случае, я предполагала, что это была пустыня, потому что нас окружали только песок, крутые склоны и скалы. Позади нас блестел Нил — единственный признак того, что мы по-прежнему движемся вдоль реки. Непонятно где. Мы ведь могли все еще находиться на окраине Каира, а я бы так ничего и не заподозрила.

Зэйн слез с верблюда.

— Гробница всего в нескольких сотнях ярдов впереди. Тебе лучше слезть с верблюда, так как дорога становится немного скользкой.

Я соскользнула со своего животного и как подкошенная свалилась на землю.

— Могу я теперь снять паранджу? Просто умираю от духоты под ней. — Ткань аж прилипла ко лбу.

— Думаю, теперь можно, — ответил Зэйн, успокаивающе поглаживая своего верблюда по носу.

Я сдернула светло-голубую ткань через голову и скомкала в клубок. Ощутив легкое прикосновение ночного ветерка к разгоряченной коже, я облегченно вздохнула и, закрыв глаза, подставила лицо навстречу ветру.

— О, какое облегчение! — Я приоткрыла один глаз и посмотрела на Зэйна. — Стоит заметить, здесь выше восьмидесяти градусов, а ты все еще в плаще. В чем дело?

Он проигнорировал меня, ведя под уздцы своего верблюда.

— Ты же хотела видеть гробницу, верно? Тогда пожалуйте суда.

Я скорчила рожицу.

— Хорошо, хорошо. Уже иду.

Взяв в руку поводья верблюда, я последовала за Зэйном по песчаной тропе, — если так можно было назвать то, что пролегало меж двух огромных дюн. Здесь не было ни деревьев, ни археологических развалин, ничего, что отличало бы в пустыне именно этот клочок земли от сотни других, но Зэйн, казалось, знал, куда идет.

С другой стороны дюн, я увидела вдали природную стену — высокая крутая скала из песчаника и гранита.

— Ее гробница находится там? — спросила я.

Зэйн только повернулся и усмехнулся.

— Запасись терпением, скоро сама все увидишь.

Где-то через миллион или около того шагов, увязающих в песке, мы предстали перед основанием скалы. Это вовсе не походило на гробницу. На самом-то деле, это вообще ни на что не походило, но ввиду отсутствия доказательств, я помалкивала.

Зэйн вручил мне поводья своего верблюда.

— Не будешь ли хорошей девочкой и не найдешь куда его привязать?

Прежде чем я успела возразить, огромные желтые верблюжьи зубы клацнули у моих волос. Я резко отдернулась.

— Удивительно, Зэйн, как тебе удалось так долго прожить и не умереть от руки какой-нибудь женщины.

— Как и ты, Принцесса, я уже мертв.

Он направился в сторону каменных руин у подножия скалы, внимательно изучая почву под ногами.

Я неосознанно проводила его взглядом. Суккубов явно обделили при раздаче сверхъестественных способностей в загробной жизни — вампирам досталось безупречное ночное зрение. Несколько минут Зэйн тщательно, не спеша, изучал осколки скал. Когда стало очевидно, что в ближайшее время никакого прогресса не предвидится, я отправилась на поиски какого-нибудь выступа в скале, чтобы привязать верблюдов.

Земля у основания скалы была усыпана камнями, которые откололись от нее давным-давно. Идти было сложно, особенно в моих неудобных сандалиях — то и дело спотыкаясь и ругаясь себе под нос, я несколько раз поранила пальцы на ногах об острые камни.

Заметив каменистый выступ, выглядевший достаточно узким, чтобы обвязать вокруг него веревку, я наспех привязала верблюдов.

Вернувшись к Зэйну, я расслышала тихий шелест по песку и свистящее шипение.

Я замерла и, едва повернув голову, увидела большую кобру, хищно смотревшую на меня в темноте. Ее раздвоенный язык танцевал меньше чем в двенадцати дюймах от моей голой ноги. Я все еще оставалась неподвижной, насколько это было возможно, мои руки судорожно подергивались. Смогу ли я дотянуться до одного из пистолетов, без риска подвергнуться нападению змеи? Подействуют ли пули на змею?

Зэйн коснулся моей руки, и я с трудом сдержала визг.

— Ты так и будешь стоять здесь и “валять дурака”? — спросил он. — До гробницы еще добираться, а у меня есть время только до рассвета.

Я дрожащим пальцем указала на кобру, которая уже поднялась выше моего колена.

— З-з-змея.

Зэйн пренебрежительно фыркнул.

— Ты ее боишься? — Вампир присел перед змеей на корточки, пристально посмотрел на нее, затем встал. Взяв меня за локоть, он отвел меня подальше от кобры, которая так и застыла на месте. — Ты бессмертна, Принцесса. Она не убьет тебя.

Мой взгляд был по-прежнему прикован к неподвижной змее.

— Но все же это было бы чертовски больно. — Тварь по-прежнему была недвижима — не высовывала язык, не жалила, полное отсутствие реакции. — Что ты с ней сделал?

С высоты своего роста он ухмыльнулся мне, как озорной мальчишка.

— Зачаровал. Я же Мастер Очарования, разве ты не знала?

От его улыбки меня моментально бросило в жар, колени подкосились. Я поняла, что ощущала бедная змея. Пересилив себя, я скинула его руку со своей пылающей кожи и отодвинулась.

— Ты не настолько очарователен, как тебе хотелось бы думать.

— Разве? — Он обнял меня за талию. — Это звучит как вызов.

— О, давай, включи на полную все свое обаяние, — насмешливо протянула я. — Я вся потная и воняю как верблюд. Если хочешь попытаться соблазнить меня, действуй. — В эту игру могут играть двое.

Руки Зэйна скользнули вверх, поглаживая мою чувствительную кожу через влажную футболку.

— Даже с волосами, прилипшими к голове, ты по-прежнему невыносимо красива, Джекки. — Легкие, как перышко, прикосновения посылали по всему телу волны тепла, не имеющие никакого отношения к температуре воздуха. — Мне нравится видеть тебя вспотевшей, — прошептал он, притягивая меня к своей груди. Я прижалась к нему, мои соски отвердели и выпирали через ткань футболки. — Я хотел бы всю ночь вкушать твое тело. Облизывать тебя всюду. Заставить обливаться потом от желания.

Вот это да…

Как и кобра, я оказалась полностью очарована его обольстительными речами — беспомощная и не способная сдвинутся с места.

— Ты знаешь, куда бы я поцеловал тебя в первую очередь? — Кончик его пальца скользнул к моему рту, раскрывая губы и проникая внутрь. Я обхватила его палец губами и стала нежно посасывать, пребывая в состоянии транса от его сладких речей. — Не сюда, — продолжил он тихо, не отводя своих покрасневших глаз от моих посиневших. — Сюда в первый раз целует женщину обычный мужчина. А я бы хотел сделать девушке нечто такое, о чем она не забудет. Никогда.

Его пальцы спустились по моей ключице, двигаясь к груди. Костяшки пальцев скользили по ткани, мягко подразнивая затвердевшие соски.

— Я бы поцеловал ее сюда, — шепнул Зэйн, и, наклонив голову, повторил губами путь, пройденный руками. — Здесь кожа очень чувствительная и сладкая, как самый восхитительный из десертов.

Его темные глаза смотрели на меня, ожидая, когда же я скажу ему “нет”, возражу или оттолкну. Но я молчала.

Его губы сомкнулись на моем соске в нежном поцелуе. Несмотря на ткань, отделявшую мою плоть от его рта, я ощутила как кровь загорелась в жилах. Низкий, чувственный стон вырвался из моей груди.

Зэйн оторвался от правой груди и приник к левой, обделенной лаской, груди.