Несмотря на все волнения миссис Уилстэк, Джин уговорила ее отправиться раньше, с тем, чтобы Энтони и Мэтт собрались и приехали сами. Дядя Джек и тетя Силла жили в красивом старом доме, возле которого уже стояло несколько машин — некоторые гости были уже там. Все любопытные взгляды обратились к девушке. Наверняка, дамам пришла в голову одна и та же мысль — Джин нашли очень хорошенькой и опасной, ведь у Лауры Уилстэк было два сына-холостяка. Джин наперебой засыпали вполне дружелюбными вопросами. Силла разожгла камин, гостьи болтали, покачивая нарядными шляпками, и Джин оттаяла в этой славной домашней обстановке.

Вскоре появились Мэтт и Энтони, и Силла сразу придумала для Энтони дело — он должен был помочь ей принести чашки. Энтони, который только успел сесть рядом с Джин, бросил девушке двусмысленную улыбку и отправился на кухню.

Через несколько минут Джин представили дяде Джеку. Он оказался высоким сильным мужчиной, в его лице сочетались сила и доброта. Джин сразу пожалела, что этот красивый человек обрек себя на холостяцкую жизнь, и решила, что именно так будет выглядеть Хью лет через тридцать. Дядя Джек, похоже, тоже проникся к Джин симпатией и, то и дело, поворачивался к ней, спрашивал ее мнение, пытаясь втянуть в общий разговор, причем каждый раз очень внимательно выслушивал ее слова, и выражение любезного интереса не сходило с его лица.

В середине чаепития появились Софи и Хью. Софи была, как всегда, весела и непринужденна, а Хью... Джин снова испытала то же восторженное удивление, что и в первый день своего пребывания в Стирлинг-даунс: Хью был очень красив. Влажные, зачесанные назад волосы, ослепительно белая рубашка, красный шейный платок, ладный твидовый пиджак — все шло ему.

Заговорили о гольфе, и Энтони снова занял свое место рядом с Джин, но тетя Силла тут же попросила его посмотреть ее «плимут», который не смогла завести утром. Хью поднял брови.

— Ну, Энтони, — спросил он брата, — что ты предпочитаешь, поболтать с Джин или покопаться в машине? Я могу сделать вместо тебя и то, и другое.

— Пойду, посмотрю «плимут», — ответил Энтони. ? Думаю, там сел аккумулятор.

— Ты самый популярный механик в районе, — заметил Хью, но не пересел к Джин, а завел разговор с дядей Джеком.

Девушка решила, что он не хочет обижать Софи. Так и прошел вечер — все болтали, пили чай, а потом, как по команде, встали и попрощались.

После короткого обсуждения, кто поведет каждую из машин — ведь к «гумберу» и «холдену» прибавился «плимут» тети Силлы — Уилстэки двинулись домой. Джин оказалась в компании Хью, а Софи, к ее удовольствию, отправилась в очередной гольф-клуб. Не доезжая до Стирлинг-даунс, Хью свернул в сторону города.

— Думаю, ты не имеешь ничего против небольшой прогулки? — заметил он. — Мне надо забрать в мастерской новые «дворники».

— С удовольствием прокачусь, — отозвалась Джин. — Нет ничего лучше вечерней автомобильной прогулки. Кругом так тихо...

— Все готовится к ночи...

Несколько минут они ехали молча. Потом Хью показал Джин на деревья в отдалении. — Там начинается пустыня, — сообщил он.

— Разве может пустыня начинаться так резко?

— Хочешь посмотреть? Иногда мне кажется, что это одно из чудес света.

Джин с удовольствием согласилась, они свернули на восток и вскоре остановились возле деревьев. Они были единственной растительностью до самого горизонта.

— Как такое может быть? — воскликнула пораженная Джин. — Наверное, почве необходим дождь?

— Это песок, — ответил Хью, — Вода уходит — и все.

— Пугает, правда?

Он несколько секунд внимательно рассматривал ее лицо, будто пытаясь прочитать мысли, а потом улыбнулся.

— Меня не пугает. Представляешь, этих мест не касалась рука человека! Миллионы лет безо всякого вмешательства людей... Как-нибудь я привезу тебя сюда, чтобы посмотреть закат... А ты могла бы полюбить такую землю? — спросил он вдруг с любопытством.

— Да... — ответила Джин, подумав. — Думаю, могла бы. Особенно, когда над ней всходит солнце.

Она покраснела, ведь ей пришло в голову, что она могла бы полюбить эту землю, увидев ее через чужой взгляд, через его любовь. Джин испугалась, что Хью догадается, о чем она думает, но он промолчал.

До города они ехали молча. Одиночество пустыни тронуло сердца обоих. И будто мир спокойного заката охватил их, сделав людей частью суровой и дикой природы.

Когда они вернулись домой, Энтони уже уехал. Миссис Уилстэк сообщила, что он был в плохом настроении, и Джин догадалась, что он опаздывал на чашку чая к маленькой учительнице. Хью слегка нахмурился, но потом его взгляд упал на собаку, которая радостно прыгала вокруг.

— Животные не так глупы, как люди, правда, старина? — спросил он пса, опускаясь рядом с ним на колени и трепя его за уши.

Пока Джин выносила на веранду клетку с попугаем и прикрывала ее платком, Хью играл с собакой. Видимо, его пальцы наткнулись на царапину или ранку, потому что выпрямился и попросил:

— Пойдешь внутрь, поставь, пожалуйста, чайник. И еще мне понадобится тазик, который стоит слева в буфете.

Он снова давал указания, но, на сей раз, они не были похожи на приказы. Как бы то ни было, Джин даже обрадовалась, что Хью опять похож на самого себя.

Хью принес хирургический чемоданчик и велел ей сесть на стул и держать голову собаки. Пес смотрел на Джин большими доверчивыми глазами. Оказалось, что ему под кожу забрался клещ. Когда все было закончено, Хью вытер руки и сказал:

— Ну, Бруни, вот и все. Я спас тебе жизнь... но ты об этом никогда не узнаешь.

Пес завилял хвостом.

— По-моему, он все понимает, — заметила Джин.

За ужином миссис Уилстэк рассказала Джин о семье и друзьях Силлы, с которыми Джин познакомилась в гостях.

— Дядя Джек — самый избалованный мужчина во всей Австралии, — заметил с улыбкой Хью. — Ему стоит только подумать о том, чего хочется, и еще до того, как он скажет, Силла все сделает.

«Кто бы это говорил!» — подумала Джин, но промолчала.

— Иногда мне кажется, даже хорошо, что он не женился, — сказала Лаура. — Иначе, что Силла делала бы в жизни?

— Она тоже могла выйти замуж, — отозвалась Джин.

— Уилстэки не очень любят жениться. В каждом поколении бывает только один, кто снабжает семью сыновьями.

— Жаль, что ты не родила дочку, — усмехнулся Хью. — Кто же будет заботиться обо мне в старости?