Френ облегченно вздохнула, когда седовласая дама покинула их.

Наклонив голову, Блейз прошептал Френ на ухо:

– Умением краснеть ты снискала расположение леди Мелфорд, а это удается не каждому. О, это сэр Хамфри Вэлдэн и его жена Джудит… Думаю, ты им понравишься…

– Уверена, что понравлюсь, – заверила она его.

Весь этот долгий вечер Блейз не отходил от нее ни на минуту, за исключением одного момента, когда он перебросился парой слов наедине с Мортимером, который следил за всем орлиным взором.

Шампанское и хорошие закуски сделали свое дело. Гости становились раскованнее и любопытнее. Но Блейз с честью выходил из щекотливых положений, уклоняясь от откровенных вопросов и не теряя при этом маски беззаботного хозяина.

Френ была очень естественна, хотя делала невероятные усилия, чтобы соответствовать порученной роли. Никто ни о чем не подозревал.

Иногда Блейз улыбался ей нежно и клал руку на плечо. Она прекрасно знала, что это для публики, но каждый раз ее сердце, казалось, замирало, проваливаясь куда-то. Вечер тянулся бесконечно. К двенадцати часам ночи она почувствовала себя обессиленной и снова начала болеть лодыжка.

Но с улыбкой на губах она стояла рядом с Блейзом, пока все гости не распрощались с ними.

Помахав последней отъехавшей машине, они вошли в дом и Блейз закрыл дверь. Споткнувшись из-за ноющей лодыжки, она чуть не упала. Он подхватил ее.

– Беспокоит нога? – спросил он.

– Немного, – созналась Френ.

Появились Мортимер и несколько слуг, собираясь убрать столы после вечеринки.

Блейз махнул им, чтобы они удалились:

– Ради бога, это может подождать до утра. Сегодня был долгий день. Предлагаю всем отправиться спать.

– Спасибо, сэр. – Дворецкий прокашлялся, немного потоптался в нерешительности, но продолжил: – Сэр, позвольте мне от себя и всех служащих дома поздравить вас, пожелать счастья вам и вашей невесте. В вашей комнате ждут зажженный камин и горячий шоколад.

– Спасибо, Мортимер.

Дворецкий слегка поклонился.

– Спокойной ночи, сэр. Спокойной ночи, мисс.

– Спокойной ночи, Мортимер.

Лицо и манеры дворецкого были совершенно бесстрастны. И до Френ вдруг дошло, что вся прислуга без осуждения приняла смену невесты.

Когда фигура в черном костюме удалилась, Блейз вполголоса сказал:

– Ничто не может удивить Мортимера… А если и удивит, он никогда этого не покажет. – С этими словами он наклонился и, подняв ее на руки, понес к лестнице. – Надо дать отдохнуть твоей лодыжке, если захочешь завтра погулять.

Френ вся напряглась.

– Холодно? – бросил он.

– Нет. – Но голос ее дрогнул.

Блейз посмотрел на нее испытующе:

– Ты, кажется, боишься повторения прошлой ночи?

Ее молчание было красноречивее слов.

– Не волнуйся, – насмешливо заверил он ее, – я не люблю повторяться.

Френ расслабилась, надеясь, что он сдержит слово и не останется в ее спальне.

Поднявшись по лестнице, он направился в противоположную от ее комнаты сторону.

– Куда ты несешь меня?

– В мою комнату.

Френ встрепенулась:

– Зачем?

– Ты же слышала, что сказал Мортимер: камин и шоколад ждут нас там.

Она произнесла обвиняющим тоном:

– Это ты распорядился. – Френ вспомнила слова Блейза, что никто не рискует входить в его комнату без специального разрешения.

Он и не отрицал этого.

– Необходимо немного подкрепиться и согреться, прежде чем ложиться спать.