свете настольной лампы. — Необходимо внести коррекцию в условия оплаты. — Я лениво взглянул в завешанное жалюзи окно, одновременно изучая обстановку кабинета. — У меня появились изменения в запросе.
В секретарскую осторожно, стараясь не щелкнуть дверью, прошел Князь, прислушиваясь к диалогу. Заговорил Талбатов. Золоченые очки оказались в его пальцах, бархатный платок принялся натирать и без того чистые стекла. И что заставляет людей, способных имплантировать себе новые глаза, пользоваться очками?
— Я надеюсь, речь идет не о повышении оплаты в целом? — спросил мой заказчик, болезненно прищуриваясь при взгляде на меня. — Дело в том, что озвученная ранее сумма — это самое большее, что моя сторона может предложить вам, Ультра, в намеченной сделке. Сожалею, но решение в данном случае принимаю не я, а управляющие партнеры и…
Я поднял руку, бестактно прерывая собеседника.
— Речь идет не о повышении суммы. Предоплата. Половина наличными — сейчас, при передаче вам половины имеющейся у меня информации. Остальное я доставлю послезавтра в это же время и обменяю на оставшиеся пятнадцать тысяч. Можете осмотреть товар.
Я вскинул на колени кейс, лязгнул замками и выложил на стол диск, по гладкому черному пластику продвигая его Талбатову. Тот подхватил диск, наклоняясь над вторым компьютером, спрятанным от посторонних глаз.
— Копии уничтожены, информация проверена и рассортирована в соответствии с запросом. — Почти не слушая меня, Талбатов рассеянно кивнул, бегая глазами по невидимому для меня экрану. — Еще три диска я передам вам, когда увижу деньги.
— Хорошо, очень хорошо. — Талбатов наконец оторвался от просмотра и положил пухлые руки на стол. — Учитывая качество и скорость… главное — скорость проделанной работы, я готов пойти вам навстречу. При условии, что узнаю источник… Шутка! — Странно, что не рассмеялись ни я, ни он. — Хорошо, Ультра, — он открыл один из ящиков стола, — но боюсь, что не смогу предоставить вам сейчас половины указанной суммы. Политика компании не дает нам права хранить в офисах крупные суммы наличности, — Талбатов пожал плечами, — понимаете? Здесь, — он выложил на стол несколько пачек европейской валюты, — почти десять тысяч. Остальное мы безусловно доставим к послезавтрашнему дню, когда вы передадите нам весь товар. Так что пока могу предложить только треть…
— Половина, наличными, сейчас. Вы должны были подготовить деньги. Иначе получите не все. — Я равнодушно уставился в вытянувшееся лицо Талбатова. Странно, но если к любому другому клиенту я всегда испытывал хоть какое-то подобие эмоций, то к этому — ровным счетом ничего. Совершенно. Смотрел в его крохотные глазки, словно в картинку из комикса. — Мне нужна половина вперед, господин Талбатов. Сейчас.
2:2:2 А вот об отсутствии эмоций у моего собеседника говорить не приходилось. Дыхание его участилось, пальцы нервно постукивали по столешнице. Казалось, он из последних сил сдерживается, чтобы не нахамить мне. Забавный человечек…
— Ну знаете что! — Талбатов машинально положил руку на деньги, притягивая их к себе. — Мы не на базаре и торговаться не будем. Напоминаю, что вы сотрудничаете с крупной и известной в стране организацией, и это не шутки. Вам оказана большая честь общаться не с нашими посредниками, а с непосредственными заказчиками работ. По-вашему, я что, должен сейчас пойти в бухгалтерию и взять там еще шесть тысяч на оплату услуг наемного хакера? Вы понимаете серьезность ситуации? Честно сказать, я вообще поражен, как управляющие партнеры дали добро на выплату вам такой огромной суммы! Наличными! Предупреждаю вас в последний раз, молодой человек, давайте-ка без фокусов, мы играем честно. Отдайте диски, потом получите деньги или…
Ну, что или? Давай, Талбатов, скажи это. Напугай меня своей крышей, бандитами, отделом ФСБ по борьбе с электронными преступлениями. Вперед!
— … тогда с вами буду разговаривать уже не я!
Талбатов начал придвигать деньги к себе, когда Князь приоткрыл дверь, намереваясь вмешаться.
— Он отказывается от предложения нашей фирмы!
Мне стало любопытно, действительно ли Талбатов взбешен моим поведением или столь умело играет роль?
— Мы вообще имеем право расторгнуть все договоренности с тобой, мальчишка. Изменения в договоре при заключении не обговаривались никоим образом. Это прямое нарушение этики и…
Ни Игорь, ни Талбатов, ни я так и не узнали, в чем еще хотел упрекнуть меня бизнесмен кроме нарушения деловой этики. Потому что в эту же самую секунду я стремительно рванулся с места, словно пружина, ловко перемахивая через черный стол. Да так, что даже высокую лампу не задел. Талбатов осекся на полуслове, словно подавившись фразой, когда я, по-кошачьи опустившись рядом на мягкий ковер, одной рукой мягко накрыл его ладонь, а ребром второй резко ударил в кадык.
Талбатов захрипел, как испорченная игрушка-пищалка, жадно стараясь разинутым ртом ухватить как можно больше качественно кондиционированного воздуха. Мои пальцы медленно сжались на его шее, в нос ударил запах хорошего одеколона.
— Мы, кажется, не совсем поняли друг друга… — ногой я приоткрыл дверцу стола, скашивая глаза на встроенный сейф. — Я же внятно сказал вам, что забираю половину, налом, сию минуту. А вот грубить, угрожать и переходить на «ты» не просил. Ясно?
Талбатов, из-под дорогущих очков глядя на меня выпученными в ужасе глазами, поспешно закивал, насколько это позволяла сделать моя хватка. Интересно, установлены ли в кабинете одного из партнеров компании камеры охранного наблюдения? Скорее всего нет, такие люди ограничиваются тревожными кнопками, предпочитая оставлять свою жизнь вне объективов…
— Откройте, пожалуйста, сейф, Виталий Александрович.
Неловко дотянувшись пальцами до электронного замка, Талбатов не глядя набрал знакомую комбинацию. Дверца с тихим шипением отползла в сторону. Я быстро скользнул взглядом по рядам аккуратно уложенных внутри пачек.
— Вы их что, тут печатаете? Я полагал, что сфера интересов компании лежит несколько в иной плоскости. — Талбатов не оценил шутки, продолжая сражаться за дыхание, но даже не попытавшись ударить или оттолкнуть меня. — Княже, не стой пнем, проходи!
Стряхнувший оцепенение Игорь закрыл за собой дверь, подходя к столу.
— Я контролирую чистоту сделки, — негромко и не совсем внятно пояснил он хозяину кабинета, обходя стол и присаживаясь у сейфа на корточки. — Ни йаху себе!
— Виталий Александрович! — Я вновь посмотрел Талбатову в глаза. Проникновенно. — Принимая во внимание ваше поведение и манеру ведения сделок, я вношу еще одну коррекцию в наш договор. Полагаю, что цена товара увеличивается… — Я оценивающе взглянул на деньги, — на пятнадцать тысяч европейских бумажек.
Князь удовлетворенно кивнул, деловито принявшись выуживать из сейфа деньги и перекладывать их в пластиковый пакет.
— Играем честно, господин Талбатов, вы сами это сказали. Вы передаете мне еще пятнадцать тысяч в обмен на оставшиеся диски, где и когда — я укажу в самое ближайшее время, — я наконец отпустил бледного, как всадник Последнего Дня, Талбатова, а Игорь положил наполненный деньгами пакет на край стола.
Я неторопливо вернулся к своему креслу, поднимая с пола «дипломат». Выложил еще три диска и спрятал пакет.
— Приятно было с вами сотрудничать, Виталий Александрович, — манерно откланялся я. — И прошу вас, не пытайтесь меня задержать — останетесь без половины товара. Мы ведь понимаем друг друга?
Талбатов медленно кивнул, продолжая потирать шею и затравленно разглядывать нас с Игорем.
— Всего доброго, не провожайте.
Мы с Князем быстро покинули кабинет, плотно прикрыв за собой дверь.
— Ты что, охренел, мудила?! — Игорь вцепился в мою руку, моментально потащив к пожарной
