— Синджо, дорогой, что слаще всего на свете?

— Дочь падишаха, я не знаю, что слаще всего на свете. Но был бы здесь мой пастуший кулав, чашка овечьего молока, улегся бы я на кулав, выпил молочка и стал бы присматривать за стадом.

Встала дочь падишаха, взяла палку, избила мужа. Потом уложила в постель, прижала к своей груди, да так и заснули.

Прошло несколько дней. Дочь падишаха принесла как-то бабки, показала их мужу и предложила:

— Синджо, давай поиграем в бабки.

— Да разве я умею?

— Ничего, я тебя научу.

Через несколько дней Синджо научился играть, да так хорошо, что даже выигрывал у дочери падишаха. Сказала она однажды:

— Синджо, пойдем купим тебе коня.

Купила они коня, дочь падишаха стала обучать мужа езде верхом. Через некоторое время встала жена утром, накормила мужа, переодела его в богатые одежды и сказала:

— Поезжай в кофейню. У ее дверей тебя встретят слуги и помогут сойти с коня, пригласят войти. В кофейне будут падишах и его везир. Ты прикажи подать три чашки кофе: для падишаха, для везира и для себя. Выпьете вы кофе, ты чашки наполни золотом и отдай хозяину кофейни. Одну золотую монету дай слуге, который приведет тебе коня. Смотри, ничего не перепутай и делай все в точности, как я говорю.

Сел Синджо на коня, отправился в кофейню. И сделал все так, как велела ему дочь падишаха.

Переглянулись падишах и везир, в удивлении покачали головами. Везир и говорит:

— Может, завтра он тоже придет сюда. Уговорим его сыграть в бабки и обыграем. Тогда его золото достанется нам.

Вечером дочь падишаха спросила:

— Синджо, дорогой, скажи, чего больше всего на свете желает твоя душа?

— Я и сам не знаю. Но была бы сейчас здесь чашка овечьего молока да моя бурка на плечах. Выпил бы я молоко, прикрылся буркой и заснул бы среди стада овец.

Услышала дочь падишаха такие речи, схватила палку и давай бить мужа. Упал обессиленный Синджо. Дочь падишаха уложила его в постель, прижала к своей груди, да так и заснули.

Проснулась жена утром ― нет Синджо, а его одежда на месте: «Наверное, он на двор вышел».

Повернулась она на другой бок и заснула. Прошел час, другой, проснулась жена, а Синджо все нет. Встала она, оделась и принялась его искать. Да где там, муж будто сквозь землю провалился. Тут она догадалась, что Синджо вернулся к своему aгe. Дочь падишаха знала, где жил ага. Она переоделась в мужское платье, села на коня и пустилась в путь-дорогу.

Долго ехала она или коротко, доехала до дома аги. В это время ага выглянул в окно, увидел незнакомца возле дома, вышел ему навстречу, велел слугам увести коня на конюшню, а гостя пригласил в дом. Угостил он его на славу, разговорились. Дочь падишаха обратилась к aгe:

— Почтенный ага, я хотел бы спросить тебя.

— Слушаю, гость мой дорогой, ― отвечал ага. ― Если смогу, охотно отвечу.

— Насколько мне ведомо, твой пастух Синджо служил тебе верой и правдой пятнадцать лет. Он и теперь служит тебе?

— Да, гость мой дорогой. И теперь он мне служит.

— Когда Синджо вернется, пусть зайдет, дело у меня к нему.

Тем временем Синджо пригнал овец на водопой. Слуги аги передали ему:

— Синджо, приехал богатый гость, он хочет видеть тебя.

Догадался Синджо, что это дочь падишаха приехала за ним. Пошел он к гостю. Посмотрели они друг другу в глаза. Жена шепчет:

— Синджо, дорогой, чего тебе не хватало? Что заставило тебя вернуться сюда?

Муж молчит. Лишь после долгих ее уговоров и расспросов он промолвил:

— Дорогая, прости, я был не прав.

— Тогда вот твоя одежда, ― тут же сказала она. ― Переоденься, и возвращаемся в город. Дом там стоит без присмотра.

Пусть пока Синджо переодевается, а мы посмотрим, что делает жена.

Написала она письмо aгe, и в письме вот что: «Уважаемый ага, твоего пастуха Синджо я забираю. Рассчитайся с ним за все пятнадцать лет работы».

Ничего не оставалось делать aгe, как отдать золото богатому гостю. Сели Синджо и гость на коней, попрощались и ускакали. Доехали они до своего дома, дочь падишаха ему и говорит:

— Синджо, дорогой, вот уже второй день, как тебя в кофейне ждут падишах и везир. Сходи завтра в кофейню, угости их кофе, затем вновь наполни чашки золотом и отдай хозяину, а слуге, который подведет тебе коня, дай золотой. Когда они тебя пригласят к столу поиграть ― откажись: мол, занят сегодня. Сядь на коня и скачи домой.

Выполнил Синджо наказ жены точь-в-точь, как она велела. Вернулся домой, а жена говорит:

— Синджо, дорогой, завтра ты вновь должен быть в кофейне. После того как угостишь их, они пригласят тебя поиграть с ними в бабки. Ты скажи, что просто так играть не будешь. Пусть об заклад бьются с тобой, да и дела, мол, ждут тебя, а станешь играть, дай обыграть себя.

На другой день отправился Синджо в кофейню. Смотрит ― падишах и везир сидят, его поджидают. Велел Синджо подать три чашки кофе. Наполнил он потом опустевшие чашки золотом, отдал их хозяину. Туг везир обратился к Синджо:

— Синджо, дорогой, не откажись поиграть с нами в бабки.

— Если есть на что, согласен, ―- ответил Синджо, ― а просто так играть у меня времени нет, да и дела ждут.

— Есть на что, ― сказал везир, ― на золото.

Сели играть. Синджо дал себя обыграть. Попрощался он с ними, сел на коня, не забыл дать слуге золотой и умчался. Вернулся он домой, жена спросила:

— Дорогой, в точности ли ты исполнил мой наказ?

Синджо подробно рассказал жене, как прошел его день. Обрадовалась она, сказала:

— Ты все правильно сделал, дорогой. Завтра иди в кофейню и снова дай им себя обыграть.

На другой день Синджо поехал в кофейню и в точности выполнил наказ жены. Падишах и везир не могли нарадоваться своим выигрышам. Синджо вернулся домой, встретила его жена, сказала:

— Синджо, дорогой, завтра ты опять пойдешь в кофейню, но на этот раз не давай себя обыгрывать, играй как следует. Они опомниться не успеют, как ты все у них отыграешь.

Наступило утро. Поехал Синджо в кофейню. А падишах и везир уже его дожидаются. Угостил их Синджо кофе, наполнил опустевшие чашки золотом, отдал их хозяину. Затем сели они играть в бабки. До глубокой ночи играли, и Синджо ни разу, не дал себя обыграть. Не осталось ни одной золотой монеты ни у падишаха, ни у везира. Опустела казна падишаха и везира. Хозяин хотел помочь падишаху и везиру, но и сам все проиграл, остался ни с чем, как ощипанная курица. Наполнил Синджо свой мешок золотом, сел на коня, дал золотой слуге и отправился домой.

Дочь падишаха, видя, что Синджо запаздывает, вышла на порог его встречать. Смотрит ― Синджо с мешком остановился у дверей. Спросила она:

— Синджо, дорогой, как дела?

— Ханум, ― ответил Синджо, ― ты же знаешь, что я не прекословлю тебе. Как ты велела, так я и поступил.

Вечером при свете лампы дочь падишаха спрашивает мужа:

— А что, если вам построить дворец, да такой, чтобы всем был на диво? Что ты скажешь?

— Ханум, это твое дело, как хочешь, так и поступай. Я все сделаю.

У жены Синджо было золото падишаха, и золото везяра, и золото хозяина кофейни, да еще золото аги. Сосчитала она все и прикинула, что на постройку дворца уйдет меньше половины. Уже на следующее утро позвала она мастеров. Обычно дворец строили за год, а здесь на расходы не скупились, за месяц