плечо. Десима опасалась, что грум со своей ношей свалится в сугроб.
Кучер поставил саквояжи у ног виконта.
— Мы поедем назад в «Петух», сэр. Куда нам приехать за леди, когда снег расчистят?
— Хм! — Лорд Уэстон оторвал взгляд от напряженно ступающей фигуры своего грума и достал из кармана карточку. — Сюда. В Уиссендайне вам любой укажет направление. Присматривайте за багажом, чтобы все было в целости и сохранности.
После этой инструкции, сопровождавшейся звоном монет, кучер с почтением прикоснулся к шапке и поплелся назад. Проходя мимо злополучного грума, он отпустил какое-то замечание, вызвавшее яростное сопротивление Пру.
— Перестаньте брыкаться, женщина. — Бейтс поспешно поставил Пру на ноги. Красная от гнева горничная открыла рот, чтобы разразиться бранью, но зашлась в приступе кашля.
— Пру, с тобой все в порядке? — Десима направилась к ней по снегу.
— Всего лишь простуда, — хриплым голосом заверила ее горничная, бросив злобный взгляд на Бейтса.
— Если вы готовы, думаю, нам лучше ехать. — Виконт предпочел игнорировать эту маленькую стычку, но бурную. — Бейтс, спокойно садитесь на лошадь, и я передам вам вашу сердитую пассажирку.
Десима не могла сдержать улыбку при виде мрачного лица грума, которому предстояло ехать на одной лошади со свирепой мисс Стейплс, и застенчивого выражения раскрасневшегося лица Пру, смущенной тем, что на лошадь ее посадит лично его лордство.
Устроив Бейтса и Пру, виконт повернулся к Десиме:
— Вы не возражаете, если я посажу вас, а потом сяду позади?
— Конечно нет. — Десима уверенно взяла поводья, подняла ногу и через мгновение оказалась в седле.
Эдам поместился позади нее, почти стоя в стременах. Десима невольно приподнялась, когда он скользнул в седло, и… опустилась ему на колени.
— Милорд!
— Да, мисс Росс? — Виконт наклонился, взяв у Бейтса поводья, затем повернул голову Лиса к правому ответвлению перекрестка. Десима ощущала движение мускулов его бедер, его руки крепко держали ее с обеих сторон, и, чтобы избежать болезненного давления выступа седла на собственное бедро, ей пришлось прислониться к нему, как к стволу дерева.
— Это абсолютно… абсолютно…
— Неудобно? Боюсь, что да, по крайней мере для вас, но в этих юбках вы вряд ли смогли бы сидеть в седле по-мужски, а сидеть на крупе Лиса небезопасно, учитывая неровность почвы.
Несколько минут царило молчание, потом виконт заметил:
— Думаю, мисс Росс, вы очень хорошо ездите верхом.
— Это мое главное увлечение, — призналась Десима, довольная комплиментом. — Мой отец много знал о лошадях и поощрял мой интерес к ним.
— Он разводил лошадей? — Глаза лорда Уэстона, когда Десима рискнула бросить на него взгляд, были сосредоточены на дороге.
— Да, и я помогала ему подбирать жеребцов для моей теперешней кобылы.
— Безусловно, вы занимались этим со знанием дела. — В его голосе послышалась усмешка, и Десима почувствовала, что краснеет. Он не забыл ее замечание по поводу достоинств жеребца.
— Почему вы решили, что я хорошо езжу верхом? — Что угодно, лишь бы перевести разговор на более безопасную почву.
— Вы правите мной, как лошадью, перемещая свой вес в соответствии с моими движениями. — Он произнес это вполне обыденным тоном, но в представлении Десимы фраза прозвучала просто неприлично. До сих пор мужчины, исключая близких родственников, прикасались только к ее руке.
— Сожалею. Но мне не за что держаться, и я не могу сохранять равновесие, не перемещая вес.
— Я понимаю, в чем проблема. Если вы расстегнете мой плащ и под ним обхватите меня руками, мне будет удобнее держать поводья. Обопритесь на меня и сядьте…
После некоторой возни ей удалось расстегнуть плащ и обхватить руками торс виконта, и она оказалась в теплом, пахнущем мужчиной полумраке.
Это было очень странное, волнующее чувство, а в довершение ко всему — ухо Десимы, прижатое к груди Эдама, могло слышать удары его сердца.
Теперь Десиме не нужно было двигаться, чтобы сохранять равновесие, и она вдруг поймала себя на том, что прислушивается к ощущениям своего тела. О боже! Неудивительно, что он не хотел, чтобы она двигалась. Казалось, холод был не способен ослабить мужские рефлексы виконта.
Эдам немного расслабился. Слава богу, она перестала ерзать. Теперь он мог думать об отнюдь не эротических вещах, вроде смерти в снежном сугробе или Лисе, ломающем ногу в рытвине.
Почему эта веснушчатая жердь — не слишком юная, если приглядеться, — произвела на него такое воздействие, Эдам не имел понятия. Он с усмешкой вспомнил ее одобрение мужских атрибутов Лиса — Сэл упала бы в обморок, услышав подобный комментарий. Ну, если суждено оказаться во время бурана в обществе леди, то лучше эксцентричной, чем чопорной и скучной.
Эдам крепче сжал руки, плотнее прижав плащ к Десиме, и опустил подбородок на ее макушку. В таком положении было легче править Лисом. К тому же так было теплее и… черт возьми, эротичнее. Руки девушки крепко обхватывали его, и он мог ощущать биение ее сердца и округлость груди даже сквозь плотную ткань плаща. Несмотря на явное смущение Десимы, она не казалась особенно тяжелой, когда устроилась на его бедрах. Он надеялся, что она не заметила или не поняла, на чем еще она сидит.
Они ехали молча почти час. Эдам повернулся в седле и убедился, что его грум держится хорошо.
— С вами все в порядке, Бейтс?
— Да. Но я бы чувствовал себя лучше, если бы не эта толстомясая особа. — За замечанием последовали негодующий вопль и звук удара кулаком.
И почти сразу же бедная горничная принялась чихать под жалобные сетования грума. — К тому же я наверняка подхвачу простуду.
— Как он ее назвал? — Голос Десимы звучал приглушенно под плащом.
Эдам улыбнулся:
— Толстомясой особой. Он имел в виду, что ваша горничная… э-э… пухлая молодая женщина.
Послышалось хихиканье — довольно приятное.
— Обычно фигура Пру вызывает восхищение.
— Могу себе представить, но, вероятно, ее поклонникам не приходилось обхватывать ее руками, балансируя на лошади в снежную бурю. Слава богу, я вижу указатель.
Это доказывало, что они все это время двигались в верном направлении. Эдам и Бейтс были крепкими мужчинами, и лошади у них отличные, но напряжение слишком большое, одному Богу известно, сколько они еще смогут продержаться. Метель явно не собиралась ослабевать.
Бейтс подъехал к указателю и прочитал надпись.
— Мы на верной дороге! — крикнул он. — Это Ханипот-Хилл — длина спуска с него миля, а по аллее направо менее чем полмили.
По аллее с высокими изгородями… Но расчищена ли она или стала непроходимой из-за сугробов? Эдам держал свои мысли при себе. Его руки автоматически правили лошадью, спотыкающейся на спуске.
— Становится хуже, не так ли? — Голос из района верхней пуговицы плаща вернул Эдама к действительности. Он чувствовал страх в спокойном вопросе мисс Росс, но она явно не собиралась давать ему волю.
— Да. — Лгать ей не было смысла.
— Вы справитесь.
— Вы говорите очень уверенно.
— Я бы не поехала с вами, если бы не была уверена в вас, — заметила мисс Росс. — У меня большой опыт общения с болванами и ханжами, поэтому я легко распознаю тех, кто к ним не относится.
