильная перчатка, предназначенная для того, чтобы уберечь его левую руку от неосторожного соприкосновения с кем-либо, как всегда, была на месте.

Разумный поступок и охрененное одолжение обществу.

За ними последовал Рейдж[26], смягчивший свои нахальные манеры из уважения к тому, что заставило братьев собраться. Рейдж был высоким мужчиной, большим и мощным, сильнее всех остальных воинов. К тому же являлся сексуальной легендой в вампирском мире. По- Голливудски красивый, и столь же ненасытный, как племенной жеребец. Женщины, вампирши и смертные, переступили бы через своих собственный детей, лишь бы до него добраться.

По крайней мере, до тех пор, пока мельком не увидят его темную сторону. Когда зверь Рейджа вырывался на свободу, все, включая братьев, искали укрытие и начинали молиться.

Фёри[27] был последним, ступив через переднюю дверь, едва заметно прихрамывая. Он недавно обновил свой протез нижней части ноги, и теперь носил смесь титана- и-углерода, созданную по последнему слову техники. Комбинация стержней, шарниров и болтов была привинчена к основанию его правого тяжелого ботинка.

Со своей невероятной гривой разноцветных волос Фёри мог бы оказаться в лиге «Голливуда» по части женщин, но твердо придерживался своей клятвы безбрачия. В его жизни существовало место лишь для одной единственной любви, и это долгие годы медленно убивало его.

— Где твой близнец, парень? — спросил Роф.

— Зи на подходе.

Тот факт, что Зейдист[28] прибудет позже, вовсе не являлся большой неожиданностью. Зи был одним гигантским отчаянным «пошел ты» для мира. Ходил, иногда разговаривал. Обычный чертов сукин сын, поднявший ненависть, особенно к женщинам, на новый уровень. К счастью, лицо со шрамом и короткостриженные волосы заставляли его выглядеть столь же страшным, каким он и был, так что народ имел тенденцию убираться с его дороги.

Еще младенцем похищенный из семьи, он стал рабом крови, и то жестокое обращение, что он перенес от рук своей хозяйки, можно было назвать отвратительным по всем статьям. Фёри потребовалось