Дон Пабло. В самом деле?

Дон Бальтазар. Помилуй! проводил его с поклонами до улицы, а садовнику велел светить… У меня бы он так легко не отделался! Я бы велел Пеле проводить его другим образом…

Дон Пабло. Зачем же ты поручил мне распоряжаться?

Дон Бальтазар. Зачем… Зачем? я думал, что ты…

Дон Пабло. Что я его вызову, убью, кровью его смою пятно с твоей чести, не правда ли? Чужими руками жар загребать так покойно, так удобно! а? дружище? Он мог тоже меня убить, потому что шпага была у него препорядочная; но надобно же надеяться на провидение, не правда ли, друг мой истинный, любезный Бальтазар? Оттого-то ты, должно быть, и не вошел со мною к ним… Такой сорванец может, пожалуй, сгоряча убить человека…

Дон Бальтазар. Сангре, ты знаешь: я не храбр и не хвастаюсь храбростью… Но как же ты, ты мог выпустить этого нахала? Да он теперь смеется над нами…

Дон Пабло. Не думаю.

Дон Бальтазар. Разумеется, смеется… О! я задыхаюсь от досады… Он станет всем рассказывать свое приключение… А я с такою точностью соблюдал твои приказания… Нет, воля твоя…

Дон Пабло. Вспомни, что я требовал от тебя совершенного повиновения; вспомни, что ты согласился на все мои требования, и потому изволь выйти из комнаты.

Дон Бальтазар. Зачем?

Дон Пабло. Мне надобно сперва поговорить с доньей Долорес.

Дон Бальтазар. Тебе?

Дон Пабло. Послушай, любезный Бальтазар… Я уверен, что ты завтра будешь меня благодарить. Ты ведь хоть и старше меня, но такая горячка… Этого любезного человека я выпустил оттого, что не хотел наделать шума в околодке, не хотел навлечь на тебя тьму неприятностей. Притом, ты сам знаешь — честь твоя в сущности нисколько не пострадала: мы ведь с тобой почти глаз не спускали с незваного гостя… Твоя жена довольно наказана за свое легкомыслие… Мы ее порядочно напугали… А ты готов теперь ее убить! Я тебя знаю: ты превспыльчивый человек.

Дон Бальтазар. Ну, не убить… но, признаюсь, мне бы хотелось хоть на ней-то выместить всю мою досаду… С другой стороны, скажу тебе, Сангре, я рад, что мы ее подвергли, как ты говоришь, испытанию… Она была довольно холодна.

Дон Пабло. Вы находите? Впрочем, в этом деле вы судья. По-моему, ей бы не следовало даже говорить с ним…

Дон Бальтазар. Разумеется, ты прав совершенно… У меня нет нисколько твердости… ты прав.

Дон Пабло. Ты знаешь, она меня боится. Я хладнокровно и спокойно растолкую ей ее вину. Ты будешь несколько дней сряду обращаться с ней вежливо, но холодно, — и понемногу всё придет в обыкновенный порядок. Она меня еще более возненавидит… но что же делать! я положил себе правилом: всем жертвовать для друга.

Дон Бальтазар. Я знаю, ты редкий человек. Ну, изволь, поговори с ней; но скажи ей, что я ужасно рассержен, что… чтоб она трепетала! что я буду теперь держать ее взаперти, под тремя замками; скажи ей, что… что она… Ну, ты сам знаешь, что ей сказать!.. Да! как ты думаешь — не сказать ли ей, что мы убили этого негодяя?.. Да не забудь сказать ей, чтоб она… чтоб она трепетала! О боже мой, мне кажется, я умру… я в эту ночь совсем состарелся… целые десять лет жизни она у меня отняла! Но этот господин со мной не разделался; нет! я найму ловкого, молчаливого, надежного человека и где-нибудь в переулочке, вечерком, он тому нахалу запустит в бок кинжальчик.

Дон Пабло. Вот что дело, то дело!..

Дон Бальтазар. Запустит… Итак, ты хочешь с ней остаться? Ну, изволь — я пойду!

Дон Пабло. Прощай.

Дон Бальтазар (возвращаясь). Но будь неумолим!

Дон Пабло. Хорошо.

Дон Бальтазар. Строг!

Дон Пабло. Слушаю.

Дон Бальтазар. Жесток!.. Какие любезности он ей отпускал! а она-то, она-то… Да и он, правда, дурак порядочный — нашел время ораторствовать… А всё-таки дружка я угощу… Ну, прощай, Сангре. Я пойду к себе в кабинет и буду ждать тебя. Смотри же расскажи мне всё в подробности. (Уходит.)

Дон Пабло (остается один; на столе слабо горит свечка! он долго ходит взад и вперед, потом вдруг подымает голову). Я решился! (Он подходит к двери и стучит. Выходит Маргарита.) Маргарита, попроси донью Долорес пожаловать ко мне…

Маргарита. Слушаю.

Дон Пабло (дает ей кошелек с деньгами). А потом ложись спать — и спи крепким сном… Ты меня понимаешь?..

Маргарита (отталкивая его руку). Понимаю… но мне деньги не нужны. (Она уходит и через несколько времени является с донъею Долорес.)

Дон Пабло (Маргарите). Теперь ты можешь уйти… (Маргарита немного колеблется и уходит. Донье Долорес.) Сеньора, не угодно ли вам сесть?.. (Он предлагает ей стул; она не садится и опирается рукою на стол. Сангре запирает все двери и подходит к ней.) Сеньора…

Донья Долорес (слабым голосом и не поднимая глаз). Я устала, сеньор… Позвольте мне отдохнуть… Завтра я готова по мере возможности объяснить это странное… (Голос ее прерывается.)

Дон Пабло. К крайнему моему сожалению, я не в праве отложить наш разговор до завтра… Не угодно ли вам выпить стакан воды?

Донья Долорес. Нет… но позвольте вам заметить… я не обязана отвечать вам на ваши вопросы… Дон Бальтазар один…

Дон Пабло (тщетно дожидается конца фразы доньи Долорес и после некоторого молчания). Сеньора… после того, что сегодня случилось, я бы не находился здесь с вами наедине без особенного приказания вашего супруга… Притом наш разговор будет либо весьма не длинен, либо так занимателен для вас и для меня, что вы не пожалуетесь ни на скуку, ни на усталость. Вы меня боитесь, сеньора, — я это знаю; но вы меня боитесь, как человека сурового и строгого, не как человека грубого и неприятного, а потому я надеюсь на вашу откровенность. Но вы устали… я прошу вас сесть. (Донья Долорес садится; дон Пабло садится рядом с нею.) Я даже вовсе не намерен вас мучить расспросами. Я всё знаю — и вы знаете, что я всё знаю. Позвольте мне вам предложить один вопрос… Какого рода было то чувство, которое, как кажется, так внезапно овладело вами при виде этого молодого человека? (Донья Долорес молчит.) Сеньора, отвечайте мне, как бы вы отвечали вашему отцу. Согласитесь сами, — дон Бальтазар совсем иначе говорил бы с вами — не правда ли? Отвечайте ж мне хоть из благодарности за то, что я избавил вас от весьма неприятных объяснений… Если б вы знали, сколько в душе моей снисходительности, даже нежности…

Донья Долорес. В вас, сеньор?

Дон Пабло. Во мне, Долорес… (После некоторого молчания.) Я жду вашего ответа.

Донья Долорес. Что мне сказать вам?.. Я, право, не умею даже назвать это чувство… Мгновенное забвение… неосторожность… глупость… непростительная глупость.

Дон Пабло. Я вам верю, сеньора… И не правда ли, завтра же вы всё позабудете — и его, и ваши слова, и вашу, как вы говорите, непростительную неосторожность…

Донья Долорес (с нерешимостью). Да… конечно… или, может быть, нет, — по крайней мере не так скоро…