Я услышал отдаленный звук колокольни и удивился тому, как много времени она пробила.

Мы искали уже больше четырех часов.

- Ты пропустила свои занятия, - заметил я.

- Это всего лишь геометрия, - сказала она.

- Ты замечательный человек, - сказал я.

- Ну и какие у нас есть варианты теперь?

- Долго и без спешки прочесывать Хранилище, - ответила она.

- Но это будет походить на промывание песка в поисках золота.

Десятки часов, и это с учетом того, что мы вместе будем работать так, чтобы не пересекались наши усилия .

- Я могу привести Вила и Сима для помощи, - сказал я.

- Вилем работает здесь, - сказала Фела.

- Но Симмон никогда не был скривом, он, вероятно, будет только путаться под ногами.

Я посмотрел на нее с сомнением.

- Ты так хорошо знаешь Сима?

- Не особо, - признала она.

- Как-то раз видела.

- Ты недооцениваешь его, - сказал я.

- Люди постоянно это делают.

Сим сообразительный.

- Здесь все сообразительные, - сказала Фела.

- И Сим милый, но...

- В этом-то и проблема, - перебил я.

- Он милый.

Его вежливость люди воспринимают как слабость.

И он жизнерадостен, что люди воспринимают, как глупость.

- Я ничего подобного не имела в виду, - сказала Фела.

- Я знаю, - сказал я, потирая лицо.

- Прости.

Трудные деньки выдались.

Я думал, что в Университете будет не так, как в остальном мире, но тут так же, как и везде вокруг: люди стелются перед напыщенными, грубыми ублюдками такими, как Амброуз, отбраковывая славных парней вроде Симмона, считая их простаками.

- А к какому типу относишься ты? - спросила Фела, начиная складывать книги.

- Напыщенный ублюдок или славный парень?

- Позже проведу исследование, - ответил я.

- Прямо сейчас у меня есть более насущные проблемы.

ПОКА Я БЫЛ ДОВОЛЬНО уверен, что за злодеянием стояла не Деви, я был бы дураком, если бы не обратил внимания на то, что у нее была моя кровь.

Поэтому когда стало очевидно, что получение грамма потребует огромного количества времени и энергии, я понял, что пришло время нанести ей визит и убедиться, что она не ответственна за это.

Был жалкий день: прохладный с липким ветром, пронизывающим мою одежду.

У меня не было перчаток или шляпы, поэтому пришлось только натянуть свой капюшон и завернуть руки в края плаща, держа его крепко вокруг плеч.

Пока я пересекал Каменный мост меня осенила новая мысль: может, кто-то украл мою кровь у Деви.

Это было больше похоже на правду, чем что-либо еще.

Мне нужно было убедиться, что бутылка с моей кровью была в безопасности.

Если она все еще у нее и до сих пор не использована, я пойму, что она ни при чем.

Я шел к западному краю Имре, заскочив по пути в таверну, чтобы купить небольшую бутылку пива и согреться у огня.

Затем я прошел через теперь знакомую аллею и по узкой лестнице за магазином мясника.

Несмотря на прохладу и недавний дождь в воздухе все еще держался запах протухшего мяса.

Я глубоко вдохнул и постучал в дверь.

Через минуту она отворилась, и через узкую щель просунулось лицо Деви.

- Ну, здравствуй, - сказала она.

- Ты здесь по делу или для удовольствия?

- В основном по делу, - признал я.

- Жаль, - она открыла дверь пошире.

Я вошел в комнату, споткнувшись о порог и налетев на нее неловко, и на миг положил руку ей на плечо, чтобы устоять на ногах.

- Извини, - сказал я смущенно.

- Ты паршиво выглядишь, - сказала она, закрывая дверь.

- Надеюсь, ты не за деньгами пришел.

Я не даю в долг тем, кто выглядит, будто вышел из трехдневного запоя.

Я устало опустился на стул.

- Я принес твою книгу, - сказал я, доставая ее из-под плаща и опуская на стол.

Она кивнула, слегка улыбнувшись.

- Что ты думаешь о старом добром Малкафе?

- Сухо.

Объемисто.

Скучно.

- А еще там нет картинок, - сказала она сухо.

- Но это не суть.

- Его теории о восприятии как действующей силе довольно интересны, - признал я.

- Но он пишет так, будто обеспокоен, что кто-то может и вправду понять его.

Деви кивнула, поджав губы.

- Я думаю примерно так же, - она дотянулась через стол и притянула книгу ближе к себе.

- Как тебе глава о проприоцепции?

- Показалось, что он доказывал это из глубокого колодца невежества, - сказал я.

- В Медике я встречал людей с ампутированными конечностями.

Не думаю, что Малкаф когда-либо видел их.

Я наблюдал за ней, пытаясь уловить выражение вины, какой-то знак, что она пыталась навредить мне.

Но ничего не было.

Она казалась абсолютно нормальной, бодрой и острой на язык, как всегда.

Но я вырос среди актеров.

Я знаю, как много есть способов скрыть свои истинные чувства.

Деви преувеличенно нахмурилась.

- Ты выглядишь так серьезно.

О чем ты думаешь?

- У меня было несколько вопросов, - сказал я уклончиво.

Я не особо стремился говорить об этом.