душой поехал к сыну падишаха. Сам он читать не умел.

Отдал гонец письмо сыну падишаха, тот прочел и, ни слова не говоря, написал ответ: «Матушка! Даже если бы она родила не щенят, а что-либо другое, не смейте ее трогать, пока я не приеду, и ни слова ей в упрек не говорите, считайте, что она вместо меня живет у вас».

Взял гонец письмо и поехал обратно, Снова его дорога пролегла мимо дома дэва. Остановил его дэв, насильно привел в дом, так хотелось ему узнать ответ. И пришлось гонцу провести ночь у дэва.

Тайком дэв вытащил письмо из кармана гонца, изорвал его и заменил другим, решив отомстить Зэльфиназ. Он написал: «Если б она родила даже не двух золотоволосых сыновей, а две жемчужины, все равно отдайте ей детей и прогоните из дому».

Встал утром юноша и пустился в путь. Приехал домой, отдал письмо, прочел падишах ответ, поразился, слезы потекли по его щекам. Спросила его жена:

— Раб божий, что пишет сын, отчего ты плачешь?

— Сын пишет, что, если б жена родила даже не двух золотоволосых сыновей, а две жемчужины, все равно отдайте ей детей и выгоните ее из дому.

Скрепя сердце падишах собрал невестку в дорогу. Приготовили Зэльфиназ кялак183, положили туда еды и воды на сорок дней и сорок ночей, посадили невестку с детьми в оттолкнули его от берега.

Долго плавал кялак или коротко, ударился он о большой камень и остановился. Зэльфиназ огляделась кругом и видит, что прибился он к берегу.

— Слава тебе, боже, я и до этого дня дожила! ― воскликнула Зэльфиназ.

Привязала она кялак к камню, вынесла сыновей и вещи на берег, села и заплакала:

— О всевышний, за что наказываешь? За злодейства дэва мне приходится расплачиваться.

Подняла она глаза, видит ― брат стоит перед ней.

— Сестра, ты здесь?― спросил Джэльфифараз.

— Видишь, брат мой, какая меня постигла судьба.

— Любимица своего брата, не горюй. Ты еще будешь счастлива. Как только я умру, ты возьми нож, вынь все мои внутренности и, насколько хватит у тебя сил в ногах и руках, раскидай их по сторонам. Все эти места превратятся в цветущий сад, в нем ты найдешь любые ягоды. Потом обмой мою грудную клетку, положи туда детей и сама приклони к ним голову. Ночью, когда проснешься, ты уже окажешься но дворце и счастливо заживешь там со своими детьми. Ну, сестра, прощай! Будь с детьми ласковой, одного расти вместо меня, а другого ― как сына184.

Сказал это Джэльфифараз и умер. Склонилась Зэльфиназ над братом, громко заплакала. Перед заходом солнца она встала, вынула внутренности коня и разбросала их по долинам и равнинам. Промыла она его грудную клетку, положила туда детей, приклонила к ним голову и тут же уснула. Проснулась через некоторое время, видит ― сидит она в богатых покоях, дом полон еды, какой душа пожелает. Зажила она о доме, а дети растут и днем и ночью.

А теперь вернемся к сыну падишаха. Возвратился он домой, спросил:

— Отец, конь мой не пришел домой?

— Сынок, как же ему прийти домой без тебя?

Опечалился царевич:

— Что же я теперь жене скажу?

А отец ему в ответ:

— Бог к тебе немилостив, ты и коня своего потерял, и жену тоже.

— О чем ты говоришь, отец, что случилось?

— Ты же сам написал, что если б твоя жена родила даже не двух золотоволосых сыновей, а две жемчужины, нужно выгнать ее из дому вместе с сыновьями. Почернели мы от горя, жену твою с двумя детьми посадили в кялак, положили им еды и воды на сорок дней и ночей и пустили их по морю.

Как безумный, выбежал сын падишаха из дому и скитался по полям и равнинам. Потом призвал падишах к себе сына и посоветовал:

— Ну, сынок, готовь себе кялак, садись и плыви, ты найдешь свою жену живую и здоровую.

Приготовил царевич кялак, сел и отчалил от берега. Долго ои плыл или коротко, почувствовал вдруг, что кялак его обо что-то ударился. Посмотрел, а это камень, который лежит у берега. Вышел на берег, смотрит, а у камня привязан другой кялак. Привязал и он свой кялак, присел на камень, задумался: «Видит бог, это кялак моей жены. Но если это так, то как же она смогла дом этот построить?»

Просидел он час. Вскоре к морю пришли двое юношей. Понравились они ему, провел он с ними время до вечера. Вернулись мальчики вечером домой. А мать уже знает, что муж ее на берегу.

«Он меня помучил, так и я его помучаю», ― решила оиа. Ночи сын падишаха проводил на берегу, а днем Зэльфиназ давала детям еду со словами:

— Идите к незнакомцу и покормите его.

Но душа у нее болит, жалеет она его. Однажды она сказала детям:

— Идите и пригласите незнакомца в гости.

Не пошел он. Как ни уговаривали его дети, как ни просили, отказался идти. Вернулись они, оказали:

— Матушка, нам не удалось уговорить его. Но мы его полюбили, как родного отца.

Ответила им мать:

— Идите за ним еще раз, это ― ваш отец.

Пришли дети опять к отцу:

— Отец, идите в дом.

Тут он обнял своих детей и заплакал:

— О господи, благодарю тебя, что ты дал мне дожить до этого дня!

Встал он и со своими детьми пришел к Зэльфиназ. Только переступил он порог дома, жена бросилась ему на шею, и оба заплакали.

Они достигли исполнения своих желаний, достигнешь и ты исполнения своего. А мать твоя пусть порадуется твоей свадьбе!

Жил когда-то падишах. Было у него три сына и три дочери. Состарился падишах, почувствовал приближение смерти, позвал к себе сыновей и дочерей и сказал:

— Дети мои, у меня есть к вам просьба, выслушайте ее, и я со спокойной душой умру. Какой бы зверь или птица ни сели на камень сватов и ни попросили бы руки моих дочерей, не отказывайте им.

И вот спустя назначенное время ― может, четыре дня, может, десять дней, а может, месяц ― отошел падишах на вечный покой.

Прошел год со дня смерти падишаха. Однажды его сыновья увидели, что на камне сватов сидит медведь. Только собрались старшие братьи прогнать медведя, младший брат остановил их:

— Постойте, братья! Мы должны исполнять волю отца, ведь он велел нам не отказывать ни одному живому существу, кто бы ни был: зверь или птица. Мы должны отдать ему старшую сестру.

Собрали старшей сестре братья приданое, вывели ее за руку из дома и отдали медведю, который на самом деле был человеком, только в медвежьей шкуре:

— Пусть медведь увозит свою невесту. А мы посмотрим, что дальше будет.

Прошел год. За средней сестрой пришел волк и сел на камень сватов. Братья отдали ее волку.

Не прошло и года, как на камень сватов прилетел орел. Братья призадумались: