держа малыша на руках. Ничто не напоминало о похищении – камин Игорь убрал, трубу замуровал. Детская была полностью готова – беленькая, чистенькая, здесь теперь легко дышалось, не то что раньше. Кроватка и коляска на воздушной подушке ждали малыша. Ванечка почти не плакал, больше таращил на Машу голубые глазки и вскидывал вверх ручки. В чистенькой голубой гостиной было пока пустовато – лишь заново перетянутый диван, стол да этажерка. Мебелью и покупками предстояло заняться Кристине.

Но, прежде чем заняться домом, та внезапно решила выполнить обещание, данное Маше, и первым делом купила для нее гору одежды, обувь, разные девчачьи мелочи вроде расчесок, заколок, блокнотов, браслетов, а в довершение всего – ракушку самой последней модели. Когда Маша взяла ее в руки, у нее возникло смешанное чувство, потому что аппарат напоминал ракушку Боцмана – те же перемигивающиеся зеленые огоньки по граням, тот же гладкий, как фарфор, материал, только Машина ракушка была сиреневого цвета и очень изящной. Маша сразу вспомнила несколько не самых приятных вещей – то, что о Боцмане давно не слышно, и то, что никто из ребят ни разу не попытался встретиться с Машей. Даже Андрей. Хотя кольцо из камня теплело на дню не раз, на связь он не выходил. А еще ракушка напомнила ей о родном доме – телефон, который принес папа, был такого же цвета. «В чем же моя миссия в этом мире? Как вернуться домой?»

– Ну, что скажешь? – тормошила ее радостная Кристина. – Тебе нравится?

– Вам не следовало тратить на меня так много, – тихо ответила девочка.

– Ох, это не твоя печаль!

– Если вы потратите на меня все ваши деньги, Игорю придется скорее отправляться в плавание.

– Ты права, конечно, в том, что траты сокращают срок моего отдыха, но воздухопровод и ремонт гостиной стоили гораздо дороже твоих вещей, – усмехнулся Игорь. – Не переживай, ты нас не разоришь. И потом, мне без моря и корабля нелегко, только то, что у меня такая замечательная семья, удерживает меня на суше. Скорей бы вернуться к работе. Тем более что Кристина одна никогда больше не останется, с такой-то помощницей и с Ванечкой.

Последнее слово мужчина растянул, дунув в животик малышу, отчего тот активнее замахал ручонками.

– Но прежде чем ты уедешь, нам надо удочерить Машу! – спохватилась Кристина. – Для ракушки необходим номер, без гражданства не примут в школу.

– Не надо! – вдруг испугалась девочка.

– Что такое? Ты не хочешь ходить в школу? Понимаю, конечно, но так же нельзя, – растерялась Кристина.

– Я вам не говорила еще, почему Смотритель отдал мне Ванечку…

Маша положила телефон обратно на гору новой одежды и милых вещичек, собираясь с духом, чтобы начать рассказ.

И в этот момент, несмотря на ясный день, снаружи послышалось хлопанье крыльев. Услышав его, Кристина побледнела, выхватила сына у мужа из рук и, прижав к себе, попятилась в детскую. Игорь побежал наверх, Маша за ним.

На крыше дома сидела знакомая черноволосая Птица. Она подняла лапу и почесала крыло. Оттуда вылетело перо и упало на землю.

– Возьми перо! – сказала Птица. – Смотритель велел тебе напомнить о твоем обещании.

– Не бери! Птицы приносят Тьму на своих крыльях! – Игорь испугался, поэтому говорил рассерженно.

Птица покосилась на него, но ничего не сказала.

– Передай Смотрителю, что я рада бы, но не смогу выполнить свою часть сделки! – дерзко ответила девочка.

Птица подняла бровь и взмыла в воздух.

Маша спокойно подобрала перо и объяснила Игорю:

– Не надо бояться магии, пока она свежая. А перо хранит свежую магию Птиц, которая, наоборот, растворяет Тьму.

– Но в Ордене говорили…

– Орден всем лгал. Их Великая Сердцевидка и морские тельца сами были порождением Тьмы, поэтому Орден боялся Птиц. Пойдем, успокоим Кристину, и я вам кое-что объясню.

Они спустились вниз и позвали Кристину из детской. Женщина напряглась, увидев перо в руках у Маши.

– Смотритель потребовал, чтобы я согласилась стать его ученицей, а взамен он пообещал оставить в покое Ванечку. Мне пришлось сделать это, потому что мэр сказал: Смотритель имеет право потребовать любого ребенка, гражданина Рогонды.

– Но ты не гражданка Рогонды… пока, – сказала Кристина.

– Я думаю так, – осторожно продолжала Маша. – Ванечку он поклялся не трогать, то есть теперь его у вас никто не отнимет. Но сможет ли он забрать меня, если я не гражданка? Я не сиротка, у меня есть родители, и рано или поздно я к ним вернусь. А если вы меня не удочерите, разве я получу гражданство?

– А без гражданства он не имеет права тебя забрать, даже если ты дала согласие стать его ученицей. Какая хитрая, – задумчиво протянул Игорь. – Хорошо, номер ракушки дадим тебе временный, как моряку из другого города, регистрационный. А если Смотритель созовет суд…

– Созовет! – Кристина мелко и быстро закивала, нервно качая ребенка. – Сегодня же потребует, как пить дать. А ты позвони Андрюше, он же сынок мэра, пусть поговорит с папой.

Маша угрюмо промолчала. Андрюша ни разу не попытался с ней встретиться, не прислал ей ни одной записки и не отзывался, когда она подносила кольцо к глазам. Ей снова вспомнились слова Ани в тот вечер, когда Андрей надел Маше на палец кольцо: «Она нам чужая». Если бы хотел связаться – нашел бы способ. Не идти же ей самой к нему домой с требованием выйти и пообщаться с ней…

Кристина и Игорь занялись обычными домашними делами – обустраивали быт, готовили еду, купали малыша, Маша по мере сил помогала, но в доме словно потушили свет. Разговаривали между собой мало. А если вдруг кто-то из взрослых пытался начать разговор, то раз за разом спрашивал у Маши, как именно звучали слова сделки и правда ли, что Смотритель не отнимет Ванечку. Девочка клялась, что правда. Ванечку не отнимут. Однако Маша чувствовала: ее приемные родители задают себе вопрос, кого бы они выбрали, если бы Смотритель велел выбирать – родного, маленького, беззащитного Ванечку или странную чужую девочку, обладающую магией и общающуюся со страшными Птицами? И конечно, она понимала, что ответ на этот вопрос будет однозначным. Поэтому Маша снова и снова успокаивала их и себя заодно – выбирать не придется, Ванечка в безопасности.

Черный Час начался как обычно, а закончился через час, как и полагается. Поэтому Маша заключила, что Смотритель спокоен, не разгневан. Однако в девять утра колокол зазвонил снова. В дверь решительно постучали. На пороге стояли два каменщика.

– Маша Некрасова вызывается на прием к мэру, собирайтесь. Прием общественно-показательный, поэтому колокол сзывает весь город к площади перед домом мэра.

Девочка надела новую одежду – водолазка и колготки в черно-белую полоску на этот раз сидели по фигуре, кожаная юбка, броня, перешитая Кристиной, новенькие блестящие ботинки со шнуровкой, дорогая ракушка на шее. Кристина заплела ей косы. Сама молодая мама не собиралась идти на прием к мэру, оставалась дома, с малышом, Машу сопровождал один Игорь.

– Возвращайся домой, – напутствовала Кристина девочку и поцеловала в обе щеки. – В любом случае, пожалуйста, возвращайся домой.

Маша думала, что не только ее, но и Смотрителя вызовут к мэру в кабинет с высокими окнами и будут расспрашивать, но все получилось иначе. Перед домом мэра собралась толпа. Как оказалось, ко всем на ракушки пришло сообщение – ученик Смотрителя избран, программа «Волшебная сиротка» закрывается. Собрались все, кого это касалось, – родные и приемные дети с волшебными способностями, их родители, бабушки и дедушки. Когда Машу привели два каменщика (Игорь держал ее за руку всю дорогу, но перед лестницей, ведущей на небольшую площадь, каменщики попросили его отойти на два шага назад), в толпе раздались аплодисменты. Люди расступались, аплодируя. Чья-то бабушка сказала:

– Ну и хорошо, что девочку выбрал. Женщины добрее, Смотрительница у нас хорошая будет.