Встречаться так в день именин твоих?Ребячья простодушная корыстьЗараньше ждет с открытою душойБогатой жатвы. Так я раз стоялИ ждал. И вижу – едут. И бегуНавстречу во весь дух – вскочить, обнятьИ целовать его. И вот – но что жеВ руках его? И слушаю слова:«Ну, вот тебе твой ястреб». Не дышу…– «Я – я просил – я – саблю» – и молчу —И – в слезы. Правда, что не так-то долгоЯ плакал, как его мы разглядели,И нитку привязали, и пустили –Не ястреба, а чудо: черно-синий,С расправленными крыльями, и клювомИзогнутым, повернутым направо,И с черным глазом; с крепкими костямиИз палочек и прутиков – вблизи, –Он снизу издали – живым казался:Так он ширял могучими крыламиВ поднебесье, что даже мелких пташекПугал своим полетом – дальше – выше –Восторг! И был особенно я веселВ тот день, как бы за слезы в воздаянье,И где-то там, на самом дне душиЧуть позднее дрожало сожаленье;Его я замечал ли? А назавтра,Когда отец, приехав, подал саблюМне вожделенную, – я как-то малоОбрадовался ей. И вдруг – увидел,Как осторожно он вчера за крыльяДержал руками ястреба – и понял,Что так его держал он всю дорогу…Конечно, после много веселилсяИ саблей я, и ястребом. Но всё жеНе мог я долго, долго позабытьТого раскаянья, и угрызенья,И к сердцу вдруг прилившей запоздалойЛюбви и нежности. И вот теперь,Когда прошло уж много, много лет,Когда в мечтах нет сабли жестяной(Когда и времена переменились,Так что и он не с прежней неохотой,Пожалуй, бы мне саблю подарил), –Я многое, да, многое забыл,А с тою же любовью помню ясноИ с поздней нежностью – всё эти руки:Вот – держат за концы широких крыльевБумажную синеющую птицу –Так бережно и осторожно. ТутИ весь рассказ мой. Так нередко в жизниЕдва заметный миг – навечно дорог,И памятен, и жив, и жизни учит,И жизненно душой путеводит.Вот мой рассказ. А между тем, смотрите —Каштаны уж готовы, испеклись,И вкусно пахнет жесткая скорлупка.Заря уж потухает. Вечер тихоСклонился к ночи. Скоро на покой.
В этом доме ты, мой друг, жила.Как его я полюбил за это!Я и в светлый день его любил –С васильками на раскрытых окнах,С этим милым и простым уютом,С белизной накрытого стола;Я любил его и в тихий вечер:Так, с прогулки поздней возвращаясь,Мне бывало радостно увидетьМирной лампы свет за занавескойИ на белом поле тень твою.Только быстрой, радостной толпоюУбежали дни – и без тебяЯ любил твой милый домик – странный,Без цветов, без занавесей светлых,Со слепыми стеклами окошекИ с безмолвной грустью о тебе.Но – как скоро насмеялись людиНад моею светлою печалью!Я услышал в доме голоса,Я увидел в окнах чьи-то лицаЗанавески с пестрыми цветами –И уж ночью в темных пятнах окон
