– Слушай, начальник, так чего это среди вас нет ни одного волшебника? Это разве не их приказ нас взять?

– Нет, мы редко сотрудничаем с Сеймом.

– А как вы узнали, где нас найти?

– У князя густая шпионская сеть, но тебе не обязательно знать подробности.

Ишь какие скрытные! И что это вдруг от меня понадобилось старому шизофренику, или какой там у него диагноз? Сейчас князек еще прицепится, будто я в Мидлонии нарисовался, чтоб свергнуть их великую психиатрическую династию! Появилось навязчивое ощущение, будто завтрашнего утра мне совсем не видать, как местным жителям Парижа. Хотя я и сам ни разу во французской столице не бывал. Между прочим, в целях безопасности лучше бы остался у Кащера в плену – там хоть убивать не собирались до поры до времени.

Когда мы подъехали к холму, на котором располагался княжеский дворец, стражник захлопнул створки окон экипажей.

– Это что за конспирация? Вы что, секретным тоннелем нас повезете? – от балды предположил я.

Конвоир посмотрел на меня с подозрением и вкрадчиво спросил:

– А ты откуда знаешь?

Вот черт! Поди теперь докажи им, что я не шпион с революцией в голове и гранатой за пазухой!

– Да просто загадки хорошо в детстве угадывал.

– Ну-ну…

Ответ явно неудовлетворительный, на двоечку. Хотя любой дурак догадался бы, что нас везут через тоннель: не было того ощущения наклона, которое обычно возникает при подъеме в гору. Вскоре экипаж остановился, и нас выпустили. Место напоминало некую смесь подземной стоянки с конюшней. Повсюду громоздились кареты, ржали лошади, пахло навозом. Нас проводили – кто бы мог подумать! – к лифту. Не знаю, какой бедолага там вверху крутил шестеренки, но кабинка поднималась довольно быстро. Открывшаяся дверь вела в длинный коридор, увешанный факелами. Несмотря на огонь и пушистые ковры, устилавшие пол, кругом сквозило ледяной прохладой и сыростью. А может, страх перед неизвестностью вызывал подобные ощущения?

Нас вели переходами через просторные залы и гостиные, оружейные и столовые, пару раз было заметно, что даже по одним и тем же помещениям. Опять следы путают, параноики несчастные. Удивляло, что во время пути Скокс молчал, как набивший щеки хомяк. Никому не угрожал, не проклинал, не грозил страшной расправой, а в какой-то грустной задумчивости вышагивал за нами. Наконец возле массивной дубовой двери, украшенной резьбой и обрамленной золотом, нас остановили.

– Сударыню и его могущество сейчас проводят в их покои. А вас, милостивый сударь, прошу к его величеству.

По взмаху руки главного стражники увели моих спутников, а сам он отворил передо мной дверь. Что ж, внутри было вполне уютно. Все устлано цветастыми коврами, будуар в углу, высокое окно, выложенное мозаикой, портреты каких-то дядек на стенах вперемежку с холодным оружием, огромный пылающий камин. Комнатенка в принципе как положено у князя. Только вот сам князь несколько удивил. Он сидел на полу, носом уткнувшись в карту, черкал на ней пером витиеватые каракули и, самое главное, выглядел едва ли на пару лет старше меня. Вот тебе и старый шизофреник!

– Ах! – радостно воскликнул он, подскочил с места и пригласил войти. – Милейший, давно вас жду. Знаете, по вашему поводу у меня есть кое-какие планы. Присядьте… да вот хоть здесь, на ковер. Любезнейший, слыхали вы когда-нибудь, что через притоки Вескера на территорию Казмада можно пробраться против течения с помощью моего прибора? А оттуда на Линкос я готовлю атаку через тоннель, который будут рыть кладники! Они ведь не осмелятся ослушаться Великого князя. Значит, дальше, я хочу внедрить в покои этого злосчастного короля Ванко лихоманку, и тогда малой кровью, да что там, совсем бескровно, ха-ха-ха, мы освободим престол тирана…

У князя словесное недержание было таким неукротимым, что любая бабуля, торгующая семечками, просто подавилась бы своей продукцией от зависти. Взгляд самодержца говорил лишь об одном: «Я – полный и безоговорочный псих». Странно еще, что тело правителя украшала шелковая сорочка под жилеткой тончайшей кожи, а не смирительная рубашка.

В процессе монолога Радзивилл заметил все еще стоявшего в дверях стражника и, не останавливая трескотни, с нетерпением замахал на того руками, чтоб, мол, освободил помещение. Служивый лишь пожал плечами и удалился восвояси.

В этот момент я увидел, что такое настоящая метаморфоза! Лицо князя изменилось до неузнаваемости. Идиотская улыбка сползла на нет, брови нахмурились, а взгляд из абсолютно сумасшедшего стал пронзительным, колючим и тяжелым.

– Здрасте, – зачем-то неуверенно поздоровался я.

– Ты, значит, и есть тот самый Второй Пришелец? – властно спросил Радзивилл.

– Если быть точным, то третий.

– Зачем ты здесь?

– Где здесь? Конкретней можно?

– Здесь! – рявкнул князь, и я едва сдержался, чтобы не подпрыгнуть от удивления. – Что тебе нужно в Мидлонии?

Ох, что-то с этими психопатами совсем за здоровье страшно. И чего князь так вызверился?

– Я сюда случайно попал. У нас, в смысле в нашем мире, ставили телепорт в ваш мир. А я убегал от разбойников, споткнулся – и попал в него.

– И что? Зачем тогда собрался в Гладу? Что тебе здесь понадобилось?

– Да ничего мне от вас не нужно! Я бы с вашей Поляны домой первым рейсом отправился! Очень мне по кайфу ваши условия без душа и унитаза! Просто так сложились обстоятельства.

– Рассказывай, что за обстоятельства, – уже более спокойно предложил князь.

Ну я и рассказал все как было, с самого начала и вплоть до того момента, как нас взяли у Гномов. Даже своими подозрениями по поводу Великой Волшебницы поделился.

– Хм… – протянул Радзивилл. – То есть ты хочешь сказать, что власть на Поляне тебя совсем не интересует?

– Да заладили вы тут со своей властью! К чертям ее, эту вашу власть! Я обычный пацан, который хочет хорошей жизни, а не геморроя на всю задницу! Мне оно надо – ваши тонкие интриги, бессонные ночи, ответственность за людей? Легкие деньги – вот моя мечта. Тихо и спокойно иметь свое место под солнцем, заколачивать миллионы и в ус не дуть. Тем более что я знаю, как это сделать в Мидлонии в случае, если домой вернуться не судьба. Нет, ну действительно – справа Казмад, слева Кащер, какие-то волшебники туманные под боком. Да я бы, наоборот, с удовольствием все это на чужие плечи скинул! Даром такого подарка не возьму.

Правитель задумался.

– Возможно, ты и прав, – наконец произнес он. – Власть – очень тяжкое бремя. Но это мое бремя, которого лишили наш род уже давно. Далеко не первое поколение княжеством правит Совет Старейшин. Это правильно: ни дед мой, ни отец не могли управлять державой из-за слабости ума и недостатка воли. Но я не такой, я родился другим, здоровым, однако все зашло чересчур далеко. Теперь Совет слишком волен в своих решениях. Мне приходится притворяться, чтобы остаться в живых, чтобы вернуть власть тому, кто достоин ею обладать по праву, – роду Радзивиллов!

Вот оно как! Да уж, по актерскому мастерству князя Большой театр плачет, я бы даже сказал – исступленно рыдает. Это ж надо столько лет ломать комедию! Тем временем Радзивилл продолжал:

– А я действительно достоин! Совет в своей гордыне совсем не видит, что творится у них под носом. Сеть доносчиков Совета широка, но горстка верных мне людей работает лучше. Мы уже давно подозревали серьезную измену некоторых волшебников Сейма княжеству, намекали на это Совету, но наше сборище жалких стариков ничего не желает понимать. Мы первыми узнали, что ты объявился в столице. И только мы в состоянии защитить Мидлонию от врагов… – Радзивилл слегка перевел дух после тирады и доверительным тоном продолжил: – Пришелец, насколько мне известно, тебя зовут Арсенал? – Я кивнул. – Так вот, Арсенал, я выложил перед тобой все карты, доверил свою жизнь. Ты знаешь: в опасности не только Мидлонское княжество. Под угрозой каждая человеческая жизнь на Поляне. В том числе и твоя. Вероятность, что ты