делом картины. Но ведь художники могут приглашать друзей, единомышленников, верно? Да и сами они должны питаться. Можете разогреть обед из ресторана в микроволновке, можете загрузить автоповар… Кстати, там есть встроенный справочник, можно все узнать о ресторанах, о меню, кто торгует на вынос, кто работает с доставкой на дом.

— Вот это меня как раз устраивает.

— Да, и охранная система. Давайте я покажу вам зоны обзора видеокамер.

От этого предложения он отмахнулся.

— Давайте сначала посмотрим остальные помещения.

— Что ж, идемте сначала в хозяйскую спальню. Там тоже демонстрационная мебель, вы увидите, как ее можно использовать и в чем преимущества верхнего этажа. Там тоже есть окна в потолке.

Карлин сделала несколько шагов и слегка покачнулась.

— Вы в порядке?

— Ой! Голова закружилась.

В его глазах вспыхнуло тревожное чувство.

— Почему бы нам не присесть на минутку?

— Нет-нет, я в порядке. Все нормально. Просто работаю допоздна в последнее время. Столько всего нужно успеть…

— Да-да, я помню, — кивнул он. — В субботу у вас великий день.

— Величайший. И раз уж мы в понедельник улетаем на медовый месяц, я хочу все дела закончить к субботе. Мне просто нужно немного взбодриться. — Карлин отпила еще кофе. — При второй спальне есть небольшая ванная комната. Мне кажется, именно здесь вы бы могли устроить студию. А в большой спальне — все-таки спальню. Ванная там — потрясающая.

Карлин зашаталась и чуть не упала: колени у нее подогнулись.

— Эй, эй! — Он подхватил ее под руку, взял на себя весь ее вес, подтащил к кровати. — Давайте сядем.

— Простите. Мне так неловко. — Карлин рухнула на кровать как пьяная. — Я… Что-то мне нехорошо. Дайте мне минуту. Сейчас все будет в порядке.

— О нет, я так не думаю. Ну-ка допейте это. — Он поднес к ее губам стакан с кофе и заставил выпить, буквально вылил напиток ей в горло, глядя, как ее глаза стекленеют.

— Погодите…

— О, не волнуйтесь, я никуда не спешу. У нас весь день впереди.

Его лицо расплывалось у нее перед глазами, но на одно мгновение Карлин ощутила страх: его зубы оскалились в звериной улыбке. Она ощутила леденящий страх. А потом перестала что-либо чувствовать.

Заизолироваться он успел еще в лифте, поэтому теперь открыл свою сумку и вытащил веревку.

— Безопасность прежде всего, — прошептал он и связал ей руки за спиной.

Поскольку агентство по недвижимости обеспечило для демонстрации прекрасное постельное белье, он воспользовался простынями, чтобы привязать ее ноги к начищенным до блеска металлическим шишечкам в изножий кровати.

Он вынул остальные свои орудия, разделся догола и спрятал аккуратно сложенную одежду в сумку.

Допивая свой собственный — ничем не приправленный — кофе, он наблюдал за Карлин. Решил, что вид у нее умиротворенный. Ну, ничего, это ненадолго.

Стены в мансарде были звуконепроницаемые, в этом он убедился заранее. Как и в том, что остальные жильцы, а их было всего двое, сейчас на работе.

Обнаженный, он подошел к музыкальной системе и сменил программу на жесткий «мусорный» рок. Немного увеличил громкость. Довольный собой, он отправился проверять основной щиток охранной системы, осмотрел камеры и все замки.

Позже, думал он, когда он ее как следует… разомнет, она даст ему код охранной системы. Да она сама будет его об этом умолять. И тогда он зарегистрирует ее уход из здания, отключит все камеры и запустит вирус.

Но это будет потом, а сначала… Сначала он заставит ее испытать боль и страх. И он расскажет ей, во всех подробностях расскажет, какая сука ее мать. И объяснит, почему именно Джейни Робинс, не кто иной, как Джейни Робинс, в ответе за страшную смерть своей дочери.

Он приготовил чашку отравленного кофе — подставную, потому что тот самый кофе, что выпила Карлин, был куплен за много кварталов от Сохо, в верхней части города, — и оставил ее на кухонном столе.

Потом он вернулся в спальню и сверился со списком дел, чтобы убедиться, что ничего не забыл.

Когда Карлин застонала и пошевелилась, он улыбнулся.

Пора приниматься за работу.