опустившись на колени, успел выставить вперёд щит, и вовремя, — противники открыли по арбитрам стрельбу залпами. Щит содрогнулся от страшного удара, и в нескольких сантиметрах от головы Ортеги в металлическом щите засияла дыра размером с кулак. Но. это было ещё полбеды. Ортега услышал, как воздух за его спиной разорвали страшные крики, — снаряды попали в демонстрантов, которые преследовали арбитров по улице.

Высунувшись из-за щита, Ортега был сбит с ног новым неожиданным залпом, попавшим в его нагрудную пластину. Упав на землю, он замычал — больше от неожиданности, нежели от боли. Короткими перебежками к нему подобрался Колликс:

— Сэр? Вы ранены?

Застонав, Ортега встал и поморщился, ощутив резкую боль в груди. Нагрудная пластина приняла на себя основную часть удара, но она была прорвана, и теперь по ней стекала кровь. Ортега был тронут и удивлён одновременно заботой Колликса, он покачал головой:

— Может быть, сломано ребро. Ничего серьёзного.

Колликс поднял своего начальника на ноги, и они отправились дальше по улице. Оба выругались, увидев, как злоумышленники ускользают, скрывшись за большими деревянными воротами в высокой стене, окружающей богатый особняк.

Пробежав ещё несколько шагов, Вирджил Ортега был вынужден остановиться, так как колющая боль в груди усилилась. В глазах у него потемнело, и он прислонился к стене. К нему повернулся Колликс:

— Пойдёмте, сэр…

— Иди, я догоню, — превозмогая спазм в горле, ответил Ортега. Возможно, его рана более серьёзна, чем он представлял. Вирджил Ортега дышал тяжело, в груди его скрежетало.

Пошатываясь, он побрёл за своими людьми, бросив тревожный взгляд через плечо. Их больше никто не преследовал по улице, что его удивило. Уж лучше б преследовали, чем… Впрочем, сейчас он был благодарен судьбе и за эту небольшую милость. Сделав очередной шаг, он закрыл глаза — улица перед ним закачалась и к горлу подступила тошнота. В ушах его звенело, дышать становилось всё тяжелее — при каждом вдохе в его груди словно пересыпалось битое стекло. Ортега до крови закусил губу и усилием воли заставил себя двигаться вперёд.

Его люди тем временем достигли ворот, за которыми скрылись убийцы, и Колликс профессионально руководил их взломом. Двое арбитров отстрелили петли, а третий засадил подкованным ботинком в замок, с грохотом выбив ворота из рамы.

Тут же из глубины дома раздался залп из наступательного оружия, сбив с ног первого арбитра. Колликс и остальные подались назад, но огонь по ним из-за стены дома не прекращался.

Пошатываясь, словно пьяный, Ортега подошёл к своим людям, с огромным трудом вдохнул в себя воздух и опёрся спиной о стену. Колликс вслепую пальнул из дробовика за стену и получил в ответ залп из автоматического оружия.

Рискнув бросить взгляд за угол, Ортега увидел по меньшей мере четверых или пятерых мужчин с тяжёлыми пулемётами, автоматическими винтовками и огнемётом, укрывшихся за мешками с песком. Ортега грязно выругался. Ситуация была патовой: любой, кто осмелится появиться там хоть на секунду, — покойник. Раздавшийся из ворот залп послужил этому веским подтверждением. С другой стороны, и у занявших оборону в доме не было возможности высунуть нос наружу.

Колликс и остальные арбитры постреливали из-за угла, но куда им было с простыми дробовиками против серьёзного наступательного оружия и тех, кто умел с ним обращаться! Со двора взметнулся столб огня, вспыхнули остатки рамы ворот, и арбитры отпрыгнули назад.

С площади Освобождения на улицу, где арбитры вели осаду здания, медленно ползли ядовитые языки газа, в них зловеще танцевали какие-то тени. Ортеге показалось, что к ним приближаются огромные фигуры сказочных великанов, но глаза его застилал туман, от боли и потери крови в его голове всё смешалось, и он уже не понимал, что происходит на самом деле, а что ему только чудится.

Итак, арбитры оказались в тупике. Идти вперёд означало погибнуть, но ни Ортега, ни Колликс, ни их люди не могли позволить удрать этим негодяям. Из ворот вновь полыхнуло пламя, осветив на короткое время задымлённую улицу.

На Вирджила Ортегу упала тень — за его спиной выросла огромная фигура и встала в проходе во двор здания.

Мешки с песком снесло грохочущим ураганом огня. В ответ с шипением хлынуло пламя, объяв исполина в доспехах мерцающим оранжевым сиянием.

Продолжая непоколебимо стоять в языках огня, словно легендарный бог войны, гигант в блестящих синих доспехах с чудовищной скоростью стрелял из своего огромного болтера. У Ортеги отвисла челюсть, когда он увидел, что исполин не один, а их целых восемь.

Гигант обратил к Вирджилу Ортеге бронированное забрало, и арбитр почувствовал, как съёживается под его взглядом.

— Теперь за дело возьмёмся мы, арбитр, — произнёс из-под шлема сказочный воин.

Вирджил Ортега кивнул, не в состоянии подобрать нужных слов, и лишь махнул рукой в сторону особняка.

— Чувствуйте себя как дома… — прохрипел он.

Кивнув раненому арбитру, сержант Леаркус ринулся сквозь полыхающий проход во двор, беспрерывно стреляя из болтера разрывными снарядами. За ним бежал Клиандер; остальные Ультрамарины рассыпались веером, ведя огонь с бедра. Непосредственная угроза была устранена, людей, укрывавшихся за мешками с песком, разнесли в клочья разрывными снарядами, но из верхних окон здания Ультрамаринов продолжали поливать огнём из наступательного оружия.

Леаркус понял, что это автоматические винтовки и они не могут причинить серьёзного вреда его священным силовым доспехам. На груди сержанта ещё мерцало пламя — там, где скопился прометий. Почувствовав, как срикошетила пуля от его наплечника, он выстрелил в ответ и услышал донёсшийся из-за стены здания громкий вопль.

Перескочив через залитые кровью остатки огневой позиции злоумышленников, он обрушился всей тяжестью своего закованного в броню тела на дверь дома. Тяжёлая дверь разлетелась в щепки, и Космические Десантники оказались внутри здания. Леаркус понимал, что следует поспешить, поскольку его генетически усиленный слух уже уловил характерный звук двигателей приближающихся орнитоптеров, а это могло означать только одно: враги попытаются скрыться.

Увидев, как в нескольких сантиметрах от его ног взметнулись фонтанчики пыли и осколки терракотовых плиток, Леаркус откатился в сторону. Избежав пулемётной очереди, он снова вскочил на ноги и одним метким выстрелом разнёс в ошмётки человека в судейской форме, стоявшего на широкой лестнице, и махнул рукой, призывая своих людей войти в дом.

— Предатели будут отсиживаться на крыше, пока их не заберут орнитоптеры. Они не должны ускользнуть. Ни один! — приказал Леаркус.

Ультрамарины, кивнув, последовали за своим сержантом, который понёсся вверх, перепрыгивая через пять ступенек.

Леаркус ворвался в длинную комнату, заставленную мебелью в белых чехлах. Другая, более узкая лестница вела наверх, к прямоугольнику солнечного света. Время было дорого — звук приближающегося орнитоптера звучал всё громче.

Лишь только Леаркус появился в дверном проёме комнаты, из-за зачехлённого стола вынырнул человек, но выстрелить он не успел — Клиандер разнёс ему голову разрывным болтом. Не прошло и двух секунд, как Леаркус взлетел по лестнице и очутился на плоской крыше здания.