себе отчет в том, что боится его. Боится даже больше, чем телохранителей малютки Габриэллы.

Ксенофан, высокий и стройный, на вид вполне безобидный человек, был вполне способен убить кого угодно в этой комнате, даже псайкера Ванду, любимицу Чезаре, и беспрепятственно выбраться из дворца.

Уже не в первый раз Чезаре подвергал сомнению выбранный им курс действий. Он улыбнулся своим мыслям и пожал плечами. Ни одно великое начинание в истории не предпринималось без риска, и ни один крупный приз без риска не выигрывался. Его собственная карьера служила доказательством этому. Старейшины выбрали его за склонность к жестокости и коварству и за то, что он убрал с пути всех кандидатов на трон, включая своего собственного дорогого брата. Что ж, он и на этот раз не разочарует их.

– Ну, что скажешь? – спокойно спросил он. В его голосе не осталось и следа неуверенности.

– Старший – очень опасный человек. Тот, что помладше, со временем может стать грозным соперником. Оба они понимали, что происходит в таверне.

– Мы проследим, чтобы у него не было на это времени. Ты хорошо их запомнил?

– Их внешний вид, их голоса, их запахи.

– Ты можешь их убить?

– Если пожелаешь. Когда?

– Скоро.

Ксенофан улыбнулся. Угрозы в его улыбке не было, и, может быть, именно поэтому она показалась Чезаре такой устрашающей. Фераччи поежился. «Все это только потому, – сказал он себе, – что я знаю, кто этот человек. Если слово „человек' вообще применимо к такому видоизмененному существу».

– Так, значит, ты решил?

– Да. Скажи своему хозяину, что скоро мы нанесем решающий удар и уничтожим наших общих врагов раз и навсегда.

– У меня нет хозяина! – с вызовом произнес Ксенофан. – Только руководители.

– Тогда я был бы признателен, если бы ты проинформировал свое руководство.

Он бросил взгляд на Ванду. Вскоре ей придется отправить послание своим коллегам в лабиринты.

– Ну и каковы твои впечатления? Расскажи поподробнее. – Произнося это, Валкот не отрываясь смотрел, как стражники Дома Белизариуса сражаются в учебном бою на тренировочной площадке.

Собираясь с мыслями, Рагнар тоже разглядывал солдат. Все они были землянами, у многих были длинные волосы и усы, подстриженные на фенрисийский манер.

Они старались изо всех сил, но Космический Волк понимал, что самый молодой претендент с Фенриса легко справится по меньшей мере с тремя из них. Впрочем, Фенрис – более суровый мир, чем Земля. Мужчины там смолоду учатся выживанию в ужасных погодных условиях, перед лицом жутких чудовищ и еще более жестоких людей. Те, кому не удается овладеть этой наукой, быстро умирают.

Рагнар обдумывал произошедшее сегодня. Прошло едва ли минут двадцать с тех пор, как флиттер приземлился на крыше дворца. Все трое были тщательно осмотрены сотрудниками службы безопасности. Наконец они убедились в том, что ни Волки, ни Габриэлла не принесли с собой никаких дистанционных воспринимающих устройств. Прежде чем направиться к селестарху, Навигатор передала им для сканирования и всестороннего анализа полученные документы. Торин послал Рагнара на доклад Валкоту, а сам ушел, сославшись на какое-то таинственное дело.

– Чезаре – опасный человек, – наконец проговорил Рагнар.

Валкот внимательно посмотрел на юношу, и тот понял, что старик оценивает его и делает выводы.

– В каком смысле?

– Коварный интриган. Он так выбрал место и тему для разговора, чтобы вывести нас из равновесия. К тому же он хорошо умеет скрывать свои эмоции. Я нахожу сложными для восприятия всех Навигаторов, но в нем еще меньше человеческого, чем в остальных.

– Думаю, многие согласятся с тобой, по крайней мере наедине. Люди, выступающие против лорда Фераччи публично, обычно живут недолго и не слишком хорошо.

– Неудивительно.

– Фераччи, по нашим представлениям, не могут быть признаны адекватными. Да и к большинству Навигаторов нельзя подходить с обычными человеческими мерками. Но во всех Фераччи есть какое-то безумие.

– Почему же тогда их не уничтожают, как бешеных собак?

– Потому что именно это безумие делает их великолепными Навигаторами. Корабли Фераччи способны летать быстрее и дальше остальных. Только Белизариус, Хелмсбург и Тру порождают таких же хороших специалистов. Империум нуждается в них. Он нуждается во всех Домах Навигаторов и терпит их, пока все происходит за закрытыми дверями.

Тем временем на площадке продолжались тренировочные бои. Людей разделили на две группы и вооружили винтовками, стреляющими шариками с краской. Солдаты преодолевали различные препятствия, установленные в случайном порядке, двигаясь к своим целям по обеим сторонам поля.

– Что-нибудь еще? – спросил Валкот.

– За нами наблюдали с того самого момента, как мы переступили порог Дома Фераччи. Уверен, нас проверяли с помощью сканеров. Дворец напичкан камерами и микрофонами. Да и маршрут нашего следования был выбран таким образом, чтобы мы проходили через рамки с датчиками. Также полагаю, что рядом с нами постоянно находился псайкер.

– Ходят слухи, что у Чезаре есть прирученная ведьма. Очень могущественная. А может быть, и несколько.

– Связанная, разумеется.

– Даже он не настолько безумен, чтобы держать в своем доме потенциального еретика. Что еще скажешь, Рагнар?

– Чезаре что-то планирует против нас.

– Разумеется. Оба Дома – наследственные враги.

– Значит, ты не считаешь серьезным его предложение о сотрудничестве?

– Такое возможно только в том случае, если союз окажется для него более выгодным, чем для нас. Стоит задуматься, на что он рассчитывает в итоге.

– Подозреваю, он запланировал что-то очень опасное на ближайшее будущее.

– Что заставляет тебя так думать?

– Инстинкт.

– Тебе следует доверять своему инстинкту, Рагнар. Уверен, Чезаре готовит ловушку. Нам нужно убедиться, что мы не лезем головой в петлю.

– А что вы скажете по поводу обручения с Мишей?

– Габриэлла – великолепный Навигатор. Если дети унаследуют ее талант, они станут важнейшим источником богатства Дома.

– Значит, Чезаре хочет заполучить Габриэллу?

– Может, и так, а может, он хочет ввести своего сына в Дом Белизариуса. Кто кого берет, зависит от брачного контракта.

– Это все равно что добровольно пустить во дворец шпиона.

– Согласен. Приемные сыновья и дочери становятся членами нового Дома. Предполагается, что они должны быть верны ему. Но за ними все равно постоянно наблюдают.

– Попахивает безумием.

– Так у них принято. Некоторые считают их заложниками. Это зависит от отношений между родителем и ребенком.