Ей приятно было находиться в его обществе, она подзаряжалась от этого человека, обладавшего огромной жизненной энергией. Ей нравилось, что он внимателен к ней, ее поражала его необычная щедрость. Она начала доверять ему свои сокровенные мысли, рассказывала ему о своем браке, о жизни в Белом доме, о том, каково ей было быть первой леди. Жаклин говорила ему, что ей очень трудно, так как в финансовом отношении она полностью зависит от семьи Кеннеди. Они вспоминали те дни, когда впервые встретились на юге Франции, где тогда находились родители Джека Кеннеди, еще не президента, а сенатора.
«Кристина» стояла на причале в Монте-Карло, и Онассис пригласил молодоженов на коктейль, чтобы познакомить их с Уинстоном Черчиллем. Кандидат в президенты вел оживленный разговор с бывшим премьером, утверждали газеты той поры. На самом деле Черчилль держался очень отчужденно. После того как они покинули яхту, Джекки пошутила: «Я думаю, он принял тебя за официанта, Джек».
Она говорила Онассису, что Кеннеди был очень разочарован: он встретился со своим героем, а тот даже не обратил на него внимания. В ее рассказах муж выглядел мечтательным и амбициозным подростком. Она делала все, чтобы представить своего мужа безупречным лидером нации и идеальным человеком, но у нее не было никаких иллюзий относительно него, и сама Джекки не верила в создаваемый ею миф. С Онассисом она открыто говорила о своей неудавшейся семейной жизни, о смерти ребенка и об ужасе, который ей довелось испытать во время убийства мужа. Она говорила о своей обеспокоенности за судьбу детей. Жаклин особенно волновалась за своего семилетнего сына, который растет без отца. Джон становился трудным ребенком — он постоянно рисовался, цеплял своих одноклассников и попадал во всякие истории. Директор школы св. Давида рекомендовал ей оставить мальчика на второй год, но Джекки отказалась. Вместо этого она перевела его в другую частную школу, где на дисциплину обращали особое внимание.
Онассис сочувственно слушал ее. Ему было жаль Джекки, он понимал, как одинока она и как хочет вновь выйти замуж. Он чувствовал, что измены мужа глубоко ранили ее. Вначале он просто хотел помочь ей развеяться из чувства сострадания.
После убийства Роберта Кеннеди жизнь Джекки зашла в тупик. Охваченная страхами, опасаясь за свою жизнь и за своих близких, она обратилась к единственному человеку, который мог защитить ее. Существовали трудности, которые им предстояло преодолеть. В первую очередь это касалось религии. Онассис принадлежал к греческой православной церкви и был в разводе. Католичке Джекки грозило отлучение от церкви в случае брака с ним. Во имя детей она хотела избежать разногласий с Ватиканом. Она также хотела смягчить удар, который нанесла бы этим замужеством по семье Кеннеди. Но она твердо решила выйти за Онассиса с благословения церкви или без такового.
Убежденная в том, что только Онассис может дать ей счастье и покой, которые были необходимы ей и детям, Жаклин приняла решение выйти за него замуж как можно скорее. Она стала приглашать его в Хианнис Порт, чтобы он мог больше времени проводить с Каролиной и Джоном, надеясь, что они подружатся с ним. Жаклин обратилась за советом к кардиналу Кушингу, который присутствовал на ее свадьбе, крестил детей и хоронил мужа. Его поддержка должна была придать ей сил в отношениях с семьей Кеннеди. Онассис готов был стать отчимом ее детей. Но Джекки хотела, чтобы они сохранили фамилию отца и тесные связи с его семьей.
У Онассиса тем временем возникли проблемы с собственными детьми. Кристина и Александр обожали мать и не хотели видеть другую женщину рядом с отцом. Они презирали Марию Каллас, считая ее виновной в разводе родителей. Онассис редко видел своих детей, так как постоянно работал и путешествовал, однако он нежно любил их и не хотел, чтобы страдала их психика.
Чтобы сделать детей своими наследниками, ему пришлось иметь дело с необычным греческим законом, известным как «номамос мира», согласно которому муж должен оставить по крайней мере 12,5 % своего состояния жене и 37,5 % — детям. Если грек умирает, то процент наследства удваивается. Онассис хотел, чтобы Джекки была независима в финансовом отношении, он хотел заботиться об ее детях, удовлетворять ее прихоти и оплачивать ее дорогие покупки, но он не мог завещать ей все свое богатство, которое насчитывало 500 миллионов долларов. Между Тедди и Онассисом был заключен договор во время августовского круиза. Джекки получала три миллиона для себя и по миллиону на каждого ребенка. Дата свадьбы не была назначена. Но это событие должно было произойти в ближайшем будущем.
Вернувшись из круиза, Джекки вылетела в Бостон в сопровождении телохранителя, чтобы побеседовать с кардиналом Кушингом. Эта в высшей степени эмоциональная встреча продолжалась два часа. Джекки открыла прелату свою душу и, страдая, подробно описала ему жизнь с Джеком Кеннеди и последующие пять лет своего вдовьего существования после его гибели.
Много лет тому назад кардинала посетила миссис Леонард Кейтер, дама из Джорджтауна, которая очень не хотела, чтобы Кеннеди стал президентом. Она привезла с собой фотографию в качестве свидетельства супружеской неверности кандидата в президенты. Так что кардинал был в какой-то степени подготовлен к откровениям Джекки. Она говорила ему, как добр к ней Онассис и как хорошо он относится к детям президента Кеннеди, заботясь о них, как о своих собственных.
Кардинал признался, что члены семьи Кеннеди одолевают его телефонными звонками, умоляя удержать ее от брака с греческим магнатом. Члены семьи Кеннеди были до такой степени рассержены перспективой подобной свадьбы, что послали в Нью-Йорк Роберта Макнамару с тем, чтобы он отговорил Джекки. Но она осталась непреклонна и решительно отвергла все доводы Макнамары.
Кардинал Кушинг, сын ирландского иммигранта-кузнеца, отказался содействовать семье Кеннеди. Вместо этого он полностью поддержал Джекки. Она сказала ему, что походила на утопающую, хватающуюся за соломинку до того, как кардинал вошел в ее жизнь.
С тех пор, говорила она, у нее появилось чувство, что у нее есть к кому обратиться в трудную минуту. Кардинал сообщил ей, что не сможет препятствовать Ватикану, если тот пожелает отлучить ее от церкви, но сказал, что готов публично поддерживать ее, утверждая, что никто не может назвать ее грешницей. Он говорил ей, что его родная сестра нарушила церковный устав и вышла замуж за еврея, но католическая церковь признала этот брак, и они прожили вместе более тридцати лет. Он также заверил ее, что об их встречах никто не узнает. Джекки обняла прелата и со слезами на глазах поблагодарила за сочувствие. Позднее она написала ему большое письмо, благодаря его за понимание. Тогда никто из них еще не понимал, чего будет стоить кардиналу эта поддержка Джекки.
К этому времени все члены семьи Кеннеди уже знали о том, что Джекки собирается выходить замуж за Онассиса. Она также поделилась своими планами с сестрой, которая в свою очередь рассказала об этом Трумэну Капоте. Она поделилась опасениями со своим финансовым советником, Андре Мейером, который в течение двух недель пытался отговорить Джекки. Мейер презирал Онассиса и считал, что Джекки делает большую ошибку, но она игнорировала его.
На День труда вся семья собралась в Хианнис Порт. «Стив Смит просто негодовал по поводу решения Джекки, — вспоминает помощник Кеннеди. — Он всячески обзывал ее и Онассиса, крича, что они погубят клан Кеннеди в политическом плане. Он тогда сам предполагал заняться политикой и выдвинуть свою кандидатуру на пост губернатора Нью-Йорка. Ему было ясно, что последствия грядущего брака не сулят его политической карьере ничего хорошего. Все эти годы он держался в тени, помогая братьям Кеннеди проводить их кампании, теперь, когда у него возник шанс самому активно заняться политикой, Джекки выбрасывала его на помойку. Боже, он просто сходил с ума. Это событие бесило не только Стива. Перспектива расстроила всех, включая Тедди. В конце концов, они вынудили Джекки дать им обещание, что Каролина и Джон будут воспитываться и получат образование в США. Они также обсуждали, как им публично отреагировать на эту свадьбу, но Джекки даже не сказала им, когда она состоится».
Но уже слишком многие знали о свадьбе, и ее невозможно было хранить в тайне. 15 октября газета «Бостон Герольд Треваллер» сообщала в своей передовице, что в ближайшем будущем состоится свадьба вдовы Джона Ф. Кеннеди и Аристотеля Онассиса. Никакого официального подтверждения этому сообщению со стороны семьи Кеннеди не поступило, но кардинал Кушинг, не желая врать, не опроверг этот слух.
В тот же день Джекки позвонила Онассису в Афины и сообщила, что об их планах узнала общественность, и поэтому им необходимо как можно скорее пожениться. Онассис в то время вел сложные деловые переговоры с греческим диктатором, Георгием Пападопулосом, но он тотчас согласился с Джекки, бросил все и начал необходимые приготовления.
Затем Джекки позвонила своей матери в Вирджинию.
«Привет, — сказала она. — Ты свободна?»
