камуфляж. Судя по решительному выражению лица, девушка целенаправленно намылилась на охоту, невзирая при этом на риск нарушения целостности мягких тканей вокруг второго глаза.

– Буэнос диос, красавица! – решил я поздороваться первым.

– Что? – Арлета недоверчиво покосилась на меня.

– День добрый, говорю, прекрасная незнакомка. Ну что, как спалось? Не сильно помешали ночью? – Я улыбнулся.

Вообще люблю улыбаться хорошеньким девчушкам, тем более что мимика позволяет выставить напоказ два ряда зубов и не выглядеть при этом оскалившимся.

– Нет, не сильно… – По ее лицу пробежала легкая тень смущения. Она даже украдкой, краешком рта улыбнулась в ответ, но тут же потупила взор.

– Не поздновато ли на промысел собралась? – спросил я, указывая на охотничьи причиндалы. – Времени сколько, не подскажешь?

– Два часа, как полдень был.

– Понятно… Слушай, а где тут у вас клозет… Ну, в смысле туалет? – Я бы еще, конечно, с удовольствием поболтал, но больно уж боялся опозориться перед новой знакомой мокнущими на глазах штанами.

Арлета на секунду задумалась, соображая, о чем идет речь, затем, сдержав усмешку, мило улыбнулась одними глазами:

– На улице, за трактиром. Там такая деревянная будка …

– Все, понял, с такими системами знаком. Ну, пойду я – дела важные. Еще увидимся. Расскажешь, кого подстрелила, договорились?

– Договорились. – Теперь красавица уже открыто улыбнулась.

Все, позитивный контакт налажен, потом вполне можно будет воспользоваться при необходимости. Я уже сделал пару шагов к лестнице, как вновь услышал ее голос:

– А рассол понравился?

От неожиданности пришлось ненадолго задуматься – и лишь потом удовлетворить любопытство дамы:

– Потрясающий напиток, амброзия богов, снизошедшая ко мне в трудную для организма минуту. Сама небось готовила?

– Да, и вам в комнату поставила, – радостно ответила Арлета.

– У тебя просто дар. Если здесь отыщется грейпфрутовый сок и тоник, я тебя еще коктейли делать научу… – Внезапно голову осенила гениальнейшая догадка: – Погоди… Так, может, ты меня заодно и раздела?

А вот эта фраза поставила под угрозу весь тщательно налаживаемый до сего момента так называемый позитивный контакт: щеки деревенской красавицы зарделись пунцовым пламенем, взгляд уперся в пол, будто там тараканы профессионально танцевали румбу, а губы принялись предательски дрожать. Ситуацию надо было срочно сглаживать.

– Ты не подумай, мне же не так важно… То есть важно, но не до такой степени. – Черт, что за бред я несу. – Короче, я это нормально воспринимаю, просто хотел уточнить…

– Мне папенька приказал, – сумела выдавить из себя Арлета и кинулась прочь.

Ладно, не катастрофа – на охоте успокоится, а вот я легко в штаны могу напрудить, и это будет натурально катастрофа. Запасного комплекта белья стрясти не с кого. Я пулей соскочил с лестницы, пересек трапезную и вылетел наружу. Занимавший свою традиционную дислокацию за стойкой Игмат открыл было рот, чтобы напичкать меня новостями или обрадовать счетом, но не успел, поэтому, скорее всего, зевнул (не зря же открывал рот) и шумно его захлопнул.

На улице я обежал трактир, тут же обнаружил взглядом искомую будку, подбежал к ней и распахнул дверцу. Оттуда, сидя в чрезвычайно неудобной позе, злобным, как обычно, взглядом меня встретил Скокс. Пришлось закрыть конструкцию.

– Скокс, твою мать, тебя что, родители закрываться не учили? – Терпение и мочевой пузырь начали играть в игру «кто лопнет первым».

– Я закрываюсь чарами! Тебя еще за аршин до двери должна была убить молния!

Эк мне подфартило с иммунитетом!

– А что, ваши могущества так же, как и все люди, в туалет ходят? Я думал, вы можете себе устроить этот важнейший процесс как-нибудь по-другому, да еще и с пользой для дела. Слыхал когда-нибудь про вторичную переработку сырья?

– Нет! Но как-то слышал об одном слишком наглом чужеземце, которого закрыли точь-в-точь в таком туалете на пять лет, потому как однородные вещества нужно хранить в одном месте.

– Тогда тебе там поселиться надо, могу помочь перенести вещи! Ну, скоро ты? – Я уже вовсю отплясывал вокруг будки замысловатый танец, выискивая взглядом альтернативу в виде каких-нибудь зарослей кустарника. Как назло, таковых поблизости вовсе не наблюдалось.

Скокс, догадываясь о моем нынешнем состоянии, конечно, мог из природной подлости задержаться еще на полчасика, но оказался выше таких примитивных приемов, поэтому вскоре освободил место.

После того как я оправился и вышел, мир стал восприниматься совсем иначе: вместо лихорадочного поиска нужного объекта теперь вдоволь и не спеша можно было насладиться созерцанием окружающей среды незнакомого мира. Взгляд медленно принялся окидывать окрестности: частокол из сдерживающих все напасти и стихии бревен, серых и угрюмых; прячущиеся один за одним неказистые домишки с покосившимися соломенными крышами; грязные дороги, радующие перепачканных детишек глубокими лужами; томящаяся в ожидании, как всегда, злобная рожа Скокса; группа тучных женщин, бодро шагающих куда-то с граблями наперевес, беззаботно и увлеченно переругиваясь. Так, стоп. Скокс! У нас же сделка.

– Ну что, уладили свои личные дела, теперь перейдем к общим? – спросил я волшебника.

– Давай, только быстрее – у меня нет времени!

– Ой, да ладно! Целый месяц ошивался тут без дела, а теперь вдруг в одночасье время поджимать стало? Ты мне по ушам не катайся – мы с тобой все сделаем обстоятельно.

Да, мне откровенно доставляло удовольствие действовать на нервы великому и ужасному чародею, которого боялась вся деревня. Меня-то Скокс не смог закошмарить.

– Что ты предлагаешь? Я думал, мы, как серьезные люди, быстро совершим обмен и разойдемся каждый в свою сторону, а ты отчего-то тянешь, словно торговец краденым… – Волшебник надменно скривил лицо.

А вот насчет краденого почти в точку попал фокусник.

– Что-то не нравится мне твое стремление по-быстренькому все провернуть, дружище. Краденое, между прочим, быстрее всего слить пытаются. Послушай, ведь ты еще совсем недавно слез с дерева, взял в руки палку и начал произносить членораздельные звуки, а уже пытаешься примитивно кинуть человека, в мире которого кидалово происходит каждую секунду на метр квадратный. Причем профессионала в этом деле. Ай-яй-яй! Как нехорошо! – издевательски ухмылялся я. – Ничего я тебе продавать не собираюсь. Мне нужен обмен, причем на другое оружие: качественное, новое, можно с инкрустацией брюликами, обязательно с инструкцией и, естественно, с доплатой, так как мой меч уникален и такого же тебе взять больше негде.

– Это с чего ты решил, что больше негде? Таких мечей по Мидлонии – уйма разбросана!

Волшебник нагло блефовал – заметно было и по наигранной интонации, и по слишком активной мимике.

– Да ты что? Как у вас тут все удобно. Скучно стало – достал меч, поговорил по душам, выпили с ним по чарке – красота! Как бы только это бытовое пьянство на пару с холодным оружием до поножовщины не довело. Ну и ладно, тогда покупай у того, кто предложит тебе дешевле, а я отдам свой экземпляр кому- нибудь другому. Найдутся, думаю, более сговорчивые любители потрещать с железякой. – Я развернулся и, как ни в чем не бывало, направился к трактиру, насвистывая что-то из «Рамштайн».

Скокс не заставил себя долго ждать:

– Стой! Ладно, я согласен. Только… Какое оружие тебе нужно, где я его достану?

– Проблемы негров шерифа не волнуют, – ответил я лаконично – в надежде, что до волшебника дойдет смысл выражения.