Пронесся ропот, словно из пещерВ утесах вырвался плененный гулПорывов шторма, что вздымал всю ночьМорскую глубь и лишь к зачину дняОхриплым посвистом навеял сонМатросам истомленным, чей баркасВ скалистой бухте после бури сталНа якорь. Так собранье зашумело,Рукоплеща Маммону. Всем пришлосьПо нраву предложенье мир хранить.Геенны горше демонов страшилВторой, подобный первому, поход.Меч Михаила[141] и Небесный громВнушали ужас. Духов привлеклоОдно желанье: основать в АдуИмперию,[142] которая с веками,При мудром управленье и труде,Могла бы Небесам противостать.Постигнув эти мысли, Вельзевул,Главнейший рангом после Сатаны,Вознесся властно, взором зал обвел;Казалось, поднялся опорный столпДержавы Адской: на его челе,О благе общем запечатленыЗаботы; строгие черты лицаЯвляли мудрость княжескую; онИ падший — был велик. Его плечаАтланта[143] бремена обширных царствМогли б снести. Он взглядом повелелСобранью замолчать и начал речьСредь полной тишины, ненарушимой,Как ночь, как воздух в знойный летний день.«— Престолы, Власти, воинство Небес,Сыны эфира! Или мы должныЛишиться наших званий и наречьСебя Князьями Ада? Видно, так.Вы все за то, чтобы в Аду осестьИ государство мощное создать, —В мечтах, конечно, ибо Царь НебесУзилище нам уготовал в бездне,А не приют, куда не досягнетЕго рука, где неподвластны мыНебесному Верховному суду,Где против Трона горнего коватьКрамолу сможем вновь; наоборот!Он в ссылку нас отправил, чтоб в ярмеТомить неотвратимом, в кандалах,На каторге бессрочной, как рабов.Поверьте: наверху или внизу,Он — первый и последний Государь,Единый Самодержец; наш мятежЕго владений не приуменьшил,Напротив — Ад прибавил. Будет впредьОн здесь железным нас пасти жезлом,Как прежде пас на Небе — золотым.О мире и войне — к чему наш спор?Однажды мы, решившись на войну,Все потеряли. Мира не просилНикто, да и никто не предлагал.Какого мира вправе ждать рабыПлененные? Оковы, да тюрьма,Да кары произвольные. А мыЧто в силах предложить? Одну вражду,И ненависть, и яростный отпор,И месть, хоть медленную, но затоНеутомимо ищущую средствУбавить Триумфатору плодыЕго побед и радость отравитьОт созерцанья наших мук. НайдемВозможностей немало для борьбыПомимо новой, гибельной войныИ штурма неприятельских валов,Которым ни осада не страшна,Ни приступы, ни адовы набеги.Нельзя ли что полегче предпринять?Есть место некое (когда молва,Издревле сущая на Небесах,Неложно прорицает), мир другой,Счастливое жилище существа,Прозваньем — Человек; он должен бытьПримерно в это время сотворенИ сходен с нами, хоть не столь могущИ совершенен; и превыше всехСозданий Тем, кто правит в Эмпирее,Возлюблен. Так Господь провозгласилВ кругу богов, обетом подтвердивИ клятвою, потрясшей Небеса.Туда направим помыслы; узнаем,Что это за творенья, из какойСубстанции и чем одарены,В чем сила их и слабость, как вернейИх совратить, употребив обманИль принужденье. Путь на НебесаНам прегражден; Властитель там царит,Уверенный в могуществе своемНезыблемом. Быть может, новый мирНаходится на крайнем рубеже
