И.О.: Я с давних пор — лет с двадцати пяти, по-моему, — дружила с Лилей и Сашей Митта. Это была наша компания: Таня Щапова, Лиля Митта, Женя Арканова… Лиля была замечательной хозяйкой, у них с Сашей был очень хлебосольный дом, и так сложилось, что почти все праздники — Новый год, Пасху и другие — мы встречали у них. Сначала они жили на Ленинградском проспекте, потом переехали на проспект Вернадского. Я не знаю, каким образом они подружились с Высоцким, но когда Володя познакомился с Мариной Влади и у них были большие проблемы с жильем — фактически первые годы им просто негде было жить, — они часто бывали у Митты. Какое-то время они там даже жили. Лиля с Сашей к ним безумно нежно относились: они устраивали у себя дни рождения Марины и Володи и годовщины их свадьбы… Дважды мы с Витей встречали у них Новый год вместе с Володей и Мариной, и это можно считать началом нашего настоящего знакомства.

B.C.: С Высоцким я познакомился в начале семидесятых через Ингу, хотя до этого не раз видел его в Театре на Таганке и даже был на его концерте в каком-то Доме культуры. Был я знаком и с Юрием Петровичем Любимовым — по своим, так сказать, каналам: на приемах и встречах «общественности».

С Володей мы познакомились дома у Митты на встрече Нового года — не могу точно сказать, какого именно, но летом 1973 года, когда мы встретились с Мариной и Володей на отдыхе в Доме творчества в Пицунде, мы уже были хорошо знакомы.

Помню, что таких новогодних встреч было две — мы два раза подряд встречали Новый год дома у Митты вместе с Володей. Сейчас, спустя столько лет, трудно вспомнить что-то конкретное, и различные детали этих вечеров в моей памяти могли перепутаться. Я точно помню, что на одной из этих встреч Володя был один, без Марины…

И.О.: Марины тогда не было, она должна была приехать к годовщине свадьбы. Почему-то Володя и Марина отмечали начало семейной жизни на старый Новый год — видимо, это была дата начала их совместной жизни. Я это хорошо помню, потому что свой день рождения, 12 января, я всегда справляла дома и как-то позвала Володю с Мариной, но они в тот день отмечали годовщину своей свадьбы.

B.C.: Гостей на тех новогодних встречах собиралось немного. Точно помню, что были Галя Волчек, Лиля Бернес — вдова Марка (она пришла, по-моему, с каким-то французом). Был Эдик Иванян из Института США и Канады — с женой, но это были друзья Митты, незнакомые до этого с Володей.

И.О.: На одной из этих двух встреч была Люда Максакова, они дружили тогда с Володей. По-моему, один раз приходил Толя Кузнецов, актер, он тогда был очень известен — недавно снялся в «Белом солнце пустыни».

B.C.: Может быть. Я, честно говоря, его не помню. Оба раза Володя был с гитарой, и после первого застолья — после встречи Нового года — мы переходили в другую комнату и Володя там пел. Я оба раза брал с собой магнитофон и записывал все подряд — песни вперемежку с разговорами. По тем временам у меня был неплохой магнитофон — со встроенным и выносным микрофонами. Помню, я как-то поставил выносной слишком близко к Володе, и он сказал:

— Ну, Витя! Ты хочешь, чтобы я съел твой микрофон!..

Всего я записал три таких домашних «концерта» Володи — кроме двух новогодних встреч, я однажды писал его дома, когда они с Мариной были у нас в гостях. Записи эти у меня до сих пор целы — две кассеты, монозапись, но хорошего качества, очень чистая.

Уникален любой концерт Володи Высоцкого, и любая такая домашняя запись бесценна, но здесь особенно интересно еще и то, что на кассете, кроме песен, остались какие-то театральные байки, которые рассказывали попеременно Володя и Галя Волчек. Володя очень смешно рассказывал про Матвея Борисовича, администратора их театра, который не дал билеты американцам, внезапно появившимся на каком-то спектакле. Володя копировал его акцент: «Подумаешь, пгишли какие-то… Я тут гумынам не дал, а это же — вгаги!»

И.О.: Я помню, что между теми двумя новогодними встречами Володя с Мариной приезжали к нам домой на Каретный, и Витя тогда тоже записывал его на магнитофон. Мне запомнилось, что в этот день в Москве произошло землетрясение. Тогда у нас собрались Белла Ахмадулина с Борисом Мессерером, Зоя Богуславская с Андреем Вознесенским… В то время Володя пытался вступить в Союз писателей и, по-моему, как-то хотел заручиться поддержкой своих товарищей-поэтов. Я знаю, что Володя и Белла дружили… Еще на этой встрече была моя ближайшая подруга Алла Будницкая и ее муж Саша Орлов — всего за столом было пять пар.

Володя пришел с гитарой! В этом вопросе принцип у нас был такой: мы никогда не просили, чтобы он пел, но знали, если он приходит с гитарой, значит, собирается попеть. А если без гитары — значит, у него нет настроения. Не хочет — и не надо, и так приятно с ним общаться, без песен.

B.C.: Вообще надо сказать, что, если говорить о Москве, не так уж много и было у нас встреч с Володей и Мариной. Были эти два Новых года — наверное, в 1973-м и в 1974-м… Потом было несколько встреч у нас дома в Каретном ряду и у них в Матвеевском. А летом 1973 года мы встретились в Пицунде, в Доме творчества, и эта встреча была не случайной, мы точно знали, что они там будут.

Мы с Ингой отдыхали в этом месте пять лет подряд, и я почти уверен, что мы Володе об этом рассказывали. Может быть, это сыграло какую-то роль в том, что они с Мариной летом 1973 года оказались там. И вот это был особый период в наших отношениях — две-три недели близкого, практически ежедневного общения.

Когда мы приехали в Дом творчества, Володя с Мариной уже были там. Они приехали втроем, вместе с Севой Абдуловым, на французской машине Марины — «рено», по-моему.

И.О.: Нет, мы приехали раньше! Потому что потом была эта дурацкая история с посадкой за столы в столовой. Очень смешная.

B.C.: Да-да-да!.. Там была разница в какие-то считанные дни. В этом Доме творчества был такой порядок, который свято блюла его директриса — Гугулия Николаевна, помнится, ее звали. Она из бывших секретарей Гагринского райкома КПСС, а потом ее «направили» в этот Дом творчества — следить за идеологическим состоянием «гнилой интеллигенции», как грузинской, так и российской…

И.О.: Такая была «партийная» дама. Моего Витю она, правда, любила, по отношению к нам была довольно мила, но ко многим — очень даже жесткая…

B.C.: Там было устроено так: столовая, где все мы завтракали, обедали и ужинали, находилась в большом зале. Его дальний от входа торец упирался в раздвижную дверь, которая соединяла столовую с кинозалом. Эта дверь, как правило, была закрыта, и вдоль торца стояли столики, которые для Гугулии Николаевны были как бы места «для VIP'ob»: там сидели заслуженные, по ее мнению, люди. Там, например, обычно сидели Эльдар Рязанов, братья Шенгелая… Нас с Ингой Гугулия Николаевна обычно тоже сажала в этом ряду — вдвоем, никого к нам не подсаживала. В том году за соседним столом сидели Макарова и Герасимов — тоже вдвоем, дальше кто-то еще — столиков пять помещалось в этом торце.

А Володю с Мариной посадили в середине зала, на самом проходе, где официантки бегают, где рядом стоят стеллажи, куда складывают грязную посуду. Мы попросили директрису пересадить Володю с Мариной за наш столик, у нас два места оставались свободными — стол-то квадратный. Она сказала: «Нет-нет! Что подумают другие!.. Тут отдыхают такие люди, которым я отказала, которых я не сумела там посадить».

Кончилось тем, что мы сказали: «В таком случае можно нам пересесть к Володе и Марине?» — и ушли с этих «почетных» мест.

Так сложилось, что в этом Доме творчества мы очень много времени проводили впятером (наши две пары и Сева Абдулов), хотя рядом было много людей театра и кино, хорошо знакомых Володе. Трудно рассказывать о курортной жизни… В памяти осталось лишь несколько эпизодов.

И.О.: Однажды ночью он нас позвал к себе и читал нам поэму о своей первой поездке в Париж. Была Марина и мы вдвоем. Разговор возник сам собой — он вдруг позвал нас с Витей и сказал: «Я хочу почитать вам поэму».

B.C.: Володя и Марина уехали из Дома творчества раньше нас — до окончания срока путевки. В это время в Сочи пришел корабль Гарагули («Грузия»), они с Мариной на машине отправились в Сочи, там погрузили машину на корабль и…

И.О.: Нет, не так это было. Они съездили к Га-рагуле в Сочи и снова вернулись на Пицунду. Если ты помнишь, Марина тогда сказала, что это в первый и последний раз в жизни она в Грузии села за руль — все грузинские машины буквально не давали ей прохода: ее обгоняли и прижимали к обочине. Как же —