кругами. Когда крапивник устал, он сел на спину орла.

Когда орел устал, он спросил:

– Где ты, крапивник?

– Я здесь, прямо над тобой, – ответила птичка. Так крапивник выиграл состязание[9].

– Тебя не убудет, – сказал крапивник, погрузив свой клюв в море.

Однажды по дороге шел рыбак, который нес на спине большую плетеную корзину с сельдью. Его заметили две лисы. Та, которая была старше, сказала молодой:

– Оставайся здесь и следи за этим человеком. А я побегу вперед и притворюсь мертвой.

Лиса побежала вперед и вытянулась на дороге. Заметив ее, рыбак был удивлен и обрадован. Он поднял зверька, бросил его в корзину с рыбой и пошел дальше. Лиса принялась выбрасывать рыбу из корзины, а вторая – шла следом и собирала ее. Когда корзина опустела, лиса выпрыгнула из нее и убежала. Вот как две лисы добыли себе рыбу.

Они шли вместе и вскоре подошли к дому кузнеца, возле которого была привязана лошадь. У нее была золотая подкова, на которой было написано имя.

– Я пойду и прочитаю, что там написано, – сказала старшая лиса и пошла к лошади. Но лошадь лягнула ее копытом и разбила ей голову.

– Лишние знания приносят только вред, – сделала вывод молодая лиса и съела всю рыбу.

Пчела встретила мышь и сказала:

– Давай построим дом.

– Не буду, – сказала мышь Лучаг. – Тот, кому ты отдаешь твой чудесный мед, пусть строит для тебя зимний дом. У меня есть маленький домик под землей, куда не проникает ни холод, ни ветер, а ты будешь несчастным созданием, которое ветер будет швырять между деревьями.

Жили-были мышь на холме и мышь на ферме.

– Хорошо жить на ферме, – вздыхала мышь на холме, – там легко раздобыть вкусной еды.

– Лучше в покое, – вторила ей мышь на ферме.

– Джин, подвинься немного к востоку, – сказал городской клерк, попыхивая трубкой.

Был прохладный вечер. Он сидел на уголке скамьи у камина и находился в весьма благодушном настроении.

– Ты занимаешь неоправданно много места.

Но его жена Джин была занята распутыванием узла, неизвестно как появившегося в ее вязанье, и не была расположена шутить, да и вообще реагировать на слова мужа.

– Джин, – снова сказал муж, – подвинься же немного к востоку. Нельзя вести себя так эгоистично. Подвинься к востоку, – повторил он и подтолкнул жену к другому краю скамьи.

– Что ты такое говоришь! – закричала жена. – И вообще, что такое восток? Для начала, такой вещи, как восток, вообще нет, и потом…

– То есть как это нет востока? – возмутился клерк. – Значит, ты уже и самому солнцу не веришь? – После этого он громко и отчетливо разъяснил, что Солнце каждый день обходит вокруг Земли и в каждый миг где-то встает на востоке. Он выразил надежду, что этого ни один глупец не станет отрицать. Восток везде, и если какие-то рассуждения могут показаться странными, то только о западе. Если восток везде, то западу попросту негде быть. Поэтому ему хотелось бы, чтобы жена не выставляла себя глупой гусыней и не говорила чепухи.

Тогда жена вскочила с места и закричала, что он все понимает совершенно неправильно. Как раз наоборот: солнце всегда садится на западе, чего, она выразила надежду, не станет отрицать ни один глупец. А поскольку солнце садится постоянно, значит, запад везде, а если запад везде, востоку попросту негде быть. В заключение она порекомендовала мужу не выставлять себя ослом и не говорить чепухи.

Муж помотал головой, как собака, которой что-то попало в ухо, и уже совсем было собрался достойно ответить, когда жена подхватила свои юбки и побежала вокруг комнаты, чтобы наглядно продемонстрировать, как все происходит. При этом он визгливо кричала:

– Запад, запад, запад!

Это очень разозлило клерка, он тоже вскочил, подтянул штаны и побежал вокруг комнаты в противоположном направлении, выкрикивая:

– Восток, восток, восток! – Так он демонстрировал, как все происходит, по его мнению.

Это закончилось тем, что оба почувствовали сильное головокружение и начали изредка сталкиваться головами, что весьма болезненно и отнюдь не способствует улучшению настроения или решению наболевших проблем. Уж в этом вы можете быть уверены.

Но Александр Джонс спокойно сидел в углу и не произносил ни слова.

Муж и жена были согласны только в одном: вопрос слишком важен, чтобы оставить его нерешенным. Поэтому они пошли к бакалейщику, имевшему большой дом выше по улице, и рассказали ему о возникшем споре, посвятив его во все тонкости вопроса. Сам бакалейщик, жена бакалейщика, незамужняя тетка бакалейщика по материнской линии и замужняя младшая сестра жены бакалейщика, маленькая дочь замужней младшей сестры жены бакалейщика – все приняли активное участие в обсуждении. И это еще мягко сказано. Одни приняли одну сторону, другие – другую, и все стали бегать вокруг стола, одни в одну сторону, другие – в другую, чтобы показать, как, по их мнению, обстоит дело. Это закончилось тем, что все почувствовали сильное головокружение и начали частенько сталкиваться головами, что весьма болезненно и отнюдь не способствует улучшению настроения или решению наболевших проблем. Уж в этом вы можете быть уверены.

Но Александр Джонс спокойно сидел в углу и не произносил ни слова.

Все были согласны только в одном: вопрос слишком важен, чтобы оставить его нерешенным. Поэтому вся компания пошла к владельцу гостиницы, чей дом был еще больше, чем дом бакалейщика, располагался ниже по улице, и рассказала ему о возникшем споре, посвятив его во все тонкости вопроса. Сам владелец гостиницы, жена владельца гостиницы, незамужняя тетка владельца гостиницы по материнской линии и замужняя младшая сестра жены владельца гостиницы, маленькая дочь замужней младшей сестры жены владельца гостиницы – все приняли активное участие в обсуждении. И это еще мягко сказано. Одни приняли одну сторону, другие – другую, и все стали бегать вокруг стола, одни в одну сторону, другие – в другую, чтобы показать, как, по их мнению, обстоит дело. Это закончилось тем, что все почувствовали сильное головокружение и начали частенько сталкиваться головами, что весьма болезненно и отнюдь не способствует улучшению настроения или решению наболевших проблем. Уж в этом вы можете быть уверены.

Но Александр Джонс спокойно сидел в углу и не произносил ни слова.

Все были согласны только в одном: вопрос слишком важен, чтобы оставить его нерешенным. Поэтому вся компания пошла к главному судье гостиницы, чей очень большой дом, самый большой в городке, располагался в середине улицы у рыночной площади, и рассказала ему о возникшем споре, посвятив его во все тонкости вопроса. Сам главный судья, жена главного судьи, незамужняя тетка главного судьи по материнской линии и замужняя младшая сестра жены главного судьи, маленькая дочь замужней младшей сестры жены главного судьи – все приняли активное участие в обсуждении. И это еще мягко сказано. Одни приняли одну сторону, другие – другую, и все стали бегать вокруг стола, одни в одну сторону, другие – в другую, чтобы показать, как, по их мнению, обстоит дело. Это закончилось тем, что все почувствовали сильное головокружение и начали частенько сталкиваться головами, что весьма болезненно и отнюдь не способствует улучшению настроения или решению наболевших проблем. Уж в этом вы можете быть уверены.

Но Александр Джонс спокойно сидел в углу и не произносил ни слова.

Все были согласны только в одном: вопрос слишком важен, чтобы оставить его нерешенным. Поэтому главный судья созвал все население городка в здании муниципалитета и рассказал ему о возникшем споре,