Но если молодая женщина, пусть неосознанно, все же старалась уловить глухой стук лошадиных копыт, то услышать натужный с завываниями рев автомобильного мотора никак не ожидала.

Выйдя на дорогу, Александра остановилась и ладонью заслонила глаза от солнца. Навстречу ей ехала машина, спортивная, дорогая – уж это-то она могла различить даже на значительном расстоянии. А когда та приблизилась, Александра узнала ее – это была «альфа-ромео» Венчика. Ей было хорошо известно, как муж любит, холит и лелеет свою «ласточку», и то, что он направлялся сюда, к ней, прекрасно зная, что в любой момент на этой ухабистой дороге подвеска его машины может полететь к черту, заставляло предполагать самое ужасное. Сердце у Александры оборвалось в груди, в голове возникла только одна мысль: «Боже, случилось что-то страшное!»

Она бросилась навстречу «альфа-ромео», размахивая букетом, зажатым в руке, и испуганно распахнув глаза. Рядом несся Тургай, на всякий случай угрожающе рыча.

Машина остановилась, не доезжая до молодой женщины нескольких метров, дверца распахнулась, и оттуда выскочил ее муж с ошалело вытаращенными глазами. Мгновение – и они заключили друг друга в объятия. Простояв так какое-то время и уразумев, что оба на данный момент живы-здоровы, они отстранились и воскликнули в один голос:

– Что случилось?! – и вперили друг в друга испытующие взгляды.

– Ты у меня спрашиваешь? – наконец осведомился Венчик. – У меня?!

Поняв по его вопросу, что и с ним, и дома все в порядке и появлению здесь мужа она обязана только беспокойству о ее особе, Александра облегченно перевела дыхание. Затем услышала голос Венчика, в котором звенело с трудом сдерживаемое напряжение:

– Может, объяснишь, что все-таки происходит?

Она вздохнула. Делать было нечего, все и так зашло слишком далеко.

– Хорошо, – кивнула Александра. – Поехали ко мне. Это недалеко… Да, познакомься: Тургай, моя собака.

Венчик словно бы только сейчас увидел пса, осторожно обнюхивающего его, и удивленно воскликнул:

– Прости, но зачем она тебе сдалась? Охотничьей собаке не место в городе! Ты подумала, что станешь с ней там делать?

– Не подумала, – честно призналась Александра. – Но когда я расскажу тебе о нем, ты все поймешь сам.

Она шагнула к машине, и тут из нее показалась смущенно улыбающаяся Тина.

– Здравствуйте, Александра Ивановна. Простите, но я сама напросилась поехать вместе с Вениамином, чтобы объяснить, как сюда добраться, – объяснила девушка свое присутствие здесь и указала на открытую дверцу. – Садитесь, пожалуйста.

– Да нет, пожалуй. Мы с тобой пойдем пешком, – ответила молодая женщина. – А Венчику я объясню, как проехать.

Она обернулась к подошедшему мужу и сказала ему ехать прямо, никуда не сворачивая, до избушки о двух оконцах.

Вениамин нехотя вернулся к машине и вскоре обогнал их, чиркая днищем по сухим кочкам на дороге. А Тина с Александрой пошли тропинкой вдоль леса. Но прежде девушка, присев на корточки, обнялась с Тургаем и потрепала его по загривку. Пес воспринял ее как родную и облизал ей все лицо.

По обоюдному молчаливому согласию все объяснения оставили до возвращения домой. А пока Александра принялась расспрашивать родственницу, как той отдыхалось.

Тина мгновенно преобразилась – стала радостно всплескивать руками, закатывать глаза, выражая восторг, рассказывать обрывками, перескакивая с одного на другое, и беспрестанно благодарить. О своем романе с молодым французом упомянула вскользь, справедливо полагая, что для обстоятельного рассказа нужна особая обстановка…

Домик показался довольно скоро. Перед ним, опершись спиной на машину, стоял Венчик и с сумрачным лицом разглядывал его. Он по-прежнему не понимал, что произошло, а вид почерневшей от времени и непогоды, покосившейся на один бок избушки и вовсе сбивал его с толку.

Когда Александра с Тиной приблизились, Венчик недоверчиво спросил:

– И это здесь ты живешь?

– Да, – ответила его жена, и он покачал головой, будто сомневался то ли в ее словах, то ли в ее здравом рассудке.

Молодая женщина, проигнорировав его тон и выразительную гримасу, пригласила войти в дом и первой взошла на крыльцо.

– Ну и ну, – пренебрежительно выдавил из себя Венчик, останавливаясь посреди комнатенки и морща нос.

– Как у вас тут здорово! – восхищенно воскликнула вошедшая следом за ним Тина.

Александра молча ставила цветы в крынку, давая гостям возможность осмотреться и попривыкнуть к обстановке. К тому же ей тоже нужно было время, чтобы собраться с мыслями. С этой же целью она предложила чаю.

Уставшие с дороги путешественники согласились. Но Тина перехватила у нее инициативу, вызвавшись вскипятить воду и накрыть на стол.

Пока она возилась возле печки, Александра сидела в некотором отдалении от мужа и нервно сжимала и разжимала пальцы. Слишком уж во многом ей предстояло признаться. И не просто признаться, а огорчить своими признаниями близких людей.

Когда с чаем, сушками и вареньем было покончено, наступил тот роковой момент, которого так страшилась Александра.

Венчик с Тиной выжидательно смотрели на нее, и она наконец решилась.

– Простите, что вынудила вас волноваться. Но честное слово, я старалась поступить во благо всем, – сказала она. – Мне очень не хотелось волновать вас раньше времени, волновать своими проблемами… Вообще не хотелось никому ничего рассказывать…

– О чем рассказывать? – перебил ее Венчик и сел к ней ближе.

Александра покосилась на Тину, и та тут же заявила, что с удовольствием пойдет прогуляется. Но молодая женщина остановила ее:

– Тебе и так многое известно, Валентина. А раз уж вы оба здесь, нет смысла оставлять что-то недосказанным… – Она печально вздохнула. – Все началось в тот злополучный вечер, когда меня признали лучшим топ-менеджером года. Я вдруг ощутила чудовищную усталость, апатию ко всему и…

– Да, помню, ты еще сказала, что у тебя разболелась голова, – вставил Венчик. – Я тогда решил, что ты просто придумала предлог, чтобы уйти с приема.

– Это имело место, но только отчасти, – призналась Александра. – Я действительно почувствовала себя на редкость плохо. И вечером, лежа в постели, дала себе слово заняться своим здоровьем…

– Весьма похвально, – снова вмешался Венчик. – Но только это не место, где его можно поправлять. – И он обвел выразительным взглядом убогую обстановку избы.

Тина могла бы с ним поспорить, но сочла, что сейчас ей лучше промолчать.

А Александра тем временем перешла к тому, как обратилась в поликлинику. Когда она подвела рассказ к тому моменту, когда ей предстояло получить результаты обследования, горло перехватила судорога, и она, судорожно всхлипнув, замолчала.

– Ну что ты, что ты, – похлопал ее по руке Венчик. – Нашла из-за чего переживать! Да дистония сейчас у каждого второго, а у остальных еще и переутомление, не считая более серьезных заболеваний.

– Это ты мне говоришь? – Александра резко повернула к нему лицо с широко распахнутыми, полными слез глазами. – Более серьезные заболевания? Куда уж серьезнее!

Венчик в изумлении уставился на нее:

– В жизни не подумал бы, что ты такая паникерша.

Ей захотелось ударить его. Легкомысленный болван, для которого проблема, какие носки надеть к тому или иному костюму! Назвать ее паникершей, когда, может быть, видит ее в последний раз!..

– Эй, ты меня слышишь? – донесся до нее недоуменный, чуть ли не веселый голос мужа.

И этому бесчувственному типу она отдала лучшие годы жизни! Позволяла называть себя его женой,