полностью госпитализируют.

Алек быстро подписал десяток документов. И уже вскоре, он поднялся со своего места, чтобы пожать руку врача.

Почувствовав прохладное прикосновение молодого человека, доктор отступил назад.

— Спасибо, доктор.

— Осмелюсь сказать, что это лучший пансионат во всем мире, сэр. Очевидно, вы достаточно любите своего отца, чтобы доставить его в это место.

— Напротив, я вовсе не любил его. До свидания, доктор.

Алек вернулся в свой номер в гостинице. Он был защищен от жестокого солнца и людей, но не от своих чувств. Ему больше не хотелось быть в одиночестве. После захода солнца, он отправится в обратный путь к Тане в Вышеград.

На часах было двенадцать пополуночи, когда Алек вернулся в свой второй дом. Прислуга забрала у него пальто и небольшой чемодан. Он едва их замечал, не из-за грубости, ему просто необходимо было увидеть ее. Мысли о Тани преобладали над его разумом и сердцем. Он взбежал верх по лестнице к их комнате и вошел в нее.

Алек увидел девушку на кровати, крепко спящей, в окружении красно-бежевых дамасских покрывал и подушек.

Он с теплотой прикоснулся к ее лицу и почувствовал, как она вздрогнула от его прикосновения, несущего прохладу.

— Алек? — Она села в постели и посмотрела на него с удивлением, от того, что он так скоро вернулся.

Он стоял перед ней, не скрывая своих чувств. Его глаза потемнели от боли.

— Залазь ко мне, Алек.

Таня пододвинулась на кровати, освободив ему место. Алек быстро разделся и забрался к ней в постель, она потянулась к нему и изо всех сил прижала к себе. И как прорывает плотину, и вся вода устремляется на свободу, с той же необузданной яростью его эмоции выплеснулись на волю. Он дал выход всем своим терзаниям и радости от вновь обретенной любви.

Алек все еще спал, а Таня уже была полна сил и возбуждена. Весь замок был тих, за исключением нескольких слуг, которых не удалось убедить уехать. Они продолжали охранять их покой в течение дня.

Таня сидела за туалетным столиком, разглядывая себя в зеркало — последний раз, когда она видит себя человеком. Что бы сказали ее родные? Вероятнее всего, она не сможет им рассказать. Ей предстоит что-то придумать с работой, ведь она не сможет работать в течение дня. Девушка отошла от туалетного столика, чтобы украдкой посмотреть на солнце. Становилось заметней теплее. Зимние морозы почти отступили. А свадьба Мии с каждым днем становилась все ближе и ближе. Ее размышления прервал стук в дверь.

Таня натянула плотный халат и открыла дверь. Это была одна из служанок. Рядом с ней стояла женщина.

— Да?

— Госпожа, Рейчел попросила модистку прийти сюда и подогнать по вам платье.

Женщина выступила вперед и стянула с себя капюшон.

— Я — Эдна, и мне потребуется снять с вас мерки для платья, в котором вы будете присутствовать на коронации.

Таня подошла к стулу перед столиком.

— Мне стать на стул?

— Да, мэм. Вам нужно будет стать на стул обнаженной.

— О-о! — Она оглянулась на спящего Алека. Хоть он и спал, как убитый, ей все же не хотелось находиться в комнате, где с нее будут снимать мерки, в то время, как он спит.

— Здесь есть другая комната, которой мы могли бы воспользоваться?

Служанка отвела их в комнату, располагающуюся по другую сторону коридора. Модистка дала Тане указания снять ночную сорочку. Девушка повиновалась и та принялась снимать мерки.

Снятие всех мерок заняло полчаса. Затем модистка задала ей ряд вопросов касающихся ее вкусов в одежде, показала ей несколько эскизов и Таня выбрала платье, которое хотела бы одеть. Процесс оказался захватывающим. В конечном итоге модистка добилась желаемого, придав Тани королевский вид.

Наконец, солнце сделало последний поклон сегодняшнему дню, и Алек проснулся, обнаружив Таню одетой в черное креповое платье без рукавов с глубоким декольте и капюшоном, объединяющим корсаж и длинную юбку трапециевидной формы. Ее заплетенные волосы были закручены кольцами и уложены высоко на затылке. Их украшали белые полевые цветы, вплетенные в каждый пробор.

— Ого!

— Ты проснулся.

— Ты потрясающе выглядишь.

— Спасибо. Тебе следует собираться.

Он вылез из кровати во всем своем великолепие и обнял ее за талию.

— Ты уверенна, что хочешь увидеть это? Это не наполнено той помпезностью и пышностью, что присущи коронации человеческих королей.

— Я бы не пропустила этого ни за что в мире.

Затем она услышала, как кто-то — мужчина или женщина, — прочистил горло. Обернувшись, Таня и Алек увидели Рейчел и Нафи, стоящих в их комнате и не пытающихся даже оправдать свое поведение.

Таня почувствовала, как руки Алека сильнее сжались на ее талии.

— Рейчел, ты слышала о неприкосновенности частной жизни?

— Простите нас, милорд, но нам нужно поговорить с вами наедине, не будете ли вы так любезны?

— Чтобы вы не хотели сказать, можете озвучить это в присутствии моей невесты.

Нафи выступила вперед.

— Должно быть, вы его будущая королева?

— Она ею станет.

— Алек, все нормально. Я пойду…

— Нет, Таня, на этом наша обособленность заканчивается.

— Прости нас. Мы не знали, — произнесла Рейчел.

— В чем дело, Рейчел?

— Алек, Раду дал тебе родного брата.

— Что?

Таня сжала руку Алека и буквально почувствовала, как его трясет.

— Твой брат не настолько стар, как ты. Я бы сказала, приблизительно, он в два раза младше тебя. Он живет в Греции.

— В Греции. Брат в Греции? Как его зовут?

— Дедал Раду-Вульф. Он наполовину грек и даже более того…

— Даже более того?.. Что ты имеешь в виду?

— Что ты знаешь о Санторини? — спросила Нафи.

— Много чего. Они невосприимчивы к солнцу.

— Не просветишь меня, Алек?

— Извини. Греческие вампиры в основном проживают на острове Санторини. Большинство из них родились там и могут выдерживать солнечный свет. Это удивительно. У меня есть брат.

— Все это время ты думал, что одинок.

— Я никогда не был одинок, не тогда, когда в этом мире была ты, но теперь моя семья стала больше. Я должен его найти. Он знает обо мне?

— Я не знаю, ваше высочество.

— Я бы спросил, почему вы не рассказали мне этого раньше, но теперь это не имеет значения.

— У нас были на то причины.